Его кожа зашипела, как будто несколько искр просочились в его тело, подбадривая его клетки с чем-то за пределами энергии...с надеждой. Завтра он и Октавия должны покинуть это место по-хорошему. Завтра они будут свободны от Колонии навсегда, никто не будем им говорить, что делать и как быть.
Он закрыл глаза и представил, как он себя чувствует. Свобода от всех и всего...даже от прошлого. Даже, пожалуй, от воспоминаний, которые преследовали его всю жизнь.
Беллами бежал вниз по дорожке, не обращая внимания на ворчание соседей и пустые угрозы охранников, которые, как он знал, были слишком ленивы, чтобы преследовать удивительно быстрого девятилетнего. Они просто сделают выговор. Но чем ближе он подходил к своей квартире, тем больше волновался. С той страшной ночи, когда он поймал маму с попыткой навредить Октавии, он нервно приходил домой.
Он отпер дверь и ворвался внутрь.
— Мама? - позвал он, тщательно закрывая дверь, прежде чем он сказал что-то еще. - Октавия? - он ждал, но было лишь молчание. - Мама? - сказал он снова. Он прошел через главную комнату, его глаза расширились, когда он увидел перевернутую мебель. Его мать, наверно, сделала это, когда была в плохом настроении. Он подкрался к кухне, его желудок извивался, как будто пытался сбежать через его пупок.
Кто-то застонал, он бросился внутрь и нашел свою мать, которая лежала на полу в липкой луже крови. Нож лежал рядом с ней.
Он задыхался и поспешил, лихорадочно дергая ее за плечо.
— Мама. - кричал он, - Проснись. Мама. - но все, что она делала - трепетала ресницами и издавала слабый стон. Беллами вскочил на ноги, задыхаясь, его колени штанов были пропитаны кровью. Он должен был найти кого-то. Он должен был позвать на помощь.
Он бросился обратно в главную комнату и собрался бежать к охраннику, когда шум заставил его остановиться. Его взгляд упал на шкаф, который был слегка приоткрыт, на полоску тени, которая ползла между дверьми и стеной. Он сделал несколько шагов, когда крошечное заплаканное лицо выглянуло оттуда.
— Ты в порядке? - прошептал он своей сестре, протягивая к ней руки. - Иди сюда. - но она отпрянула обратно в темноту, дрожа. Страх Беллами за свою мать ушел, как только он увидел маленькую девочку, она была слишком испугана, чтобы выйти на свет. - Давай, Октавия. - уговаривал он, и медленно, осторожно, она выглянула снова.
Наконец-то, она вышла из шкафа, оглядывая комнату с широко раскрытыми глазами.
— Вот. - сказал Беллами, поднимая красную ленточку с пола, и дал ей. Он привязал ленточку вокруг темных локонов, делая ее больше похожей на бант. - Ты прекрасно выглядишь. - он схватил ее руку, чувствуя волнение своего сердца, как только ее маленькие пальчики обернулись вокруг его. Он повел ее в спальню матери и поднял на кровать, затем свернулся калачиком рядом с ней, молясь, чтобы она не услышал никаких звуков с кухни.
Они сидели вместе на кровати, спокойно ожидая, пока наконец-то стоны матери прекратились, и наступила тишина.
— Все хорошо, Оу. - сказал он, прижимая свою маленькую сестричку плотнее к груди. - Все хорошо. Ты никогда не будешь скрываться снова.
Как только след кометы исчез в темноте, Беллами поспешил обратно вниз по склону, стремясь вернуться, перед тем как Октавия проснется и поймет, что он ушел. Но как только он повернулся в поисках знакомой палатки, все, что он мог видеть, было пламя.
Весь лагерь был в огне.
Беллами застыл, задыхаясь, как только его легкие сделали первый глоток задымленного воздуха. На мгновение его обзор был заполнен пламенем и тенью, но потом начали проявляться формы. Фигуры бежали в любом направлении, некоторые выбегали из горящих палаток, а другие бросались к деревьям.
Только одна мысль поглотила его, как только он кинулся к их одеялам, его глаза искали в темноте спящую сестру. Узел страха в животе сказал ему, что он уже знал. Октавии не было там.
Он крикнул ее имя, мотая головой из стороны в сторону, молясь, что она позовет его с края поляны, с безопасного места.
— Октавия! - он вопил снова, дико глядя во всех направлениях, щурясь, чтобы увидеть сквозь дым. Не паникуй, сказал он себе, но это было бесполезно. Пламя разрывало тьму, и Октавию невозможно было найти.
Беллами опустил взгляд с небес только для того, чтобы найти себя в глубинах ада.
Некоторое время...минуты, часы, Кларк не могла сказать точно...все, что она могла слышать, был звук их сердец, шепот, смешавшийся с вдохами. Но потом на поляне раздался крик, отдаляя их друг от друга. Кларк и Уэллс вскочили на ноги, Кларк держалась за руку Уэллса для баланса, когда мир показался в ужасающем фокусе.
Он схватил ее руку, и они побежали обратно на поляну. Она слышала множество криков, но ни один не был так страшен, как рев и треск, которые заставили остановиться ее тело по стойке смирно.
Пламя выходило из палаток, некоторые уже рухнули в тлеющие груды, как трупы на древней битве. Темные фигуры убежали в безопасный лес, преследуемый усиками голодного пламени.
Талия, подумала Кларк в ужасе, и начала бежать. Она была слишком слаба, чтобы выйти из лазарета в ее собственную палатку.
— Нет! - крикнул Уэллс, заставляя его голос выделиться из хаоса криков. - Кларк, это небезопасно!
Но его слова ускользнули от нее, как пепел. Она шла прямиком к палатке, дым заполнял ее легкие, она моргала, чтобы увидеть что-то в тлеющем воздухе.
Его рука обернулась вокруг ее талии, насильно потянув ее в укрытие деревьев.
— Отпусти меня. - закричала она, вырываясь изо всей силы. Но Уэллс крепко держал ее, заставляя беспомощно смотреть, как огонь охватил меньше ста метров лазарета. Вся сторона палатки была в пламени. Пластиковый брезент на вершине таял, и дым процеживался из щели между передними заслонками.
— Отпусти! - она рыдала и извивалась, пытаясь вырваться.
Он просунул руку под нее и начал тащить ее назад.
— Нет. - закричала она, чувствуя, что звук рвет горло, начала бить его беспомощно кулаками. - Мне нужно вытащить ее. - она вонзила каблуки в траву, но Уэллс был сильнее, и она не смогла удержаться за землю. - Талия!
— Кларк, мне очень жаль. - прошептал Уэллс ей на ухо. Она поняла, что он плакал, но ей было все равно. - Ты умрешь, если пойдешь туда. Я не могу отпустить тебя.
Слово погибло, зажигая новый запас мощности, который взорвался через нее. Кларк стиснула зубы и рванула вперед, на мгновение вырываясь из владений Уэллса. Вся ее сущность была сведена к одному, к отчаянной мысли...Спасение единственной подруги, которую она оставила в космосе.
Она закричала, когда ее руку вывернули за спину.
