толкователя снов и знамений, врачевателя и ведуна…
«То-то они так на меня посматривают. А я-то… В пояс кланялся им. Мне же дозволено куда больше. Они же меня, если не все, то многие бояться. Достаточно моего взгляда… Ну, ну, спокойнее!.. Сегодня флега. Рука Предержащего вот-вот коснётся земной юдоли и в такие мгновения я – никто. Я – смиренный раб Предержателя и Его Верхних Посланников, в частности Верхнего Регерды… Кстати… Так-так-так…» – Невер задумался, вспоминая. – «Я же совсем недавно лечил Верхнего Регердо, вот он меня и пригласил на очистительную флегу. Хочет удостовериться… В чём?.. Надо вспомнить мои мысли хотя бы дневной давности… Ага!… Он хочет удостовериться в том, что я на самом деле не исчадие какое-то, а… гм… частица Предержателя на Земле? Наделённая при этом знаниями и талантом… Интересно. Но… Верхний Посланник тоже его частица… Не вериться что-то в соседство двух равных перед Предержателем под одной крышей. Похоже, классическое положение. Что-то будет!»
Пока Невер прозревал и познавал некоторые нюансы самого себя, флегии, потупив глаза и покорно склонив головы, неторопливо направились под низкие своды перехода из одного зала в другой. Невер присоединился к ним последним и слышал скрип закрываемой за спиной двери. Густой сумрак окружил идущих людей, шорох ног превратился в невнятный гул, усиливающийся со временем.
Когда Невер лечил Верхнего, то его проводили к нему узкими сырыми штольнями, где всякий неосторожный звук замирал на расстоянии вытянутой руки, и, двигаясь там, Невер в мыслях уподоблял себя бесплотному духу, скользящему в толще скалы под Верхним Замком.
Здесь же, в переходе, по которому шли флегии, каждый шорох подхватывался стенами и сводом, крепчал и обрушивался громом. Грохот нескончаемого обвала долженствовал давить волю пришедшего к Верхнему Посланнику. «Дешёвка, конечно», – подумал Невер, однако согласился, что впечатляет – мороз по коже и тупость в голове как после сильного удара сопутствовал ему, пока он шёл по переходу.
Наконец, вышли зал, меньше предыдущего, увешанный оружием, рогами животных и человеческими черепами. Копоть висела на них бахромой. Из узкого высокого окна, прорубленного в стене, задувал холодный ветер. Он играл пламенем единственного костра, разложенного под окном, приминая его к полу, либо давая разгореться высоким снопом, и тогда в зале становилось светлее. Невер смог осмотреть лица спутников. Губы у некоторых после испытания звуком тряслись. Двое обессиленно присели, привалившись спинами к стене.
Плотный приземистый дворецкий с широким изуродованным шрамами лицом встречал флегиев.
Он почти бесшумно хлопнул в ладоши.
Из-за его спины вышли служители Верхнего, крепкие молодые парни. Они подняли под руки присевших и повели назад по переходу, заодно прихватив за собой ещё одного флегия, что стоял у стены, уткнувшись в неё лбом. Невер узнал его.
То был мельник, с которым Невер неоднократно встречался, и между ними возникли намётки дружбы. Во всяком случае, они питали друг к другу приязнь – немало для этого мира. Могучий на вид, да и по натуре своей сильный и выносливый, мельник до того был уязвлён шумом, что, похоже, потерял всякое представление вокруг него и безропотно дал увести себя.
Из прохода раздался грохот шагов. Мельник упал, его поволокли под руки, создавая ещё больший шум.
Безобразная сцена насторожила Невера до предела – впереди можно ожидать новых испытаний. Следовало подготовиться, настроить себя. Иначе… Говорят, вспомнилось Неверу, Верхние неразборчивы ни в средствах, ни по отношению к кому бы то ни было.
Он ощупал ножны кинжала, засомневался в своих страхах и рассуждениях, а, вернее, в воспоминаниях. Если бы что грозило, возникла резонная мысль, то оружие при входе в Верхний Регердо, пожалуй, отобрали бы. С другой стороны, неспроста же кольчуга надета на нём. Невер с удовлетворением отметил – кольчуга теперь нее давила на плечи и не стесняла движения, а напротив, придавала силы и уверенности.
Ладонь непроизвольно ласкала рукоять кинжала. Сделал он его… ну, да… сделал сам. С секретом. Стоит нажать кнопку на эфесе, и кинжал превратиться в меч, потому-то кинжал показался ему вначале неправдоподобно тяжёлым. Невер, думая о мече, понял, вдруг, что владеет искусством боя на мечах, а следом память подсказала слова имярека: «Нет лучше мечника, чем ты Невер, во всех краях, где мне приходилось побывать…Но об этом знаю только я, и теперь ты сам… Мой тебе совет, скрывай своё умение. Тогда друзья не будут тебя бояться, а врагу умрут, не успев удивиться… Я многих учил, и все знают, кто я. Потому-то друзей у меня нет, а враги обходят стороной, но оттого их всё больше…»
Кто же ему это говорил? Невер даже лоб потёр, чтобы вспомнить. Казалось, вот-вот, и он увидит лицо говорящего и узнает, кто он. А вот ещё: «У тебя вид добродушного толстяка, а это вводит противника вы обман».
Так кто же ему это говори? И совсем недавно…
Дворецкий, храня невозмутимость, жестом пригласил флегиев следовать дальше новым переходом. Сам он не пошёл со всеми, а, пропуская мимо себя идущих, напряжённо вглядывался в их лица недобрым взглядом.
Флега всё больше не нравилась Неверу. А Чинко даже поздравлял его, когда узнал о приглашении хозяина на неё. «Надо бы вспомнить о флеге всё», – решил Невер, отворачивая лицо от дворецкого, словно тот мог прочесть его мысли и опознать присутствие чужака в толпе верных Верхнему людей.
Флега… Флега! На неё приглашают избранных, поэтому попасть на неё – почётно. Однажды приглашённые, особенно из городских низов, горды были воспоминанием о ней всю жизнь. Они пользуются всеобщим уважением, к их мнению прислушиваются даже знатные граждане города, у них льготы… Однако, бытуют и слухи… Кто им верит!? Верь не верь, а куда, скажите, подевался после приглашения на флегу художник Баккарак, или куда запропастился Топлер – поэт, певец и острослов? Это из его песенки о порядках в городе: «У нас в Горколе на приволье свиньи бродят на приколе».
Сам Верхний Регердо, говорят, смеялся, услышав это озорное и небезобидное утверждение Топлера.
Невер хорошо знал Топлера. Он ходил в жёлтой рубахе. Завидя его, Невер до встречи уже расплывался в улыбке – Топлер нравился ему. В нём он находил то, чем не обладал сам – озорство и честность.
– Не нравиться мне приглашение на флегу, – сказал тогда Топлер.
– Почётно! – не понял его забот в то время Невер.
А потом… Потом он пошёл к Харанде, к человеку, который мог научить не только правильно держать меч, но и дать уроки настоящего боя.
Храбрец Харанда. Ловкач Харанда. Так называли его в городе. И это он, после очередной учебной схватки на прошлой недели сказал Неверу недавно вспомнившиеся слова о его мастерстве…
В темноте перехода Невер едва не упал, споткнувшись на повалившегося
