какого-либо совершенства из каталога примерных работ. Но зато его. На мгновение люди показались ему не такими уж и плохими. Была в них тяга к знаниям и к постижению неизведанного. Они чувствовали, мечтали, творили. Конечно, истин мироздания им пока еще не понять. Да что уж тут говорить! Даже до управления своей звездной системой им было еще так далеко. Но быть может однажды их далекие потомки все-таки смогут к этому приблизиться.
Ученик еще раз посмотрел на то, что создал, но на этот раз уже как-то по-доброму. Своей взбалмошностью и некоторой неуклюжестью люди напоминали ему его же самого. И это не удивительно, поскольку в каждом из них была заключена частичка своего создателя. Повертев в руке забракованный учителем проект, ученик улыбнулся и спрятал Вселенную за пазуху.
- Так уж и быть, живите.
В конце концов, это было его творение, а он его творец. Как-никак, а для этой Вселенной он самый настоящий Высший Разум!
Евгений Добрушин
Машина Счастья
Они были очень молоды. Их любовь была искренней, бескорыстной и чистой, такой, какой она бывает в шестнадцать лет. Они не думали ни о будущем, ни о прошлом, а жили сегодняшним днем, наслаждаясь друг другом и даря друг другу свою любовь без остатка, без компромисса, безоглядно выпивая эту чашу до дна.
Маленькая сибирская деревушка, затерянная в дикой глуши, вдали от цивилизации, без электричества и водопровода, где воду брали в колодце и ложились спать, с заходом солнца...
Его звали Иван. Классическое русское имя, вполне обычное для этих мест. А она звалась Надеждой. Наденька, Надюша - так ласково называл ее суженый...
В их деревне было всего десять дворов, да и то, два из них пустовали последние пять лет - деревня медленно вымирала. Ваня и Надя - последние дети, народившиеся там. Поэтому, когда девушка забеременела, никто ее не осуждал, что, мол, невенчанная. Главное, появилась надежда, что Елкино будет жить! Кое-как сыграли свадьбу, и молодожены поселились в одной из пустовавших изб.
А по весне молодая разродилась мальчиком. Но вот беда - померла Наденька. В тот же день и померла. На сотни верст вокруг - ни больницы, ни врача - спасать некому.
Остался Ваня в семнадцать лет вдовцом...
Родители помогали, как могли, растить малыша Андрейку. Но тяжко было парню поначалу. Хотя здоровья он был крепкого, да и руки росли из нужного места - вел хозяйство исправно, за мальцом следил как надо. Горевал, конечно, по почившей жене, но не запил, не сломался.
Родители невесты в качестве приданного подарили молодоженам корову, родители жениха - коня, козу и двух поросят, и остальные сельчане: кто - цыплят, кто - щенка, кто - семян картошки на посев.
Вот и было чем заняться Ване - корову и козу доить он умел с малолетства, как ухаживать за цыплятами и поросятами тоже знал, и сено косить умел, и по плотницкому делу - с какой стороны рубанок брать.
Так и жил.
Шли годы. Андрюша подрастал, вот уже и говорить начал. Смышленый парень рос! Вся деревня в нем души не чаяла!
А вот Ваня все грустил...
Чтобы прогнать тоску, уходил с головой в работу - уже и кровлю починил, и забор новый смастерил, скамейки, сад привел в порядок, огород, да и в поле работы хватало. Отец коня подарил - было на чем пахать.
Только Наденька его все никак у него из головы не шла!
Каждую ночь снилась!..
А последнее время странные какие-то сны у него пошли: толкует ему она о какой-то машине чудесной. Мол, сделай машину эту, и все тут! Говорит, "Машина Счастья". Если сделать ее без единого гвоздя, придет счастье большое и прекрасное.
Ваня сперва не поверил ей. Ну, какая машина может быть из дерева? Но Надя так убежденно говорила, будто ей на Том Свете истина великая открылась. И показывает ему чертежи этой машины...
Он и понятия-то никогда не имел обо всех этих изометриях с аксонометриями, а она ему все так подробно разъяснила, что он подумал: не иначе, как правда это!
Парень и грамоте не шибко обучен, а тут целая наука!
В ближайший город можно только зимой добраться, когда все болота и реки замерзали. А так дороги нет. Вся деревня натуральным хозяйством жила да охотой. Ваня тоже был неплохой охотник, но патроны берег, зря дичь, ради забавы, не стрелял.
Только в городе можно обменять шкурки соболей да куниц на книги, из которых он бы эту всю науку узнал.
Но, вроде, как он понимать стал свою жену. И чертежи эти, проснувшись, у себя во дворе на песке чертил. А потом и за машину взялся.
Односельчане заметили, что что-то мастерит Ваня по вечерам диковинное, что-то на земле чертит, измеряет, выпиливает...
Решили, не иначе, парень умом тронулся. Пытались его расспросить, мол, что мастеришь-то? А он молчит. Только улыбается, так, загадочно...
К зиме машина была готова. Осталось ее только запустить.
Стояла эта диковинная конструкция у него в сарае, а Ваня все ходил вокруг нее да руки потирал от удовольствия...
А уже морозы первые ударили. Снег пошел.
Когда все заледенело, Ваня собрался, взял лыжи, санки, мешок с соболиными шкурками и отправился в город. Путь был долгим. Шел несколько дней. Ночевал прямо на снегу, поставив палатку и разведя костер. В городе обменял шкурки на патроны к ружью, кое-какой инструмент и - главное - японские электронные часы-будильник на батарейках.
Еще через несколько дней вернулся домой...
Запуск машины Надя назначила на Новый Год - на полночь, с 31 декабря на 1 января. Для этого и нужны были часы. Это японское изделие показывало не только время, но и дату, и день недели, а также температуру воздуха, влажность и атмосферное давление.
В назначенное время, Ваня пришел в свой сарай, зажег там фонарь и, когда часы пикнули полночь, стал крутить главное колесо "машины счастья".
Механизм поддавался тяжело, скрипел и шипел, но колеса закрутились, шестеренки зацепились, рычаги заходили ходуном, и вся махина пришла в движение...
Тут-то и произошло чудо...
Сначала Ваня услышал музыку.
Сперва - тихо, потом все громче - нежные переливы, будто журчит небесный ручей, играя со светом и воздухом.
Космическая симфония шла отовсюду - то ли со звездного неба, проглядывавшего сквозь дыру в потолке сарая, то ли из тайги, окружавшей деревню, или, быть может, это пел ветер в щелях дверей и
