Обычный человек имеет только одно тело и один разум. И конечно, этого достаточно любому человеку, чтобы жить. Но я, очевидно, имею второе тело и, возможно, второй разум. И для этого второго тела у меня нет никаких руководителей, и тем более наследственности. Я даже не знаю, как им пользоваться. И делаю первые неуверенные шаги. И только сейчас начинаю медленно понимать, на что я способен. Даже если я проживу достаточно долго, то смогу научиться, как пользоваться этими возможностями более эффективно. Но ведь могу и наделать ошибок, которые неизбежны в процессе обучения.
Ребенок спотыкается, когда делает первые шаги, и его слова только отдаленно напоминают настоящие слова, когда он начинает говорить. Кроме этого, из-за отсутствия необходимых познаний ребенок может обжечь палец, зажигая спичку».
— Джонни, — сказал он. — Джонни, поговори со мной.
— Да, Аш.
— Есть еще что-нибудь? Есть Большее?
— Подожди и увидишь, — ответил Джонни, — я не могу сказать тебе. Ты должен обнаружить это сам.
Андроид-исследователь сообщил:
— Мы проверили историю Бриджпорта до 2000 года и убеждены, что в нем ничего значительного не случилось. Это небольшое селение, оно лежит в стороне от мест, где происходили основные события.
— Это не должно быть большим событием, — объяснила Ева Армор. — Могло произойти что-то незначительное. Нужен хоть какой-то, пусть незначительный, след. Что-либо такое, что говорит о будущем. Нет ли сообщения, из которого можно сделать вывод, что Саттон был там в какой-то момент, когда стал беззащитен, или кто-то выбрал этот момент и использовал его. Например, слово, которое могло бы стать употребительным среди проживающих там людей.
— Мы проверили все, даже незначительные моменты, мисс, — ответил исследователь. — Мы изучили все отклонения, любой намек на то, что могло указывать на пребывание Саттона в этом обществе людей, мы пользовались общепринятым методом и изучили все данные, но ничего не обнаружили. Абсолютно ничего. В этом пункте нет никакого ключа к нашей проблеме.
— Он должен был туда уехать, — повторила Ева. — Робот из информационного отдела говорил с ним. Он спрашивал о Бриджпорте. Это означает, что он почему-то интересовался этим местом.
— Но это вовсе не свидетельствует, что он обязательно направился туда, — возразил робот.
— Но куда-то он отправился, — проговорила Ева. — Куда же?
— Мы подключили большую группу исследователей, такую, какую только было возможно собрать, чтобы не возбуждать подозрение как здесь, так и в будущем, — объяснил исследователь. — Наши люди буквально сталкивались друг с другом. Мы рассылали их как продавцов книг, под видом точильщиков ножей и как безработных, ищущих работу. Мы исследовали окрестности тридцати миль. Скачала с двадцатилетними интервалами, мы ничего не обнаружили, потом с десятилетними, наконец, с пятилетними. Если бы действительно было какое-то слово или какие-то слухи, то, конечно, они бы не прошли мимо нашего внимания.
— Вы сказали до 2000 года? — спросил Херкимер. — Мне не ясно, не до 1999 или до 2950 года?
— Мы должны были установить себе хотя бы приблизительную границу, — ответил исследователь.
— Семья Саттонов жила в этой местности, — обратилась к нему Ева, — я полагаю, что вы исследовали ее довольно тщательно.
— Некоторые из наших людей работали в разное время на ферме Саттонов. Как только эта семья нуждалась в помощи наемного работника, мы тотчас посылали кого-нибудь из наших на ферму, и он получал там работу. Когда необходимости в такой помощи не оказывалось, мы посылали разных людей наемными рабочими на фермы, расположенные рядом. Один из наших купил участок леса в этой местности и провел там десять лет, вырубая его. Он мог бы растянуть это занятие и на значительно больший срок, но мы боялись, что это вызовет подозрение. Мы делали все это на протяжении периода с 2000 года до 3150 года, когда последний из представителей этой семьи выехал из этого района.
Ева взглянула на Херкимера.
— Значит, эта семья была исследована всесторонне? — спросила она.
Херкимер кивнул.
— До самого того дня, когда Саттон ушел в космос к 61 Лебедя. Не обнаружено ничего, что могло бы нам помочь.
Ева сказала:
— Все это выглядит таким безнадежным. Ведь он должен быть где-то. Что-то с ним случилось. Возможно, это будущее.
— Это то, о чем я думал, — проговорил Херкимер. — Возможно, что его захватили ревизионисты, возможно, они его держат.
— Они его не удержат. Они не смогут удержать Ашера Саттона, — возразила Ева. — Вернее, не смогли бы, если бы он знал все о своих возможностях.
— Но он о них не знает, — напомнил Херкимер. — А мы не можем сказать ему о них или хотя бы привлечь к ним его внимание. Он должен сам вдруг обнаружить их, будучи поставлен в критическую ситуацию и естественным путем реагируя на нее. Его нельзя научить этому. Он должен сам развить в себе эти способности.
— Мы делаем все так хорошо, так тщательно готовимся, — усмехнулась Ева. — Мы заставили Моргана совершить непродуманные действия и вынудили Бертона бросить вызов Саттону. От Ашера можно было бы легко отделаться и тогда, когда Адамс оказался неспособным участвовать в его уничтожении. А этот случай с Бентоном заставил Ашера проявить осторожность без нашего предупреждения. А теперь? Что же теперь?
— Книга была написана, — ответил Херкимер.
— Но она не обязательно должна быть написана, — возразила Ева. — Вы и я можем оказаться не более чем марионетками в каком-то вероятном, могущем возникнуть мире, который мы увидим завтра.
— Мы исследуем все основные моменты будущего, — предложил Херкимер. — Мы увеличим усилия нашей разведки, дабы выяснить планы ревизионистов. Мы проверим все их тактические силы, которые были использованы в прошлом. Может, мы что-нибудь и узнаем.
— Все это случайные факторы. Тут в любое время все может случиться. Мы не знаем, где искать, в каком направлении. Должны ли мы пробиваться вперед через все возможные векторы, события, для того чтобы найти то, что мы ищем?
— Вы забыли один фактор, — спокойно сказал Херкимер.
— Один фактор?
— Да. Самого Саттона. Он где-то существует, и я очень верю в него. В него и в Судьбу. Поскольку вы понимаете, он прислушивается к голосу своей Судьбы, и, в конечном счете, это сослужит ему хорошую службу.
— Вы странный человек, Вильям Джонс, — сказал ему Джон К. Саттон. — И к тому же хороший парень. У меня никогда не было лучшего наемного рабочего. Никто раньше не оставался у меня больше чем на год или два. Они все куда-то уходили.
