- Предложение у нас есть, - сказал высокий парень, наклонившись к Мариам. - Может, чего и получится?
- Заходите, - сказала Мариам, широко распахивая дверь.
Она была уже рада этому приходу, хорошо зная по опыту, что в трудные минуты очень важно напомнить человеку, насколько он нужен, необходим, как люди ждут его новых работ, искренне желая успеха.
И вот сейчас, с теплой улыбкой смотря на ребят, ожесточенно вытирающих ноги в прихожей, на девушек, которые боязливо, на цыпочках, ступали на половичок, чтобы не наследить, на руки их, огрубевшие от работы и знойных ветров, Мариам была счастлива, чувствуя неразрывную связь между собой, Васильевым и теми, кому принадлежит его талант, ради кого он живет и трудится.
Жмурясь от яркого света, ребята рассаживались на стульях поближе к столу, а девушки прижались друг к другу на уютном диване в глубине комнаты.
- Саша, к тебе гости, - сказала Мариам, заглянув в дверь.
И то, как это было сказано, по-домашнему, по-семейному, и кипящий чайник на столе, печенье и конфеты, предложенные гостям, - все это располагало к простому, доброму разговору.
Васильев вышел в домашней стеганой куртке, поздоровался и, на ходу завязывая пояс, спросил:
- Нетерпение одолевает? Так я понимаю? - И, не дождавшись ответа, добавил: - К ноябрю получите.
- Спасибо, - без особой радости сказал веселый парень. - Но только мы еще и клубом интересуемся. Мы, конечно, мало в этом деле понимаем, но про ваши научные опыты нам директор рассказывал. Вот мы и подумали с ребятами... Нельзя ли, мол, соединить ваши три или, скажем, четыре дома вместе, чтобы большой зал получился. Кино бы там устроили, сцену... Лектор когда бы приехал или артисты... Зимой нам без клуба не обойтись.
- Потанцевать негде, - послышался робкий голос с дивана.
- Тут о деле говорят, - бросил парень через плечо, - а они насчет танцев. Несознательные, конечно! - И, глядя в упор на Васильева, продолжал: - Клуб у нас на будущий год запланирован. Мы бы, конечно, дожидаться не стали. Научились бы и плотничать, и печи класть. Девчата-прицепщицы стали бы заправскими штукатурами, малярами. Объявили бы комсомольскую стройку, и дело с концом. Но сами понимаете, не будем же мы строить барак. А для современного дома - все привозное, даже дерево. Все на учете... Директор нам сказал, что вы на здешней извести и глине работаете. Мы этого добра накопаем сколько хотите, привезем, все сделаем, что нужно. Ночами будем работать, вам помогать. Полсотни комсомольцев пришлем на стройку.
- Куда мне столько! - печально улыбнувшись, сказал Васильев и отодвинул стакан. - В том-то и дело, что люди здесь не нужны. Машина за них работает. А обслуживать ее и трех человек достаточно. Эх, ребятки! Если бы все было так просто...
И, чувствуя настойчивую потребность выговориться, поделиться своими бедами и тем самым хоть немного облегчить душу, Васильев начал рассказывать о лидарите, о рецепте Даркова, о бетоне, позволяющем даже тем стройкомбайном, что здесь есть, создавать здания с большой площадью, без всяких подпорок и перегородок. Далеко позади остались вопросы о клубе, ради чего пришли сюда ребята, и каждый из них - тракторист и прицепщица, они же - плотник и штукатур, - видели, как идет по степи машина, оставляя за собой не только жилые дома, но и школы, гаражи, ясли и детсады. То, о чем еще не мечтал даже сам конструктор.
- Но вот пока не получается, - виновато проговорил Васильев.
Все молчали. Да и что тут скажешь? Каждый из присутствующих знал этим словам цену.
- Не горюйте, ребятки, дело поправимое, - заметив, что гости погрустнели, улыбнулся Васильев. - Скоро мне помощницу из Москвы пришлют. Как-нибудь разберемся.
Он стал расспрашивать ребят об их новых профессиях, трудно ли они осваивались, об организации технических курсов. Гости охотно отвечали, однако нет-нет кто-нибудь и спросит: а не слишком ли жидок раствор, почему он плохо схватывается? А нельзя ли подогревать его или разогреть стенки формы? Но разговор не клеился.
Мариам не один раз звонила Алексею, чтобы он пришел с Багрецовым, но они куда-то запропастились, - видно, гуляют где-нибудь. Наконец дозвонилась:
- Алеша, приходи чай пить. У нас гости.
- Спасибо, Мариам. У меня тоже гости.
- Приходи с Вадимом.
- Какой же он есть гость? Тут есть еще товарищ... - В голосе чувствовалось смущение, и Мариам догадалась, что ему неловко говорить о своих гостях в их же присутствии.
- Тащи всех с собой. Да? - сказала она и через несколько минут уже встречала Алешу с Вадимом в прихожей. За ними постукивала каблучками Надя.
- Это Надя, - с трудом вымолвил Алексей, выдвигая ее вперед, и почему-то отвернулся.
А Надя вовсе не смущалась, она даже подчеркивала свое расположение к Алексею, брала его под руку и всем своим видом говорила, что счастлива быть рядом с ним и ее абсолютно не интересует, что об этом скажут другие. Впрочем, она пришла в дом, где ее не осудят.
Надя сбросила в прихожей пальто, небрежно передала его Димке, чтобы повесил, и поискала глазами зеркало. Зеркала не оказалось, пришлось раскрыть сумочку...
Мариам молча наблюдала за Ладей. Смотрела на ее уверенные, точные движения, они были грациозны и в то же время деловиты, ни одного лишнего жеста, все закончено, отработано, как в балете.
Поправив прическу, Надя чуть пригладила брови, осмотрела себя со всех сторон - не помялось ли ее любимое темно-зеленое платье - и вошла в столовую. Ну, Димка, берегись! Этого Надя ему никогда не простит. Знал же он, что девушки и ребята пришли сюда прямо с работы. А она вырядилась прямо как на бал. Лаковые туфельки, а девчата в сапогах. Сидят перешептываются, осматривают ее с головы до ног. Чувствуешь себя как на сцене.
Багрецову не терпелось узнать, что дали сегодняшние испытания, и он спросил:
- Александр Петрович, как проверка на прочность? Вы довольны?
- Очень доволен. Я уже здесь рассказывал.
- Но ведь... - начал было Вадим и осекся, чувствуя, как Надя больно ущипнула его за руку.
Беседа шла, как говорится, ни шатко ни валко. Вадим показывал свой термолокатор, но в комнате он был неинтересен: отмечал теплоту чайника, электролампочки, по это никого не поражало, никого не удивляло. И вдруг у входа послышался стук.
- Смотрите на стрелку, - сказал Вадим, направляя трубку аппарата на открытую дверь в прихожую.
Стрелка прыгнула за шкалу, на пороге стояла так и пышущая жаром, улыбающаяся полная женщина.
- Товарищ Васильев здесь живет? - И, увидев его за столом, воскликнула: Здравствуйте, Александр Петрович! Прибыла в ваше распоряжение.
Все лица расцветились улыбками. Бот она, долгожданная! Теперь дело пойдет иначе. И ни у кого не было сомнений, что перед ними помощница, о которой говорил Васильев.
