подошел к грузовику и, быстрым движением сильных рук, выдернул задвижку, удерживающую борт кузова. Борт, с грохотом, стукнулся о колеса грузовика. Тонны, облепленного влажной землей картофеля, посыпались из машины, прямо на Валерия. Тот даже вскрикнуть не успел, как оказался на земле, с головой погребенный под горой картошки.
Люди, работающие рядом, обернулись на шум, и побежали к грузовику. Среди них была Вика, она первой оказалась у кучи корнеплодов, придавивших Котова, и бросилась откапывать его.
Владимир, стоял в стороне и смотрел, как Валерия поднимают на руки и относят куда-то в сторону.
– Живой! – разнеслись крики облегчения над полем.
Вика встретилась взглядом с другом и подойдя к нему, тихо сказала:
– Я все видела! Зачем? Скажи мне, зачем?
Владимир, не нашел что ей ответить. Позднее оказалось, что Валерий отделался ушибами и сотрясением мозга. Фельдшер, дежуривший на полях в тот день, прописал ему постельный режим. Вика предложила, отвезти его к ним домой, она пообещала ухаживать за пострадавшим. Рассказывать о роли Владимира в происшествии она не стала.
Ему так и не удалось поговорить с ней до отъезда в армию.
Владимир попал в Афганистан за несколько месяцев до вывода войск. Он успел зацепить, лишь краешек той войны. В те несколько недель, что он провел в Афганистане, Хромов успел поучаствовать в десятке стычек с талибами. Перешагнув тогда, на картофельном поле, через невидимую черту, отделяющую людей, способных на убийство от всех остальных, он не испытывал проблем с тем, чтобы стрелять в тех, кого командование обозначило врагами.
Он не геройствовал, не лез вперед, бежал, когда приказывали, падал в грязь если это было нужно, но чаще всего он думал о том, что скажет Вике, когда вернется домой.
Вернувшись на родину, Владимир узнал о смерти отца. Сильный, здоровый мужчина тихо умер в своем пустом доме, во сне, от сердечного приступа.
Демобилизовавшись, Владимир вернулся в деревню, где узнал, что Вика поступила в университет и уехала в город. По слухам, она начала встречаться с Котовым. Полина Николаевна, намекнула Владимиру, что дело движется к свадьбе. Давать адрес и телефон Вики, она отказалась.
Хромов ушел в запой. Отец оставил ему в наследство крупную сумму денег, которых хватило, чтобы выкупить половину дома у сестры, и осталось еще достаточно, чтобы ни о чем не беспокоясь, напиваться каждый день до потери сознания.
Однажды утром Владимир, проснувшись, обнаружил в своей кровати Маринку, ту самую девочку, что он отверг на танцах. Она была влюблена в него со школы и отказалась уходить, когда он попытался прогнать ее. Владимир смотрел на ее заплаканное лицо, слушал ее мольбу, позволить ей остаться с ним, думая лишь о том, что предал свою любовь к Вике. Приняв безразличие возлюбленного, за проявление симпатии, Маринка развела бурную деятельность. Она вычистила все комнаты в доме, больше всего времени потратив на кухню, в которой не оставалось ни одной чистой тарелки. Перестирала все белье, занялась запущенным огородом, готовила и ухаживала за Владимиром. Через какое-то время, она, почувствовав себя хозяйкой дома, стала отбирать у Владимира алкоголь. Он вяло сопротивлялся, но быстро сдался.
Протрезвев, впервые за год, прошедший с того момента, как он вернулся из армии, Владимир обнаружил, что страна, в которой он родился, больше не существует. Деньги, оставшиеся от отца, заканчивались, нужно было брать себя в руки.
Владимир, воспользовался приобретёнными на службе знакомствами, и открыл палатку на вещевом рынке в райцентре, в тридцати километрах от деревни. Он торговал джинсами и спортивными костюмами, женскими сумками и пиратскими видеокассетами. Дела шли неважно, но ему удалось накопить немного денег, и он выкупил заброшенный домик в центре деревни, превратив его в продуктовый ларек. Многие деревенские лишились работы, когда колхоз закрылся и начали спиваться. Это было на руку Владимиру, он хорошо зарабатывал на продаже алкоголя, его магазинчик был единственным местом, в котором, легально, можно было купить бутылку водки. Поставив за прилавок магазина Маринку, сам он каждый день ездил в райцентр, работать в палатке на рынке. Отстояв день на морозе, под дождем, или на солнцепеке, он садился в свой старенький «Пирожок» и ехал на продуктовую базу. Грузился хлебом, растительным маслом, водкой, пивом, макаронами и крупой, и возвращался домой далеко за полночь.
Маринка всегда встречала его накрытым столом и ласковой улыбкой. Он так и не смог полюбить ее, но проникся симпатией, ему было очень удобно жить с ней. И через пару лет она уговорила его пойти в ЗАГС и проставить штамп в паспорте.
Владимир выкупил участок земли и начал строительство нового дома, для их молодой семьи. Маринка забеременела, что встревожило Владимира. Он переживал, что магия старухи будет работать и с его собственным ребенком, и тот будет боятся его, как все остальные дети. Тогда он не решился пойти к ведьме, чтобы решить этот вопрос. Он пришел к ней позже, за несколько недель до рождения ребенка, когда у него возникли проблемы другого характера.
Семен, его старый неприятель, стал главой поселения. После развала союза, его отцу удалось заполучить права на деревенскую лесопилку. Отец стал директором лесопилки, а Семена настойчиво порекомендовал на пост главы. Лесопилка была единственным местом, где еще можно было найти хоть какую-то работу, поэтому спорить с ним не стали и единогласно проголосовали за Семена.
Новый глава поселения не забыл своих старых обид и пришел к Владимиру, в сопровождении не чистых на руку милиционеров, с предложением поделиться прибылью, которую приносил магазин. В противном случае, бизнес угрожали отнять.
Владимир стоял перед дверью старухи-ведьмы, вспоминая свои прежние визиты к ней. Если в первый раз он приходил сюда просить, во второй требовать, то в этот раз Владимир пришел договариваться.
Дверь отворилась сама собой, открыв проход в темный коридор страшного дома.
«К чему эти фокусы?» – с раздражением подумал Владимир, – «Напугать хочет?»
Хромов уверенным шагом вошел внутрь дома. Стоило ему переступить порог, как дверь с грохотом захлопнулась у него за спиной. Старуха ждала его в большой комнате с лестницей на второй этаж. Она сидела на старом, грязном диване, с колодой карт в руках, раскладывая пасьянс. Все в той же вязанной жилетке, с платком, повязанным на голове, ведьма задумчива шевелила кончиком носа, ища куда положить карту, зажатую между сухих, тонких пальцев.
– Вечер добрый, Владимир. – сказала она, не поднимая головы.
Услышав свое имя, произнесенное ее тонкими губами, Владимир поежился. Раньше она называла его «дитя» или «юноша», и впервые обратилась к нему по имени. «Она так проявляет уважение? Или, наоборот, отказывает мне
