- Н'фрат права, - застенчиво вступила в разговор Р'прат. - И Р'няаваталава сказала, чтобы мы оберегали ее! - Она повернулась к Кхатеят: - Скажи, разве я не права?
Алейтис подалась вперед:
- Пожалуйста! Хотя бы спроси... Их... - Почему-то она не назвала даже ни одного имени. - Спроси, не согласятся ли ОНИ сопроводить... - Алейтис замолчала и, оглянувшись, посмотрела на холм: - Тарнсиан. Он уже близко. Отшатнувшись, она встала лицом к колдуньям: - Назад у меня нет пути! сказала она прямо.
- Я понимаю. Я... - произнесла через мгновение Кхатеят, но тут Алейтис внезапно рухнула на землю и забилась в судорогах.
С тихим вскриком Кхатеят шагнула к ней. Н'фрат и Р'прат тоже склонились над девушкой, пытаясь помочь ей.
Ракат схватила Кхатеят за плечо:
- Не надо. Пусть сражается сама. И почему это мы должны ей помогать? Кто она нам? Чужая. Она нарушила паше спокойствие. Принесла одни неприятности.
Н'фрат подняла голову:
- О чем ты? Помоги нам лучше!
- Ты не понимаешь, детка. - Ракат отмахнулась от молодой колдуньи и снова тряхнула Кхатеят за плечо: - Это неправильно, Кхатеят. Нам не нужно этого делать!
Н'фрат вдруг вспыхнула, ее юное лицо запылало гневом.
- Я все теперь поняла! - крикнула она. - Оказывается, вот в чем дело! Ты просто ревнуешь. Ты боишься, что она окажется сильнее тебя! - Она указала подбородком на склонившихся над скорченным телом Алейтис Кхатеят и Р'прат.
- Смотри! Они не стали спрашивать, кто она и откуда. Уходи прочь! Ты не нужна нам! - Закрыв глаза, напрягая тела в невидимом усилии, три женщины вели бой за Алейтис с преследующим ее врагом.
Н'фрат взяла искаженное лицо Алейтис в свои сильные молодые ладони и, глядя в остановившиеся потемневшие глаза, прошептала:
- Борись! Борись, Алейтис, борись! Помни, ты сильнее, чем они! Борись!
Н'фрат закрыла глаза и, сконцентрировав всю силу, которой обладала, в кончиках пальцев, передала ее девушке.
Ракат посмотрела на Алейтис - ее губы беззвучно и вяло шевелились: она отражала атаки Тарнсиана. Сердито вскрикнув, Ракат кинула короткий взгляд на Кхатеят и бросилась прочь: в мгновение ока она скрылась среди деревьев.
Алейтис, раскрасневшаяся от вложенной в нее тремя парами дружеских рук силы, слабо улыбнулась.
- Он отступил... - произнесла она чуть слышно. - На время... - Она попыталась пошевелиться и тут же тихо ахнула от боли: мышцы, напряженные до каменной твердости, расслаблялись очень неохотно. - Помогите мне, пожалуйста.
Опираясь на Н'фрат, она с трудом поднялась. Потом вдруг, резко выпрямилась, напряглась и повернулась к деревьям, росшим вдоль берега реки. Черные крылья бешено били вокруг, затмевая все. Это была не атака, но угроза, указание на то, что он возьмет ее длительной осадой.
Тарнсиан выехал из тени деревьев. Огромная черная громада неумолимо приближалась. Месть, излучаемая им, обвила ее мозг, сковала голову огненным кольцом. Алейтис нерешительно дотронулась до висков. Раздался серебряный звон. Диадема!
Воздух вокруг Алейтис неожиданно стал удивительно ярким, он словно отвердел. Абсолютная его неподвижность испугала ее больше появления Тарпсиана. Полная тишина нависла над людьми. Алейтис втянула воздух, застонала и схватилась за грудь: она не слышала даже собственного дыхания... арнсиан ехал прямо на нее. Его конь делал длинныедлинные, долгие-долгие шаги. Целая минута уходила на то, чтобы копыта оторвались от земли, еще минута - чтобы снова коснулись ее. Тарнсиан медленно-медленно повернул голову и увидел Алейтис. Вот он поплыл вниз с седла - прошла целая вечность, пока его ноги коснулись земли. Его движения были так плавны, что создавалось впечатление - это не человек, а сухой лист на ветру.
Тарнсиан выпрямился, взглянул на нее - на его лицо медленно, как плавящийся воск, наплыла ненависть. Он потянулся к поясу за ножом. И опять потекли нескончаемые минуты, прежде чем он вытащил нож. Воздух стал еще гуще. Тарнсиан летел на нее, выставив вперед нож, лезвие которого красновато блестело в лучах Хорли.
И вдруг ее собственное тело, без всякого ее участия, пришло в движение. Она громко охнула, руки ее вытянулись вперед. Изумленная, она наблюдала за тем, что происходило с ее телом. Вот одна нога ушла вперед и вверх, другой она оттолкнулась от земли и - в стремительном прыжке - выбила нож из руки Тарнсиана; по медленной спирали оружие полетело прочь.
Потом она приземлилась и, отскочив в сторону, легко уклонилась от попытки Тарисиана схватить ее. Потом руки ее, сцепившись в замок, нанесли удар в затылок Тарнсиана, медленно проплывавшего мимо.
Внезапно тело нападавшего начало двигаться быстрее.
Она услышала тихий треск - как будто сломалась под ногой сухая ветка. Раскинув руки, Тарнсиан перекувырнулся, ударился о землю и остался лежать, странно скрючившись.
Алейтис, ощущая внутри растущий ужас, смотрела на него. Не обращая внимания на изумленные возгласы женщин, она упала на колени перед поверженным врагом и попробовала поднять его. Голова Тарнсиана болталась, как у старой тряпичной куклы. Глаза были закрыты, губы испачканы пылью. Она тронула его за шею и почувствовала, как свободно двигаются под ее пальцами перемолотые кости.
- Я не хотела... Я не думала... - Алейтис начала убирать грязь с его лица, на котором воцарилось странное спокойствие. - Тарнсиан... - тихонько позвала она. Он выглядел до смешного похудевшим, молодым. Смерть смыла с его заострившегося лица маску зла. - У него никогда не было даже шанса стать... - Она беспомощно опустила на землю мертвую голову.
Потом дотронулась до диадемы.
Услышав чистые прозрачные ноты, она почувствовала отвратительное головокружение. Музыка казалась невероятно красивой в наступившей тишине. Она схватила диадему, дернула за золотые сплетения. Звуки стали громче, боль раскаленными иглами вонзилась в мозг. Она вскрикнула и опять провалилась на тысячу миль в черноту.
Придя в себя, Алейтис обнаружила, что голова ее лежит на коленях у Кхатеят, а Н'фрат омывает ее лицо холодной речной водой. Она оттолкнула руку молодой колдуньи и, поднявшись, спросила:
- Где он?
- Мы отдали его реке. - Кхатеят встала рядом.
Они вместе подошли к воде.
- Его дух вернулся во владения Р'ненаваталава, - тихо произнесла Кхатеят, не сводя взгляда с потрясенного лица девушки. - Когда он снова родится, пусть его жизнь окажется счастливее...
- Он был рабом своей силы... - Алейтис начала плакать. Колдунья заключила ее в свои объятия, пытаясь успокоить. Алейтис всхлипывала до тех пор, пока в горле не запершило, а судороги не начали сотрясать все ее тело.
Н'фрат подошла к ним с чашкой дымящегося жидкого даза. Она сурово посмотрела на Алейтис, в изумлении уставившуюся на воду. В приливе вины и печали, Н'фрат погладила волосы Алейтис: - Выпей это, и ты почувствуешь себя лучше.
