-... следующей ночью наш общий друг М. снова впал в детство, и его привязали к спинкам кровати. Утром он был мертв, а на животе у него нашли свежий ожог, величиной со сковородку. И, естественно, никаких следов отравления. С чего бы им быть.
- Что ж ты раньше не предупредил! - зловеще рассмеялся я, и, хрустнув баранкой меж пальцев, макнул ее в соль.
ГЛАВА ВТОРАЯ
В кружке пенилось пиво. Я сидел на плече у отца. Я был выше всех. Он сдул пену и попробовал холодный горький напиток.
- Дайте еще баранки вот этому молодому человеку...- звякнула медь.
Деревянная прямоугольная палатка. Облупившаяся краска цвета салата. Толпящиеся мужики. Постукивание воблы о стол.
- Держи!
Он передал мне наверх связку. Щербатым детским ртом я ухватил слегка обгорелый солоноватый кружок.
Старая красная кирпичная двухэтажка. Бабьегородский переулок.
Слева - за сенью толстых лип гараж. Справа - высокий белесый дом с красивым широким окном над входом. Мы поднимаемся на второй этаж по кривой лестнице. Коричневый почтовый ящик. Дверь открывает мама.
- Ну, как погуляли?
Длинный коридор с громадным маятником в глубине. Узкая кухня.
Запах убежавшего молока. Но меня несут мимо. Налево, как идти по коридору, три комнаты. Сквозь приоткрывшуюся дверь первой вижу девочку, склонившуюся над школьной тетрадью. Она то и дело макает перо в чернильницу, но дело не спорится. Это моя малолетняя тетя.
Во второй комнате я живу. Здесь висит мамин портрет. Телевизор КВН. Белое радио с календарем-вертушкой. Темная в красную точечку материя дивана. Игрушечная пушка, стреляющая бусинками.
Третья. Большая. Посреди - огромный стол, покрытый бордовой скатертью с пушистыми гроздями бахромы. Магнитола у окна. Портреты пращуров. Щуплой детской спиной, сидя на высоком стуле, я чувствую тепло белой печи.
- За папу! За маму! - мне нравится пюре с соленым огурцом.
- А за дедушку с бабушкой? - откликается дед.
Слизывая картошку с губ, внимательно изучаю его взглядом пытливых серо-зеленых глаз...
- Рогволд! Рогволд! Ты чего! Очнись!
Первый детский кошмар - большая морская черепаха под ухом вместо простыни...
Зачем, ну зачем вы меня толкаете. Я еще немного... совсем чуть-чуть.
- А? Что? Неужели, задремал? Сколько сейчас?
- Ты вырубился внезапно. Сидел себе на диванчике. Пил чай, и вдруг, глядим...- последовало невразумительное объяснение.
- У тебя сперва была такая блаженная улыбка, что просто не решились будить, - рассмеялся Павел.
Стас вопросительно глянул на меня.
- Кофе. И самого крепкого, Стас, если можно.
Бразильский подействовал отрезвляюще. Затем я умылся холодной водой. Попросил открыть окно.
- Ты как? Ничего? - Вовка вышел следом на балкон.
- Ничего особенного. Просто, вымотался за неделю. Ну, и сдал.
- Это Стас во всем виноват.
-Почему?
- А не было никакого эликсира. Он все выдумал. Знаешь, как его диссертация называется?
- Что-нибудь о силе вымысла?
- Угадал. Но ты не сердись на него.
- Пустяки.
Я проанализировал все шаги Стаса: его звонок, подцепивший меня на крючок тайны, хадж по святым местам, словечки из школьного лексикона и памятные истории- словом, они, действительно, постарались на славу. Психологический эксперимент удался. Сознание настроилось на нужную волну, оставалось лишь подобрать соответствующий скрипичный ключик, чтобы мелодия памяти захватила меня в плен. Стоп!
Откуда, откуда он узнал про соленые баранки?
Оставив Вадима с Павлом наслаждаться вместе с четой Пауэр под звуки "Волшебной белой ночи", Станислав присоединился к нам на балконе...
- На бал кони ходят?
- Ходят!
-А вот и не правильно, - передразнила тетя Галя.
Мы сидели на балконе
Чай пили, чашки били
По-турецки говорили
Чаби, челяби,
Челяби, чаби, чаби
Мы набрали в рот воды
И сказали всем: "Замри!
А кто первый отомрет
Тот щелчок получит в лоб!"
Со мной творилось нечто непонятное, к несказанному удивлению друзей я вдруг захлопал в ладоши, а потом зажмурился. Мне привиделись яйца, падающие из корзины вниз, карусель Нескучного сада, черная бронзовая пантера, разинувшая пасть. Стоя на Якиманской набережной я ловил запах конфет. Волна качала плавучий ресторан "Буревестник". "Дю-дю-ка!" завывало эхо под Крымским мостом. Мои слегка кривые маленькие ножки ступали по битому, растертому в пыль красному кирпичу. И был еще совсем новенький гастроном, из подвала на платформе без поручней поднимали разную снедь.
- Тебе нехорошо? - Cтас взял меня за руку.
- Напротив. Будто бы помолодел на тысячу лет. Если не возражаешь, я все-таки поколдую над твоим эликсиром у себя в институте. Возможно, все дело в каких-то оптических изомерах глюкозы.
- Но, ведь, здесь и в самом деле ничего нет, кроме сахара и воды, улыбнулся он в ответ - Главное, верить, что это эликсир памяти.
- Гм...- задумался я - И ожога на животе, его тоже не было.
- Не было, - произнес Стас.
Я посмотрел на друга.
- Ничего не было.
Но врать в глаза он так и не научился.
Мы просидели так до вечера, выпили немного, поболтали о жизни.
Строили какие-то планы на лето. Хотели рвануть в Крым, но Стасу, оказалось, совсем в другую сторону - на Тихий океан. Затем меня всем скопом проводили до остановки троллейбуса. Здесь мы замешкались, кажется, посеял по дороге магнитную карточку. Все некстати в этом мире.
Сделав две пересадки, я, наконец, очутился на Варшавской, где меня ждал последний пустой удивительно желтый вагон уходящего в сторону центра поезда метро. Фляга булькала эликсиром. Тоннель гудел. Проехав пару остановок, я встал, чтобы полюбоваться на огни ночной Москвы, есть там один отрезок, когда электричка следует через мост над рекой.
И только тут я заметил ребенка в зеленой курточке с яркой эмблемой на рукаве, он прильнул к стеклу противоположной двери и тоже смотрел на "Москвареку" сквозь полустертую надпись "НЕ ПРИСЛОНЯТЬСЯ". Мальчика придерживала молодая женщина в странном, неказистом, несовременном пальто. Я вздрогнул.
- Нам скоро выходить! - произнесла она и погладила племянника по голове.
- Все! Улица кончилась! - сказал ребенок с обидой в голосе, и я узнал его пухлые большие щеки.
- Станция Каширская. Конечная. Поезд дальше не пойдет. Просьбаосвободить вагоны.
Машинально я вышел на платформу, удивившись не тому, что прослушал напоминание о случайно забытых вещах, а совсем другому.
Моя последняя электричка двигалась в обратном от центра направлении.
Таинственные попутчики несколько опередили меня, но уже у дверей автобуса, промчавшись мимо аппаратов с газированной водой, я их все-таки догнал.
