Я расслабился и просто крутил в пальцах совершенное творение человеческой технологии. Мне было хорошо так сидеть. Мягкое интеллектуальное кресло, специально установленное позади ряда пультов пилотов, навигаторов и инженеров связи. Большое окно во внешний Космос, которое лучше всего было видно именно этого места. Легкое гудение и дрожь стальных плит пола от работающих генераторов. Я чувствовал себя Властелином. Я считал себя достойным Великих предков - Командоров. Я сидел в кресле, как Жоан де Кастро в 1535 году стоял на квартердеке остроносой каравеллы, отплывая к далеким берегам португальских колоний. Я тоже отправлялся в колонии, и тоже собирался навести там должный порядок...
Только у досточтимого предка не было в кармане личного Галактического банка и, следовательно, ему не нужно было спасать свое детище из осажденной коммунистами "цитадели" демократии.
- Командор, к нам приближается челнок с Земли. Опознавательные коды в порядке, - четко доложил офицер связи и, не дожидаясь ответа, вернулся к своим делам. Я кивком разрешил кораблику причалить. Хотя это скорее нужно мне самому - челнок втянули бы в крейсер и без моего согласия.
Через некоторое время в командную рубку буквально ввалился лейтенант Ван Ку. У него был такой вид, словно его только что вынули из какой-то гигантской мясорубки, а потом старательно сдобрили получившееся блюдо сажей.
- О, Господи, командор, - вскричал он, падая на колени рядом с креслом. - О, Господи!
- Что еще, приятель? - я успокаивающе положил руку на плечевую пластину брони, тут же об этом пожалев.
- Там Смерть... - зарыдал юнец, попытался утереть слезы грязными кулаками, но только добавил шарма в и без того богатую боевую раскраску. Моей руке тоже досталось...
- Она там везде... Красные, как черти, выскакивают, словно из-под земли и их нельзя убить. Они, как драконы... Десяток их валится замертво, а сотня встает...
- Он несколько преувеличивает, - покрутив рукой у виска, пришлось объяснять пилотам, пялящимся на лейтенанта с выражениями ужаса и сострадания на лицах. - Скорее всего, контузия.
- Где Танкелевич? Где Миха? - тихо спросил я, прежде слегка встряхнув бьющегося в истерике сосунка.
- Безденежных мертв! - снова принялся орать Ван Ку, брызгая на меня пеной с губ. - Снаряд попал ему прямо в живот. Его кишками перемазан целый квартал этого проклятого города! Он так хотел стать маршалом Франции...
- Где мой банк, скотина!? - я сорвался на крик и даже несколько раз ударил по щекам молодого ублюдка. Меня не оставляло ощущение, что участвую в каком-то цирковом представлении. - Где Танкелевич? Ты бросил их? Спасал задницу?
- И-ик, - всхлипнул Ван Ку, глаза закатились, и он рухнул под ноги без чувств.
- Твой отец мало тебя порол в детстве, - тихо, так чтобы это мог услышать только полудохлый лейтенант, проговорил я. - Старый полицейский так просил тебе помочь. Ты его опозорил!
- Уберите этот навоз! - громко приказал я, вставая. - И разбудите лежебок. Мы отправляемся вниз!
Меня верно поняли. Лежебоками на "Капитаньи" сразу стали называть закованных в бронекостюмы командос, которым тяжело было передвигаться из-за повышенной гравитации по переходам исполинского крейсера. Старая гвардия, кряхтя и матерясь, принялась грузиться в челноки. Я, обеспокоенный судьбой моего банка и Игора, тоже надел доспехи и уселся в противоперегрузочное кресло маленького кораблика.
- Данные визуального наблюдения и радиоперехвата, - сунул в руки целый ворох бумаг офицер связи и выскочил. За его спиной люк с лязгом захлопнулся, и я в последний раз в жизни отправился на свидание с Землей.
Я платил офицерам, чтобы они хорошо делали работу. Пока челнок, издеваясь над желудками пассажиров, совершал замысловатые маневры ухода от ракет ПВО, я тщательно изучил документы, снимки и расшифровки переговоров командиров комми. Обладай такими данными регулярная армия, выбить красных из Нью-Йорка не составило бы большого труда. Только вот правительство уже эвакуировалось на Марс и "цитадель демократии" ни кто оборонять не собирался.
Золото нужно любой власти. Золото - это и есть сама власть! Даже при их вожделенном коммунизме, где, как они заявляли, единственной ценностью является труд, золото все равно оставалось весьма и весьма ценным металлом. Поэтому комми одной из главных своих задач посчитали захват золотого запаса Содружества. Тысячи тонн желтого металла к тому времени сосредоточенные в подземных сейфах банка.
Из данных визуального наблюдения явствовало, что район города, где располагался центральный офис Всеземного Федерального банка был, словно бочка с соленым тунцом, набит боевой техникой. Посланный мною отряд попал под перекрестный огонь тысяч орудий. Понеся большие потери, люди были вынуждены укрыться в развалинах небоскреба. В других районах города спутники признаков идущих боев или сосредоточений войск красных не обнаружили.
Мы приземлились на площади, где под землей сходились несколько линий метрополитена. Я решил воспользоваться этим способом передвижения и выйти на поверхность в незащищенном тылу врага. По сути закованная в броню армия, числом без малого в три тысячи хорошо подготовленных и прекрасно вооруженных бойцов, должна была стать для комми настоящим сюрпризом.
Нью-Йорк встретил меня грязью. После почти стерильных помещений Буллиальда поверхность планеты показалась донельзя мерзостной. Неприятное чувство, словно ладони обволокло чем-то маслянистым, чем-то нечистым, не покидало с того самого момента, как я первым выскочил под низкое дождевое небо "цитадели".
Сотрясая мостовую на самом дне железобетонных ущелий мегаполиса, мы спустились в кишащее людьми подземелье. Я отдал приказ не стрелять, но не стал бы наказывать ослушавшегося солдата. Слишком уж бестолково, раздражающе валил народ к прибывающим с небольшими промежутками поездам.
Ньюйоркцы попросту сошли с ума. Многомиллионная армия кровожадных захватчиков входила в город, а миллионы горожан тупо, как стадо баранов, стремились на Континентальный стадион на финальную игру по флайболу. Ирония судьбы - финальная игра в финале государства....
Словно не было войны. Словно после окончания финала все пойдет по старому. Словно игра важнее жизни...
Нам пришлось применять силу, чтобы оттеснить вопящую от ярости орду болельщиков в сторону и загрузиться. И я подумал, что красные сильно рискуют, если попытаются прервать игру. Толпа просто разорвет щуплых азиатов на куски... или Нью-Йорк потеряет несколько миллионов жителей.
Фанатам флайбола пришлось подождать. Словно волны, состоящие из концентрированного безумия, толпы накатывали и разбивались о бронированные грудные пластины стоящих плечом к плечу командос. Пластилитовые трубы поездов, удерживаемые на станции в нарушение всех расписаний, проседали над рельсом, когда тяжелые гоплиты входили и пытались рассесться на узеньких сидениях.
