Видение уже исчезло; закрыв глаза, Дэмьен попытался воскресить его.
- Не меньше дюжины. Но не исключено, что и больше.
- Хищники, - протянула Хессет. - Но откуда они взялись? Здесь ведь нет дичи.
- Не считая нас, - напомнил Дэмьен. - И всех тех, кого убили деревья. Кто знает, вдруг корни не пожирают мяса. Может быть, оставляют его стервятникам.
"А иногда это могут быть не трупы, а живые люди, оцепеневшие под воздействием деревьев". Он вспомнил скелеты, разорванные на части. Головы, торсы, конечности и хвосты вполне могли быть, так сказать, индивидуальными порциями.
"Они могут охотиться и на другую дичь - на людей и животных, еще не парализованных деревьями, но уже попавших под их власть настолько, что у них не хватает силы мышц и ясности ума для сопротивления... Как обстояло дело с нами прошлой ночью. И как было бы сегодня, вздумай мы сойти с гранитного островка".
- Здесь нам не продержаться, - услышал Дэмьен звук собственного голоса. - Если они додумаются окружить нас...
Эти твари, разумеется, додумаются, понимал он. Инстинкт стаи. Ждать спасения, когда на тебя охотится целая стая, не приходится.
- Куда же нам деться?
Он беспомощно огляделся по сторонам, заранее зная, что увидит. Группы деревьев здесь и там на равнине, сплошное базальтовое плато. Иначе говоря: все плоско. И пусто. Полное и абсолютное отсутствие какого бы то ни было укрытия, и одному только Богу ведомо, на сколько миль вокруг.
Священник почувствовал, как его охватывает паника, и сделал намеренно затяжной вдох, чтобы преодолеть ее. Бывал он и в переделках похуже, разве не так? И каждый раз брал верх и выходил из схватки победителем. Выйдет победителем и сейчас, уж будьте уверены.
- Будь ты проклят, Неумирающий Принц, - пробормотал он.
Противник Дэмьена допустил решающую ошибку. Заставив священника прибегнуть к Творению, которое выдало его местонахождение, он лишил Дэмьена причины избегать новых обращений к Фэа. Еще раз сделав глубокий вдох, он припал к земным потокам. На этот раз Творение заключалось не в Познании, а в Поиске. В поисках чего-нибудь, что можно было бы использовать как оборонительный рубеж. В поисках такого места, где можно будет, фигурально выражаясь, прижаться спиной к стене и встретить опасность лицом к лицу.
- На юг, - прошептал он, получив необходимое направление. - Строго на юг. Почти на целую милю.
- А что там такое?
- Не знаю. - Поиск развеялся, едва отыграв свою роль, и Дэмьен не стал воскрешать его. - Какое-то выгодное для нас место. Позиция, которую мы сможем удержать.
Хессет посмотрела ему прямо в глаза. Заглянула в них глубоко-глубоко.
- Ничего себе прогулочка!
И он понял, что она имеет в виду. И чего боится.
- Деревья не нападут на нас, пока мы не захотим отдохнуть. - Он произнес это спокойно, хотя и сам едва не вздрогнул при одной мысли о том, что придется вновь пройти мимо этих растений. - Если мы ни разу не остановимся, все будет в порядке.
- Ты в этом уверен?
Он замешкался с ответом.
- Здесь нам оставаться нельзя. А это означает, что надо воспользоваться подвернувшейся возможностью. Но какой-то смысл в этом есть, не правда ли? Если сила деревьев заключается в усыплении, то только естественно ожидать, что они не начнут действовать, пока наши собственные тела не проделают за них полработы. Или, по меньшей мере, усыпят нашу бдительность.
- Будем надеяться, что ты прав, - пробормотала она.
Путники как можно быстрей собрали свои пожитки. Дэмьен особо проследил за тем, чтобы аптечка осталась под рукой; ведь нельзя было предугадать, в какой именно миг она может понадобиться. Йенсени захотела было понести часть поклажи, но едва она взвалила скатанные одеяла на худенькое плечо, Дэмьен забрал у нее эту ношу и добавил к собственной. Слишком она была мала, слишком слаба и слишком потрясена недавним нападением; и если им понадобится бежать - и ей тоже, то лучше не обременять ее никакой дополнительной тяжестью.
- Я справлюсь, - пообещала она Дэмьену, и он расслышал в ее голосе страх. Страх не перед деревьями, подумал он, и даже не перед Принцем. Страх перед тем, что она окажется бесполезной и ее из-за этого бросят.
- Все в порядке, - хрипло прошептал он, погладив ее по плечу. - Просто старайся не отставать от нас.
Они сошли с южного края гранитного островка, но разницы никакой не ощутили - почва и здесь и там была одинаково твердой. Тем не менее это было для Дэмьена одним из самых трудных шагов в его жизни. Он почувствовал, как подобралось все его тело при одной мысли о том, что придется приблизиться к деревьям, и ему пришлось заставить себя тронуться с места, а потом просто-напросто поставить ногу на землю, возможно пронизанную смертоносными корнями. И все же он сделал этот шаг, и ничего страшного не произошло, и тогда он понял, что власть, которую имели над ним деревья, исчезла. Или же была изгнана - мастерством Тарранта и его собственными отчаянными усилиями.
Какая-то миля пути. В одиночку он покрыл бы это расстояние минут за пятнадцать; вдвоем с Хессет - ноги и, соответственно, шаг которой были короче, - за чуть большее время. Ему не хотелось думать о том, сколько времени им понадобится в обществе маленькой девочки. И так они шли на предельной для нее скорости. Иногда, когда они невольно ускоряли шаг, Йенсени переходила на бег, лишь бы не отстать. Что ж, все правильно. Ей не вредно время от времени и пробежаться, а они, обремененные поклажей, не могут себе этого позволить. На исходе мили им придется вступить в бой со стаей убийц, присланной Принцем, и если они выбьются из сил, потеряют энергию и утратят хладнокровие, им суждено будет стать легкой добычей.
Каждую пару минут Дэмьен задерживался, чтобы провести Затемнение, - не потому, что надеялся сбить со следа погоню, но в стремлении хоть как-то затянуть ее. Вдруг, оставив в пустыне ложный след, он ненадолго отвлечет преследователей от истинного, а может быть (хотя эта вероятность выглядела совсем уж незначительной), попав на ложный след, они не сразу сообразят вернуться на настоящий. Ему оставалось только надеяться. Он даже попытался создать Иллюзию на их гранитном островке, чтобы преследователи решили, будто путники все еще находятся там, но ему было ясно, что практически невозможно создать образ, достаточно сложный, чтобы в него поверило животное. А кроме того, даже решив наброситься на Иллюзию, звери распознают ее мнимость в первые же мгновения - и, таким образом, весь эффект полностью пропадет. Таррант, конечно, в состоянии создать Иллюзию, обладающую необходимым запахом, необходимым вкусом и даже бьющуюся в агонии, когда на нее набрасываются... Но для того чтобы это сработало, необходима и живая приманка. А Дэмьен уже столько раз вынужденно наблюдал, как вместо него самого гибнут симулакры, что ни за что не решился бы на это по собственной воле. Даже когда речь зашла бы о жизни и смерти.
