реакций остановлен, но нам по силам обеспечить требуемый поток «мощности» по нейронным сетям. Как я понимаю, весь вопрос в управляющем устройстве…
– Ваши рассуждения наводят меня на мысли о нередукционистском подходе. Когда сознание постулируется фундаментальным свойством природы, таким же как пространство-время, масса и заряд. Тогда, конечно, сознание вполне отделимо от химических реакций, протекающих в мозге. Но тут недалеко и до панпсихизма, когда всё в мире имеет сознание – им, якобы, обладают и электроны, и кварки, и фотоны, и так далее…
– Я понял, – Главный, видимо, из отвлечённых рассуждений профессуры, принял для себя какое-то важное руководящее решение, – Электрооборудование космических систем – обеспечить технологию получения электрической активности в замороженной нейронной сети. Отдел электронных систем связи и позиционирования, с вас – генератор с гибкой настройкой сигнатур электромагнитных полей. Работы вести в кооперации с Институтами мозга и крионики…
– Постой-постойте, – дружным хором возмущения восклицают профессора, – Это же не будет работать!
– Вы откуда это знаете?
– Теории распространения…
– Я практик, а не теоретик, – перебивает Главный, – И большей частью руководствуюсь интуицией, правда, отстроенной на фундаменте научных знаний. Если нечто выглядит как утка, плавает как утка и крякает как утка…
– Коллеги, – неожиданно вмешивается в перепалку молчавший всё это время профессор крионики Павлов, – Прецедент Флая…
И учёные интеллектуалы поражённо замолкают. Наступившая тягостная тишина после всего этого гама откровенно пугает.
– Что за прецедент? – интересуется совсем невпечатлительный Главный.
– До сих пор не нашедший научного объяснения случай восстановления когнитивных функций мозга пилотов-кентавров с корабля-базы носителя тактических истребителей «Bon Gam Gas»… При «слиянии» с искусственными интеллектами их истребителей.
– Что-то такое слышал про пилотов с «Бони». А поподробнее…
– В результате трагической ошибки были «стёрты» практически все когнитивные функции мозга у пяти пилотов. При сохранившихся физиологических структурах головного мозга, высшая интеллектуальная деятельность стала недоступна. Полное восстановление произошло через подключение их к искусственным интеллектам истребителей. Видимо, ИИ каким-то образом содержали в себе образы сознания пилотов и смогли их восстановить в живом мозге.
– А вот вам и требуемое управляющее устройство! – Главный ставит торжественно жирную точку в мозговом штурме.
Народ, наконец обретя долгожданную свободу, шевелится и радостно переговаривается.
– А пока мы здесь решаем организационные вопросы по обеспечению сознания замороженным пилотам, – бодро командует бос, – непосредственно не задействованные приступайте к модернизации истребителей проекта «Кентавр». С учётом пребывания пилотов в крио-камерах. Кодовое название нового проекта – «Кай».
Я возвращаюсь на рабочее место. Неведомые агрессоры пока где-то там, далеко – в Альфа Жирафа; а вот за текущий проект спросят здесь, и если вовремя не сдам, Главный с меня заживо сдерёт кожу. И это не для красного словца…
Запускаю симуляцию спроектированной планетарки для привода систем искусственной гравитации межзвёздных крейсеров проекта «Нерей».
Внешне всё выглядит красиво, но стоит только проникнуть в самую гущу вращающихся деталей, как сразу начинают проявляться излишний шум сателлитов и нагрев их поверхностей скольжения. Пытаясь разобраться в причинах, начинаю углубляться по иерархическим уровням изделия. Где-то подбираю посадку деталей, где-то меняю закалку несущих поверхностей…
– Вас вызывают в отдел движителей, – совсем ни кстати проявляется ЦП. – Приказ главного конструктора – вы поступаете в распоряжение начальника отдела…
Ну, вот… Доконструировался. Вздохнув, покидаю «матрёшку» иерархических уровней. Так и не доведённый до ума узел остаётся ждать своего часа. Что поделать – всё для фронта, всё для победы.
Оперативно переношусь к коллегам…
– Так, очень хорошо. – Начальник отдела Семён довольно потирает руки. – К нам поступили первые расчёты переносимости перегрузок замороженным организмом. Имеется возможность поднять выходную мощность ходовой установки изделия двести два примерно на сорок процентов.
– Ого! И как собираетесь достигать? – интересуюсь я.
– Как-как? – смеётся повеселевший Семён, – Наколдуем…
«Колдовать» приходится всем отделом и «добровольными» помощниками.
Подготовительным этапом дружно создаём среду проектирования. И это довольно муторный процесс – необходимо перелопатить массу данных, установить сотни тысяч переменных, учитывающих саму работу двигателя, ограничения по характеристикам материалов и среды, в которой он будет функционировать, требуемые выходные параметры. Чем больше параметров учтём, тем проще будет проходить сам процесс непосредственного проектирования изделия.
И здесь незаменима заводская нейросеть «Заслонка» с её огромными базами данных. Всю тяжесть расчётов она безропотно берёт на себя. Но управляющей и изобретающей роли с инженеров, тем не менее, никто не снимает. По моему глубокому убеждению, будущее не за какими-то волшебно прокачанными нейросетями, а за их синтезом и сплавом с человеческим сознанием. И пилоты-кентавры с их «ИИ-подругами» тому ярчайшее подтверждение…
Следующим шагом необходимо объединить созданную нами среду с созависимыми системами других отделов. Чтобы по итогу не получилось пятое колесо у высокотехнологичной «телеги». В общем, работы невпроворот…
Но игра стоит свеч – по окончании процесса помещённое в среду проектирования изделие само проявляет, какие материалы и элементы конструкции не подходят для достижения требуемых параметров, а какие требуется только усилить да упрочить. И начинается настоящая конструкторская деятельность – необходимо так подобрать материалы и конструктив, чтобы при наименьших затратах получить необходимый прирост мощности. И пока мы здесь бьёмся с двигателем будущей грозы обитаемого Космоса, другие отделы занимаются тем же самым по планеру, электрооборудованию, системам жизнеобеспечения и прочая, и прочая…
Два час отдых, шесть напряжённой работы и снова отдых… Реальность распадется на отдельные составляющие, в которых желательно постараться не заблудиться. Говорят, были прецеденты. По бюро до сих пор ходит страшилка о чёрном инженере, который требует хлебушек в одной из удалённых локаций.
Но благодаря такой, установленной Главным, «six-периодичности» к созданию новой машины в металле мы движемся с опережением графика. Правительство Земли будет довольно…
Однако, проектирование это лишь самая верхушка айсберга, что скрывается в мрачных глубинах реального производства.
Сборка опытного образца идёт уже не такими ударными темпами, как того требует руководящее начальство. То не оказывается под рукой требуемых материалов, то какой-нибудь станок выдаёт продукцию с отклонениями по допускам и посадкам, то ещё какая напасть случается в самое неподходящее время… Я с ностальгией вспоминаю времена, когда самой большой проблемой на производстве был выпивший на рабочем месте слесарь-универсал. Ни тебе самобышных искусственных интеллектов, считающих людей ограниченно годными к высшей интеллектуальной деятельности, ни роботов-сборщиков, сбой в программе которых неожиданно зацикливает всех скопом в «нирвану». И если с пьяницей человеком ещё можно было договориться по-хорошему, то попробуй, «поговори» с нежитью…
– У нас провал по импульсному разветвителю, – Семён с надеждой смотрит на меня.
– А я при чём? – интересуюсь для проформы, чувствуя назревающий со стороны товарища подвох.
– У тебя, кажется, есть контакт в
