Ознакомительная версия.
- Вы не обижайтесь, шеф. Ваш рассказ и вправду выглядит странным. Да и шуму получилось слишком много. Надо разобраться.
- Разбирайтесь, - равнодушно сказал Калинов, снова лег и отвернулся к стене.
Милбери виновато хмыкнул, постоял некоторое время и, ничего больше не добавив, вышел. Снова легонько щелкнул замок.
И вот разбор, похоже, затянулся. Калинов успел поспать, в девятнадцать часов поужинал - рисивер заблокировали частично, и он смог заказать по сети "Сэплай" ужин, - потом еще немного поспал. Потом пожалел, что его не посадили под настоящий домашний арест. Домой он мог бы пригласить Марину, и, если бы она пришла, они бы очень мило побеседовали. А вдруг бы она осталась ночевать!.. Тут он помотал головой: мысль была не слишком своевременная. Но от несвоевременности она не стала менее приятной.
В двадцать два часа ожил тейлор. От неожиданности Калинов вздрогнул: он уже думал, что теперь о нем вспомнят только утром. Он подошел к столу.
Звонил Рассел.
- Я от медиков.
- И что они выяснили? - вскинулся Калинов.
- Странные вещи... Твоя дамочка - все-таки человек, но это не самое удивительное. Удивительнее другое... Медицина утверждает, что выстрелы из парализатора и из пистолета были произведены по трупу. Эленор Шепард была мертва к этому моменту уже как минимум сутки.
У Калинова отвалилась челюсть.
- Это не все, - сказал Рассел. - Врачи обнаружили, что выстрелы из пистолета произведены серебряными пулями. Это верно?
- Верно. Я и в самом деле стрелял ими.
- Но как ты догадался, что они помогут?
- Я не догадывался. Просто на всякий случай... Довгошей вчера сказал, что на привидения надо ходить с другим оружием. Вот мне и пришло в голову, что серебряные пули могут оказаться тем самым оружием.
Рассел внимательно посмотрел ему в глаза:
- Ладно, я освобождаю тебя из-под ареста. Сейчас сообщу Милбери, чтобы он тебя выпустил. Оставайся на месте, нам нужно будет поговорить... Похоже, ты прав: против нас действительно работают не люди.
- А я что говорил! - воскликнул Калинов. И осекся: не стоило сейчас так сильно выражать свои эмоции.
Рассел кивнул и отключился.
Через пять минут щелкнул замок, и на пороге возник улыбающийся Милбери:
- Получен приказ, шеф, освободить вас из-под ареста.
- Я не сомневался, что так оно и будет! - сказал Калинов, и в голосе его проскользнула нотка самодовольства. - Разве я похож на убийцу?
- Однако этим арестом Рассел спас вас от массы любопытных людей, сказал Милбери, выкладывая на стол парализатор и пистолет. - Приказано также немедленно вернуть вам оружие.
Калинов ласково погладил вороненый ствол:
- Спаситель ты мой!
Он вытащил из рукоятки магазин, пересчитал патроны. Достал из ящика стола три новых и вставил в магазин.
- Как видишь, моя мысль оказалась верной... Но не можешь ли найти мне что-нибудь посерьезней? Под мою ответственность.
- Зачем? - удивился Милбери.
- Пригодится!.. Или ты думаешь, теперь они оставят меня в покое? Черта с два! Со вчерашнего вечера к Крылову у них путь только через Калинова.
Милбери задумался, потом кивнул:
- Найдем.
- Что бы я без тебя делал! - Калинов положил оружие в стол. Ночевать буду здесь: шеф еще собирался появиться. Засада в порядке?
- В порядке. Никаких признаков незванных гостей.
- Придут. Нет у них другого пути!
Милбери отправился к себе. Калинов походил по коридору, разминая мышцы, затем вернулся в кабинет и присел на тахту. Надо дожидаться Рассела. Впрочем, домой все равно не хочется. Нечего ему дома делать. Вот если бы там его ждала Марина!.. Или хотя бы Виточка...
И тут началось.
Из углов кабинета потянулись тонкие струи серого тумана. Калинову в голову пришла дикая мысль, что его хотят отравить. Впрочем, он тут же отбросил ее: мысль, действительно, была слишком дикой для того, чтобы оказаться правильной. Серые струи медленно вытянулись в центр кабинета, к светильнику, и затеяли вокруг него странный танец. В помещении потемнело. Как перед грозой.
Калинов вздохнул: ставшая привычной за последние дни чертовщина продолжалась и он был готов к чему угодно.
Светильник погас окончательно, но темнота не наступила: серый туман начал слегка светиться и мерцать. Струи собрались в облако, облако приняло форму идеального шара и неторопливо двинулось к Калинову.
Ну вот и гости, подумал он. Рановато, конечно, я не очень готов, но, может, это и к лучшему. С подготовленным человеком разговаривают иначе, чем с захваченным врасплох да еще и безоружным... Пойдем же вам навстречу!
Он лег на тахту, расслабился и стал ждать дальнейшего развития событий.
Мерцающий шар приблизился, неторопливо окутал лежащего человека, и Калинов вдруг почувствовал, как некая сила подняла его над тахтой и мягко потащила вверх, к потолку. Попробовал шевельнуться и не сумел: тело словно залили чем-то очень похожим на вязкое желе. Дышать он тоже не мог, но - к его удивлению - удушье не наступало. И он успокоился, перестал дергаться. Что бы ни происходило, от него, похоже, все равно ничего не зависит...
Движение по-прежнему представлялось вестибулярному аппарату как подъем, и было непонятно, почему Калинов и окружающее его вязкое нечто до сих пор не расползлись по потолку.
Так продолжалось некоторое время, а потом вектор направления пропал, и Калинов повис в сером пространстве. Он догадывался, что движение не прекратилось, просто оно стало равномерно-прямолинейным и потому неощутимым. Понятие верха и низа полностью исчезло, окружающий его со всех сторон туман был абсолютно недвижим, и Калинов быстро потерял ощущение реальности происходящего. Чувство времени пропало еще раньше, и он уже не понимал, давно ли начали происходить с ним эти операции: час, неделю или месяц назад. Он словно растворялся в тумане, туман будто пил его мысли и душу, пил не глотками, а медленным, непрерывным потоком. Постепенно вслед за чувствами испарились куда-то желания, ушли вера, надежда и любовь, полностью растворился страх, и только любопытство не сдавалось, оно дрожащей искоркой билось где-то глубоко в мозгу, убегало от объятий уверенного в себе равнодушия, медленно опутывавшего Калинова, и не давало ни заснуть, ни отключиться, ни умереть. Словно отягощенная грузом вины совесть...
Так и висел Калинов - неизвестно где, неизвестно сколь долго и неизвестно с какой целью. Однажды ему показалось, будто сквозь мерцающий туман проглянулись какие-то пятна, но тут он вспомнил, что когда в самом начале, еще на тахте, туман окутал его, он закрыл глаза. А поскольку открыть он их не мог, то, стало быть, и видеть ничего не может. И тут же пятна исчезли. Но зато неизвестно откуда вдруг донесся голос, странно-знакомый и в то же время чужой, замогильно-холодный.
Ознакомительная версия.
