Ознакомительная версия.
- Ерунда! У тебя устаревшие представления. Моему начальству абсолютно все равно, с кем я сплю!
Она фыркнула:
- Зато это не все равно твоей жене!
Да, подумал Калинов, Вите это действительно будет не все равно. То есть ей это до такой степени будет не все равно, что я даже не представляю...
- Ты неплохо осведомлена.
- Конечно. - Она кивнула. - Мне, например, известно, что ты живешь вторую жизнь. Я даже знаю, что ты никогда не изменял своей жене. До позавчерашнего вечера, разумеется...
Калинов снова прикрыл глаза. Я действительно не изменял, подумал он. Потому что считал, что именно Вита дала мне вторую жизнь. Своей любовью. Наверное, верностью выражалась моя благодарность судьбе...
- Кто вы такие? - спросил он. - И что вам от меня надо?
- Кто мы такие - абсолютно неважно. А надо нам только одно: Игорь Крылов. Договоримся с тобой - фильм этот исчезнет, как будто ничего и не было. Не договоримся - его увидит твоя жена. Со всеми вытекающими из этого события последствиями... Таким вот образом!
Таким вот образом, повторил про себя Калинов. Наверное, меня должно в дрожь бросать при мысли о том, что Вита увидит эти сцены. Да вот почему-то не бросает...
- Моя жена не ревнива, - сказал он.
- Она не ревнива потому, что ты не давал повода. Поверь мне как женщине, что, увидев, чем ты занимался в ее отсутствие, она станет похожа на разъяренную тигрицу.
- Поверить тебе как женщине, - сказал Калинов. - Интересное предложение. Вот только женщина ли ты? Что-то я сомневаюсь.
- Позавчера ты, кажется, не сомневался! - Она расхохоталась, с издевкой, немилосердно, словно чужая.
Калинов решил не обращать внимания на этот дьявольский хохот.
- Зачем вам Крылов?
- Какое это имеет значение? - ответила она вопросом на вопрос.
- Немалое. - Калинов вздохнул. - Может быть, я пошлю одного из своих самых близких друзей на верную смерть? И не говорите, будто я ошибаюсь!
- Ты его в самом деле пошлешь на смерть... Только не лги, что он твой самый близкий друг. Разве не ты украл у него девушку, ставшую потом твоей женой? Разве семнадцать лет назад он желал не твоей смерти?
Скажите, пожалуйста, подумал Калинов, экая осведомленность!
- Кто вы? О том, что было семнадцать лет назад, известно только нам с Игорем...
- Как видишь, НАМ тоже известно. Остальное неважно.
- Нет, - сказал Калинов. - Даже если я продаю душу дьяволу, я должен отдавать себе отчет...
- Я - не дьявол! - перебила она. - Дьявола не существует, он живет в тебе самом. И ты не продаешь душу. Ты продаешь жизнь обыкновенного человека... Разве в твоей работе тебе никогда не приходилось совершать подобные сделки?
Калинов крякнул:
- Приходилось. Но то были враги.
- Крылов и есть враг!
- Чей?
- И твой тоже.
- Ерунда! Я не верю голословным утверждениям. Мне необходимы факты.
- Придется поверить без фактов. - Она встала из кресла, неторопливо подошла к входной двери и заперла ее.
Калинов усмехнулся:
- Запертая дверь вместо фактов - хороший разговор!.. Я так понимаю, что за шантажом последует запугивание...
Она не обратила никакого внимания на его реплику.
- Тебе же будет лучше, дурачок, - сказала она, - если ты ничего не будешь знать. А угрызения совести можно и пережить... Поверь мне - это знание слишком велико для тебя.
- Ни одно знание - как бы велико оно ни было - не стоит угрызений совести. И уж тем более оно не стоит жизни друга.
Она вернулась в кресло и вперилась в Калинова своими зеркалами. Потом спросила с сожалением:
- Значит, нет?
- Увы! - Калинов развел руками.
- Зря, - сказала она. Потом придвинулась, опершись грудями о край стола, и прошипела: - Ты причиняешь нам много хлопот, но в конечном итоге повредишь только себе. Все равно в субботу Крылов будет мертв!
- Не будет, - сказал Калинов спокойно. - Я позабочусь об этом. - И добавил, улыбнувшись: - Неужели тебе не больно? Посмотри, как ребро врезалось в твой молокозавод!
Она опустила голову. Он резко перегнулся через стол и сорвал с ее носа зеркальные очки. Она зажмурилась. Калинов удовлетворено хмыкнул. Она была очень похожа на девушку-американку, снимок которой показывал ему Милбери, но вряд ли это был один и тот же человек. Мордашка американки была живенькой, а черты лица лже-Норы выглядели несколько застывшими. Словно пластиковая маска. По-видимому, она имела менее развитую мимику, чем настоящая Нора Шепард.
- Зря ты это сделал, - сказала она монотонным голосом, не открывая глаз. - А впрочем, как знаешь!
Она откинулась на спинку кресла и подняла веки.
- О Господи! - Калинов отшатнулся и выронил зеркалки.
У нее были неживые глаза. Они двигались в глазницах, но зрачки были мертвы: они даже не дрогнули, когда она опустила и вновь подняла веки. Но самое страшное было не это, самое страшное было в том, что ее глаза не имели ВЗГЛЯДА. Они попросту не видели ни Калинова, ни комнаты, ни дневного света. Ничего вокруг.
- Зря! - Она медленно начала подниматься, рваными движениями - как манипуляторы - потянула к нему руки.
Он отшвырнул кресло и прыгнул назад, вытаскивая из кармана парализатор. Отскочил к стене.
Она басовито хохотнула. Калинова заколотило.
- Зря! - Она начала обходить стол, слепо ударилась об его угол. Стол с грохотом отлетел в сторону. Словно на него наскочил робот с разладившейся программой. Хохоча, она шагнула вперед, по-прежнему протягивая к Калинову руки. Пальцы были чуть согнуты и мелко дрожали. Как от вожделения...
И тогда Калинов выстрелил. Уровень был максимальным. Разряд пришелся ей в голову, пшеничные волосы вспыхнули и мгновенно сгорели, хорошенькое личико превратилось в черную безглазую лоснящуюся маску. Воротник комбинезона начал тлеть.
Она не обратила на выстрел никакого внимания, только замогильный хохот стих.
- Зря-а-а! - прошептала она, с треском разлепляя черные склеившиеся губы, и сделала еще один шаг.
Калинов бросил парализатор и выхватил из-за пазухи пистолет. Получилось на удивление быстро.
Боже, подумал он, неужели действительно ксены? Или...
Больше он подумать ничего не успел.
- Зря! - Она прыгнула.
Калинов клюнул указательным пальцем спусковую скобу. Грянул гром.
Она дернулась, уронила руки, но сделала еще один прыжок. Калинов успел выстрелить дважды, прежде чем падающее тело сбило его с ног. Толчок был настолько силен, что Калинов крепко приложился затылком к стене и на мгновение поплыл.
- Шь-ря-а-а-а... - Ее скрюченные пальцы шевельнулись, проскребли по ковру, все еще пытаясь дотянуться до противника, и застыли.
Калинов сидел на полу, прижавшись спиной к стене и не выпуская из руки пистолета. В номере противно пахло паленым. Нора лежала неподвижно, ничком, вытянув вперед руки. Словно нырнула в неизвестность да так и застыла. В коридоре, за дверью, послышались испуганные возгласы.
Ознакомительная версия.
