— Что за разновидность Б? — я отвернулась от чем-то притягивавшего меня окна. Хотя пейзаж за ним и не блистал красками, в мерно накатывающих на берег тяжёлых волнах было что-то умиротворяющее.
— До сих пор считалось, что это просто две разновидности одной расы: А и Б, для простоты. Или два возраста. Или жизненных формы. Подробно изучить себя они не дают, так что тут открыт простор для обсуждения. Где-то даже мелькало правильное предположение, что это два разных вида, но большой поддержки оно не получило.
— А проверить, конечно же, никто не догадался, — я позволила себе вслух усомниться. — Взять образцы, сделать генетический анализ, по-моему это не так уж сложно.
Йёрик досадливо сморщил нос, а Дэн иронично хмыкнул:
— Пусть тебя не обманывает обилие опытного материала там, — он красноречиво кивнул на пол — мне, после такого напоминания резко расхотелось задавать вопросы, — нам пришлось немало за ним погоняться. Да и получить удалось только потому, что наша база находится прямо на побережье, и была возможность не только оперативно вылететь сразу после окончания случающихся здесь время от времени природных катаклизмов, но и оказать первую помощь тем, кому её ещё имело смысл оказывать, а заодно умыкнуть трупы тех, кому уже поздно.
— И после этого наяды с вами не идут на контакт? — протянул Мика недоверчиво и, чуть потеснив меня, уселся рядом на подоконнике.
— Идут. Но не слишком охотно и только избранные представители, которых тоже не во всякий момент из моря высвистаешь. Так, о чём это я? — Дэн остановился и оглядел нас всех по очереди.
— О том, — наполнил как обычно молчаливый Норд, — что мы не встретили в архивах упоминаний о том, что моря Лидры заселялись особой геноформой людей.
На слове «геноформа», меня словно что-то торкнуло, промелькнуло какое-то воспоминание, или даже скорее ассоциация. Но всплывать из глубин памяти не пожелало, оставив после себя чувство неудовлетворённости, словно я чуть-чуть и ухватила бы что-то важное.
— А может такое быть, что упоминания об этом есть, но не в общедоступных источниках? — осторожно предположил Мика.
— Смотрели. Искали, — Йёрик послал Мике укоризненный взгляд. — Лично я прорыл в охранке правительственных засекреченных данных такую дыру, что мы два с лишни часа могли копаться там беспрепятственно. Кучу не относящегося к делу компромата нарыли, но по нашему делу почти ничего.
— А потом быстро эту дыру заделывали, пока нас не засекли, — хохотнул Норд.
— Если заселение не могло случиться в исторический период освоения Лидры, значит, это произошло раньше, — логично предположил Мика. — Тогда информация об этом в местных архивах может и не быть.
— А к Земным у нас доступа нет. Сеть через космическое пространство не протянешь, а то, что нам привозят в виде заархивированных баз — по большей части мусор, не стоящий почти ничего.
— Нет-нет, — насторожилась я, — не спеши от общедоступных источников отказываться. Где-то я о такой геноформе читала, только убей, вспомнить не могу — где. Но поскольку ни к какой секретной информации я не допущена, это должно быть что-то к чему может подобраться обычный гражданин.
— Не помню, чтобы ты когда-то целенаправленно интересовалась человеческими геноформами, — повернулся ко мне Мика. — Ты даже о своей, толком разузнать не удосужилась.
— Я — нет.
Мы замерли, глядя друг другу в глаза, одновременно осенённые одной и той же мыслью. В нашем окружении был только один человек, который занимался коллекционированием оригинальных геноформ — моя младшая сестра Лера. А поскольку даже в своих увлечениях она оставалась существом въедливым и методичным, могла докопаться до чего-нибудь интересного. И как раз недавно она присыла мне на рецензирование свою работу по истории геноморфинга. Делать это было совершенно не обязательно, к школьным докладам такие уж строгие критерии не применяются, но об особенностях сестрёнкиного характера я уже упоминала. Девять из десяти, что именно в этих данных я встречала упоминание о приспособлении людей к водной среде.
— Так, — как сквозь вату донёсся голос Дэна. — Мы уже все поняли, что вам свыше прилетело. Но может, вы всё-таки поделитесь откровением.
— Ребята, — севшим голосом произнесла я. — У вас же есть возможность без помех связаться с пересадочной станцией?
А дальше был цирк. Оказалось, что напрямую связаться можно было только с Ненни-Ро, потому как обычная связь шла через городской коммутатор, и дозвон мог занять от нескольких минут до пары часов. В свою очередь, Ненни-Ро не смогла напрямую получить данные от моего Домового, пришлось действовать через Серого Человека, а уж какие церемонии развели между собой два искина… Ни за что не могла представить, что у этих братьев по электронному разуму тоже существует какая-то иерархия и соподчинённость отношений. Но зато, после того, как успев вовлечь всех причастных и непричастных мы всё-таки выцепили детскую работу моей сестрёнки оказалось, что всё это было не зря. На первых же метрах текста встретились упоминания о геноформе «русалка» и к нему прилагалось небольшое, не слишком чёткое изображение. Да и текстовой информации набралось всего на несколько предложений, но с большой долей вероятности это было именно тем, что мы искали.
— А разбивка по датам здесь имеется? — Дэн, сложив руки на груди, разглядывал фотофайл, сличая его с висящим тут же, рядышком, трёхмерным изображением наяды геноформы Б.
— А как же, — я перемотала материал в самый конец, где рабочие данные были скомпонованы в несколько таблиц.
— Пятьсот лет! — воскликнул более непосредственный Йёрик, когда мы все, почти одновременно дошли до нужной строчки. — Да это же ещё самое начало космической эры, тогда ещё даже толком солнечную систему не освоили и только-только начали вылетать за её пределы!
— А что ещё тогда было? Вспоминайте, у кого нормально с историей.
— На счёт было — не знаю, — мрачно ответила Юкои. — А вот нормального законодательства, регулирующего правила геноморфинга человека ещё толком не было — это точно.
— Это ты помнишь или по каким-то критериям выводы сделала?
— Помню. Правовая база геноморфинга, такая, какая она существует в нынешнее время, оформилась примерно через сто лет после этого, — она кивнула на нечёткое изображение, снятого в воде и в движении тела. — Но и догадаться не сложно. Что гласит основной принцип генетического изменения человека?
— Что возможности новой геноформы не должны быль снижены по сравнению со среднебиологической нормой, — пожал плечами Норд. — Но тут, пожалуй, речь идёт об освоении новой среды, а это совсем другая вещь.
