В результате продолжительных размышлений так и не пришел к определенному мнению. Получалось, что аргументы за и против ложатся пятьдесят на пятьдесят.
Четко осознав это, тяжело вздохнул и полез в карман за монетой. Достал синегорский золотой, принял за орла перекошенную нечеткую физию какого-то короля с перебитым носом и метнул монету высоко вверх. Лошадь не правильно поняла этот жест, сделала несколько шагов вперед и, чтобы поймать золотой, пришлось упасть на спину, облокотившись на круп коня, и вытянуть назад правую руку. Причем, и в этом неудобном положении я ухитрился поймать монету ребром! К чему бы это? Чертыхнувшись, припечатал монету на ладонь левой руки и, раздвинув пальцы, увидел орла - оазис. Но даже после этого не решался свернуть на восток в пустыню еще минут пять, прислушиваясь к тому, что сердце вещует. А на сердце было мутно и тяжело… но есть вещи, которые нужно делать, даже если очень не хочется. Что называется, - через не могу…
Рявкнув на самого себя и отбросив в сторону хандру, махнул рукой в сторону пустыни и мы начали скачку по идеально ровной трещиноватой поверхности такыра, пересекая на своем пути отдельные зеленые пятна лишайников и сине-зеленых водорослей. Переменным аллюром, не сбавляя темпа, без остановок, пролетели словно на крыльях пустыню и к вечеру достигли оазиса.
Въехав на роскошный и сплошной зеленый ковер эфемеровой пустыни, дал отмашку, резко остановил движение и соскочил на землю. Здесь на границе оазиса сплошной стеной стояли самые разные цветы. Изящные лилиевидные венчики луковичных эфемеров - тюльпанов. Белые, желтые, красные - всех оттенков. Отдельными островками встречались безбородые ирисы и среди них редкие вкрапления сиреневых цветов, испещренных пятнами шоколадного цвета - собственно лилии. Красота.
Настроение резко изменилось, перейдя от слегка подавленного к восторженному. Передав поводья Таймэ и безжалостно сминая ногами яркий ковер цветов, направился к нашему старому костровищу, в очередной раз поражаясь окружающим ярким краскам луговых трав.
Приказав девчонке устраиваться на ночлег и прихватив пустые котелки, решил прогуляться до лесного массива в центре райского местечка. Он раскинулся по берегам пресного озера. Из него можно черпануть воды, очень хорошей по качеству.
Может быть тому виной нахлынувшее лирическое настроение и ощущение праздника, но перед тем, как углубиться в заросли, тормознул. В прошлый раз я как-то особо не обратил внимание на лесопосадку, а сейчас понял, - здесь есть на что посмотреть. Вечнозеленые магнолии нескольких сортов с громадными душистыми цветками канареечно-желтого, розового, желтого с зеленоватым оттенком и, конечно, молочно-белые. Рядом с ними кусты камелий с простыми и махровыми цветками с окрасом во всем диапазоне от белого до ярко-красного цвета, издающие тонкий и нежный аромат. Очень гармонично с ними соседствовали каллистемоны с пурпурными цветками, чем-то похожие на маленькие пахучие ершики, а все свободные места на земле занимали самые разные бромеливые. Одним словом - настоящая оранжерея и подбор растений выполнен с большим знанием дела, можно сказать, - с любовью.
Однако, именно камелии более всего порадовали мою душу и отнюдь не своим прекрасным видом и ароматом. Мне было отлично известно, что камелия японская и чай - ближайшие родственники, принадлежащие к одному виду. А следовательно, рано или поздно я найду чайное дерево и организую производство чая, так сказать, - на местах, под боком. Ведь отсутствие чая, пожалуй, единственный серьезный недостаток, который я могу предъявить Новому миру.
Уже с опушки лесных зарослей через переплетение веток и листвы увидел очертания крыши - хижины старого дяди Тома. Осторожно прошел по тропинке и подошел к поляне у озера. Сразу выходить из кустов не стал, минут пятнадцать приглядываясь и принюхиваясь к обстановке. В результате, внимательно осмотрев постройки, отметил, что никаких особых изменений у одноэтажного храмового комплекса и в ближайшем его окружении, нет.
Солнце уже скрылось за горизонтом. Я решил не торопить события и перенести исследования загадочного места назавтра. Быстро пересек поляну и черпанул воду из озера. Затем, стараясь не шуметь, вернулся на стоянку, где Таймэ уже успела развести костер.
В глубокой задумчивости присел рядом с огнем, принял из рук молодой послушницы глубокую миску с похлебкой и черпанул ложкой навар из глубины. А, твою мать! Горячо. Наваристый бульон оказался очень горячим. Это вернуло меня из высоких сфер на грешную землю и я, не забывая подуть на кипяток, быстренько вычерпал миску до дна. Затем оприходовал куски мяса и завершил скромную трапезу чашкой ароматного чая. Он еще оставался у меня из коллекции приобретений на Земле…
И все это время мне не давало покоя мысль, - я делаю что-то не так.
Утром в голове наступило резкое просветление. Хозяину этого места я не интересен. Еще в первую нашу встречу, он с большим трудом удержался от того, чтобы не накидать мне пиз… То, что это у него получится легко и непринужденно, у меня сомнений не было. В его системе координат я играл, где-то по третьему разряду. В то время как он был заслуженный мастер спорта. Так что, - делать мне в этом оазисе нечего. Нужно срочно покинуть загадочное местечко и впредь обходить его стороной. Пока не позовут или… если позовут.
Поэтому мы резко собрались и может быть более поспешно, чем хотелось бы, покинули стоянку. С ходу взяли энергичный темп и около полудня выскочили на тропу, проходящую вдоль реки Крино. По этой степной дороге, не сбавляя скорости, двинулись к храму Водопада. И как следствие, до первого значительного притока по правобережью Крино, реки Лега, добрались через два дня, нигде не сворачивая и ни на что не отвлекаясь.
Здесь в дельте притока я решил немного задержаться и поохотиться на птичек. Очень захотелось свежатинки. Причем, чего-нибудь такого-эдакого, неординарного. Что называется, - каприз мастера…
Форсировав водную преграду в знакомом месте, свернули налево и отправились через заливные луга вверх по течению речки, выбирая подходящее место для стоянки. Особо долго искать не пришлось. Проехали не больше километра и наткнулись на чудненькую полянку. Она мне сразу приглянулось.
Очень уютное местечко, в обрамлении кустов, с маленьким песчаным пляжем со стороны реки. От жаркого солнца часть лужайки закрывали столетние патриархи - разлапистые пяти-охватные ивы. Некоторые из них не выдержали напора времени и ветров, треснули вдоль ствола и склонили верхушки до земли. Уткнувшись руками-ветвями в песок, они проросли молодой порослью, которая стояла стеной, создавая почти непреодолимую преграду для зверя и человека.
