— Мне нравится этот аргумент, — сказал Дарелл. — В нем есть свой смысл. Послушайте, Мунн давно пришел в себя, и я предлагаю освободить его. Он не причинит нам никакого вреда.
Антор был недоволен, но Хомир отчаянно кивал головой. Через пять минут освобожденный уже растирал кисти рук.
— Как ты себя чувствуешь? — спросил Дарелл.
— Ужасно, — хрипло ответил Мунн. — Но это неважно. Я только хочу задать один вопрос этому ослепительному молодому человеку. Я слышал, что он сказал, и мне интересно, как он собирается действовать дальше?
Наступило молчание. Мунн горько улыбнулся.
— Ну, допустим, Второе Основание действительно на Калгане. Как вы собираетесь искать его людей? Как их обезвредить?
— Ах, — вмешался Дарелл, — как ни странно, но на этот вопрос могу ответить я. Рассказать вам, чем мы с Семмиком занимались последние полгода? Это отчасти объяснит вам, Антор, почему я все это время не покидал Основания.
Во-первых, я работал над проблемой энцефалографического анализа, и куда более настойчиво, чем вы можете предположить. Засечь мозг человека Второго Основания потруднее, чем просто обнаружить Плато Вмешательства. Я не могу утверждать, что добился полного успеха, но все-таки.
Знает ли хоть кто-нибудь из вас природу эмоционального контроля? Эта тема приобрела популярность среди писателей научной фантастики еще во времена Мула, и об этом с тех пор было написано много всякой чепухи. В основном о подобных способностях говорили как о мистических и оккультных, что, безусловно, не соответствует истине. Мозг является источником миллиардов электромагнитных колебаний — это знает каждый. Малейшая эмоция изменяет сложнейший рисунок полей, и это тоже общеизвестно.
Сейчас же возможным оказалось создать мозг, который чувствует эти изменения и даже резонирует с ними. Точнее, эту задачу выполняет особый орган мозжечка, реагирующий на колебания поля, которые только может обнаружить. Как это происходит, я не имею понятия, но это и не главное. Если бы я был, например, слепым, то мог бы объяснить, какое значение имеет для зрения энергия фотонов и квантов. Мне было бы вполне понятно, что поглощение этой энергии способно вызвать химические изменения в каком-либо органе тела, и таким образом поток света удалось бы зарегистрировать. Но это совсем не значит, что я смог бы различать цвета. Вы следите за ходом моей мысли?
Последовал уверенный кивок головой Антора и не совсем уверенные остальных.
— Такой гипотетический резонирующий орган мозга, настраиваясь на поля другого мозга, может выполнять функцию, известную как чтение эмоций или даже чтение мыслей. Из всего сказанного мной нетрудно понять, что существует иной, подобный орган, который способен изменять другой мозг, настраивая его так, как ему нужно. Своим сильным полем он может ориентировать более слабое — как сильный магнит ориентирует диполи в куске стали — и оставлять его «намагниченным» навсегда.
Я решил математические уравнения Второго Основания и вывел функцию, которая поможет в расчете необходимой комбинации нейронных связей, комбинации, допускающей образование только что описанного мною органа. Но, к сожалению, функция эта слишком сложна, чтобы ее можно было решить известными мне математическими средствами. Это очень плохо, ибо означает, что мне никогда не удастся выявить такой мозг посредством одного лишь энцефалографического анализа.
Но я сумел сделать еще кое-что. С помощью Семмика я изобрел то, что назвал бы Ментальным Статическим Устройством. Современная наука вполне может создать источник энергии, который в состоянии воспроизводить энцефалографическую модель электромагнитного поля. Более того, можно сделать так, чтобы он создавал определенный шум, влияющий на деятельность органа, о котором идет речь, или статическое поле, защищающее другой мозг, с которым этот орган будет контактировать. Вы еще улавливаете мою мысль?
Семмик ухмыльнулся. Он помогал Дареллу вслепую, но догадывался, о чем идет речь, и его догадка оказалась верной. У старика еще были в запасе один-два трюка…
— По-моему, я понимаю, — сказал Антор.
— Устройство это, — продолжал Дарелл, — очень просто в изготовлении, а в моем распоряжении были все ресурсы Основания, так как я возглавлял оборонный научно-исследовательский институт. Так что сейчас дом мэра и служебные помещения окружены Ментальным Статическим Полем. Это же касается и большинства наших заводов. И нашего дома тоже. В результате любое место, какое мы только пожелаем, можно защитить от влияния Второго Основания или от будущего Мула. Это все, что я хотел вам сказать, — доктор развел руками.
Турбор, казалось, был поражен.
— Значит, все в порядке? Великий Сэлдон, все в порядке?
— Ну, не совсем, — ответил Дарелл.
— То есть как это не совсем? Что же еще?
— Да ведь мы так и не обнаружили, где находится Второе Основание!
— Что?! — заревел Антор. — Вы хотите сказать…
— Да, Калган — это не Второе Основание.
— Откуда вы знаете?
— Ну, все совсем просто, — спокойно ответил Дарелл. — Видите ли, я точно знаю, где находится Второе Основание.
15. Ответ, который устроил всех
Турбор внезапно расхохотался, сотрясая стены комнаты, и закончил бурным всхлипыванием.
— Великая Галактика, — заговорил он наконец, покачав головой, — кажется, это будет продолжаться всю ночь. Наши соломенные человечки падают один за другим, что, конечно, весело, но мы так ни к чему и не придем. Великий Космос! Может быть, они вообще не живут в одном месте, а представляют собой группу людей, рассредоточенных по разным планетам. Да и какое это имеет значение, если, как говорит Дарелл, у нас в руках теперь непробиваемая защита.
Дарелл улыбнулся, но довольно грустно.
— Непробиваемой защиты недостаточно, Турбор, и даже, мое Ментальное Статическое Устройство охраняет нас до тех пор, пока мы находимся в этом месте. Но невозможно все время жить, сжав кулаки и испуганно оглядываясь в поисках реального или нереального врага. Мы должны знать не только как, но и кого победить. И есть одна особая фраза, которая определяет существование нашего врага.
— Ближе к делу, — уставшим голосом сказал Антор. — Что вы хотите сказать?
— Аркадия, — продолжал Дарелл, — передала мне сообщение, до получения которого я не видел очевидного — наверное, я вообще никогда не видел очевидного. И тем не менее все оказалось очень просто. А это простое сообщение состояло всего из четырех слов: «У кольца нет конца». Вы понимаете?
— Нет, — упрямо ответил Антор, и было ясно, что он выразил мнение остальных.
