— Ко мне, Грин, — позвала женщина. Пес послушно подбежал. — Привет. — У нее был настоящий северный говор. Вблизи она выглядела совсем молоденькой, значит, на деле едва вышла из детского возраста. — Едете в город? — спросила юная фермерша.
— Айе, — Соррен тоже заговорила по-северному, начала с твердого «айе» вместо мягкого южного «аи».-Мы можем пополнить запас воды в вашем колодце? — Соррен указала на островерхую крышу над колодцем посреди двора.
Хозяйка кивнула, поджав губы. Хадрил и Райк сошли с коней. Пес встретил их рычанием. Шерсть на загривке вздыбилась.
— Тихо! — прикрикнула фермерша.
Четыре из семи бурдюков оказались пусты. Они направились к колодцу. Хадрил вертел головой по сторонам. Скрипнув ставнем, открылось окошко. За ним показалась старческая голова, не разобрать-мужская или женская. Заблеяли овцы.
— Слышу овец и чую их запах, но почему-то не вижу, — сказал Хадрил и попробовал воду. — Вкусная.
— Овцы в амбаре заперты.
Полные бурдюки оттягивали руки. За спиной закрылось окно. Соррен беседовала с хозяйкой.
— Убита? Это точно? — говорила женщина.
— Я сама видела, — отвечала Соррен.
Фермерша, хлопнув в ладони, побежала к амбару.
— Чем ты ее обрадовала? — спросила Маранта.
— Горный кот резал их овец и задрал трех собак. Они заперли свое стадо вчера, услыхав с вечера звериные вопли. Муж этой женщины отправился выслеживать кота. Я рассказала, что мы его уже прикончили.
Райк взвалил на Серого бурдюк.
— Смотрите! — Обернувшись на восклицание Хадрила, он увидел, как белая река устремилась из открытого амбара. За стадом, мчавшимся в степь, вприпрыжку скакал и лаял пес.
Припустил дождик. Пашни почернели. Путникам встретилось еще несколько ферм. Дождь кончился, и четверо северян сбросили капюшоны. Ван последовал их примеру. Только Маранта и Хадрил кляли неласковую погоду. В окрестных лугах шла в рост трава. Не яркая, буйная и сочная, а робкая первая травка. Райк не уставал любоваться знакомыми картинами. К вечеру они въехали в настоящую деревню с кузницей, дубильней и живодерней. На небольшой выгороженной площадке подростки учились владению мечом. Ван повернул туда.
К приезжим вышел староста. Вежливо осведомился, кто они и куда едут. О том, что перед ним отнюдь не торговцы, он без труда догадался по отсутствию крупной поклажи. В деревне не было постоялого двора. Для ночлега староста предложил просторный сарай, служивший приютом для всех проезжающих.
Возле сарая был сложен примитивный очаг. Внутри нашлись стойла для лошадей. Для отдыха людей предназначался сеновал наверху. Поблагодарив старосту, они завели в сарай и обтирали соломой вспотевших коней.
— Почему этот мужлан все время пялился на меня? — спросила Маранта. — Я вела себя, как порядочная северная жена, ни слова не проронила.
— Просто никогда не встречал таких смуглокожих, тем более женщин, — засмеялся Эррел.
— Далеко ли замок Пел? — спросил Ван.
— Дня три по степи, должно быть.
Услышав ответ Эррела, Райк усмехнулся, прижавшись к гриве Серого. Ждать оставалось недолго.
В старом сарае отыскалось ведро с кусками торфа. Развели огонь. Ван желал знать, что это за топливо.
— Болотный торф, смешанный с навозом, — пояснил Райк.
В соседнем доме Соррен одолжила лохань, и все по очереди умылись. Край неба окрасился закатным солнцем. Райк сидел, положив подбородок на кулаки, и смотрел на север. Там, за пустым горизонтом, мнились очертания родных гор. Ветер швырнул ему в лицо дым костра. Райк закашлялся и вернулся к реальности. Соррен протягивала кусок вяленой оленины, жесткой, как древесная кора.
— Жаль, тут не нашлось кроватей, — заметил Ван, насмешив Маранту.
— А как мы уезжали из Кендры-на-Дельте?! Четыре дня по стране Азеша до самого Шанана. Меня надо было привязывать к лошади, чтобы от усталости я не вывалилась из седла. Забыл? — Маранта босой ногой толкнула Вана в бок. — Ты стал неженкой.
— Думаешь? — Ван изобразил огорчение, повернулся к Эррелу и спросил:-Вы говорили со старостой о плате за ночлег?
— На севере дают приют путникам, не спрашивая об этом.
Ван сверкнул глазами.
— Клан красных не нуждается в одолжениях. Вставайте.
Тренировочная площадка не могла вместить танцоров и зрителей. Староста избрал местом выступления площадь посреди деревни. Райк чувствовал себя часовым, потерявшим свой пост. Стоял, привалившись к колодцу. Посовещавшись, шири разулись. Кто-то принес факел. Танцоры стали в круг. Они выглядели утомленными, даже Хадрил, но преобразились, как только Ван ударил в землю ногой. Ритм оживил и встряхнул исполнителей. Для Ванимы этот танец был простоват, но местные жители прежде не видали ничего подобного и даже не слышали о ширас. Стремительные гибкие тела согласно неслись в танце. Шепот восхищения прокатился в полутьме по площади, когда шири закончили.
К месту ночлега ширас сопровождал староста.
— Это было необыкновенно, — сказал он, подойдя к костру и жмурясь от дыма.
— Посидите с нами. — Эррел опустился на землю.
— Вам надо отдохнуть, — возразил старик. — Вы устали. Просто я хотел сказать, что не видывал такого отродясь. Только однажды довелось лицезреть нечто подобное. Тогда я был малец, младше моих внуков. В степи резвился табун диких коней, а я смотрел на их танцы. — Староста погладил бороду. — Так как вы себя называли?
— Мы-клан красных, — ответил Ван. — Или шири, то есть танцоры. А все вместе-ширас.
— Мудреная штука. Южная. Танцуете свободно, как дикие кони. — Старик отправился восвояси, удаляясь мелкими шажками.
Райк пошел к колодцу. Вода из бурдюков припахивала кожей, а ему хотелось свежей, пахнущей весной. Деревенские шавки облаивали чужого от порогов своих домов. Стоило нагнуться за камнем, они стремительно исчезали, прижав уши. За спиной послышались торопливые шаги. Темный силуэт поравнялся с Райком. Капюшон упал на плечи. Это была Норрес.
Он вертел колодезный ворот, она придерживала веревку и глядела на него. Воздух пропитывали запахи деревни: прогорклого жира, сала и перекисшего домашнего вина. Райк помнил этот вкус с оттенком уксуса. Хотелось поскорее промочить горло. Он напился из ведра и повесил ковш на крюк. Размокшая земля вокруг колодца чавкала под ногами.
— Ты влюблен в Соррен.
Стало холодно, наверное, от колодезной воды. Ветерок трепал его волосы. Райк взялся за капюшон. Рука Норрес остановила его.
— Ответь. Не прячься.
— Я и пальцем ее не тронул, — сказал он, помолчав.
— Она этого и не позволит. — Норрес усмехнулась. — Можешь не сомневаться.
