Все отчеты об открытом проникновении на базу через сканеры тут же поступали на пульт дежурному офицеру. Я и представить себе не мог восторг Ворона, когда он увидел мой оперативный псевдоним на экране.
— Так точно, сэр! Его привел Рубин, — отрапортовал часовой.
— Пропустить! — приказал Ворон. — Немедленно!
Комлинк стих.
— Уже завтра ты будешь офицером, — улыбнулся часовой, обращаясь к Рубину. — Как ты смог его взять, брат?
— Рубились с ним минут десять. Еле завалил урода, — ответил друг. — Он пришел ко мне домой и просил о помощи, чтоб я провел его сюда, прикинь?
— Ладно, иди уже, потом расскажешь, а то Ворон вставит нам с тобой обоим за треп в такой ситуации, — сказал часовой и открыл проход.
— Пошел! — проревел Рубин, и я снова получил сильный удар между лопаток.
***
— Это просто превосходно! — расхохотался Ворон, и его тяжелый правый кулак влетел мне в челюсть. В голове словно все пошло кувырком. Он размахнулся и ударил снова. Брызнула кровь. — Тату на шее, это просто высший класс, брат! Придает незаметности!
Рубин привел меня прямо в кабинет моего бывшего друга. Внутри мы остались только втроем. Потом капитан собственноручно раздел меня по пояс, освободив от армейской бронекуртки, и снял с руки перчатку. Сейчас Рубин держал меня в захвате со спины, а Ворон методично наносил удар за ударом.
— Знаешь, 13–47, — прервался он, — по уставу тебя нужно тащить в дознавательскую комнату, там пытать, а потом расстрелять и кремировать. Но я не особо хочу это делать. Нет, конечно, вскорости мне придется поступить по уставу, ну а пока что я буду долго и нудно тебя избивать. А когда ты будешь похож на котлету, я начну ломать пальцы, потом руки, ноги и далее по плану.
— А что ж тогда со мной будут делать в пыточной? — криво усмехнулся я сквозь боль.
— А ты все тот же, Клин, — отметил Ворон, — все так же пытаешься хохмить, даже находясь на пороге ада. Но я-то знаю, что ты боишься. А вся эта крутость, — он махнул рукой, — это все показуха, причем, друг мой, дешевая.
— Дешевая показуха это то, что ты сейчас разыгрываешь, — прошипел я, — крутой парень это не твоя статья. Ты — обычный тупой бугай, наделенный властью, которая…
Мощнейший апперкот левой точно под подбородок оборвал мою фразу. Я закашлялся, поперхнулся кровью и смачно плюнул ею прямо на пол. Ворон повращал шеей и встряхнул руки.
— Ты знаешь, Клин, мне ведь даже неважно, зачем ты вернулся. Точнее, это, конечно, необходимо узнать и все такое, но, вот именно сейчас, все, что мне нужно, это мудохать тебя как последнюю свинью. Но, знаешь, этого хочется не только мне одному.
Он замахнулся снова, но от очередного удара меня спас короткий стук в дверь.
— А вот и она, — ухмыльнулся Ворон и картинно открыл дверь.
Кошка совершенно не изменилась внешне. Но вот ее глаза… они еще никогда не смотрели на меня с такой холодной и лютой ненавистью.
— Привет, урод, — прошептала она мне прямо на ухо и тут же ударила по печени.
На ее поясе покачивался в чехле армейский нож. Собственно, как и у Ворона с Рубином. Проблема была в том, что достать его мне было совершенно нереально.
Ворон обнял ее сзади за плечи и поцеловал в шею. Кошка отреагировала на это абсолютно нормально, что повергло меня в легкий шок.
— Ты теперь с ним? — выдавил из себя я.
— А ты все еще трахаешь ту шлюху, из-за которой бросил на смерть лучшего друга, Клин?! — крикнула Кошка и нанесла резкий удар коленом мне прямо в живот.
Я захрипел. А потом засмеялся. Этого она не ожидала.
— Что смешного, тварь?! — рявкнула Кошка.
— Я не над тобой смеюсь, — ответил я, — а над этим вот мудаком, — кивнул я головой в сторону Ворона. — Интересно, знает ли он, что его нынешняя девушка настолько любит своего теперь уже мертвого мужчину, что месть за него перекрывает все, что есть сейчас?
Ворон мягко отстранил ее за свою спину и подошел ко мне вплотную. Чуть наклонился вперед и очень тихо сказал мне на ухо:
— А я в курсе, ты не думай. Но надо же кого-то трахать, верно?
Его ухо маячило в паре сантиметрах от моего рта. Резко рванув голову вперед, я, что было сил, сомкнул челюсти на ушной раковине Ворона. Мой рот наполнился его кровью, Ворон дико закричал от боли, а в моем сознании мелькнула мысль, что другого момента для побега из-под конвоя уже не будет.
Я резко подпрыгнул на месте и влепил в грудь капитану обе подошвы своих тяжелых армейских ботинок. Одновременно с этим вышло так, что я оттолкнулся от него, будучи в воздухе. Я впечатал держащего меня Рубина в стену, а Ворон повалился на Кошку, своей массой увлекая ее на пол.
Рухнув спиной вниз, я болезненно приложился связанными за спиной руками, тут же пружинистым прыжком вскочил на ноги, крутанулся, и немедленно нанес сползающему по стене Рубину прямой удар ногой прямо в голову, отрубив своего помощника начисто. Мгновенно присел на корточки, развернулся, и наощупь выхватил из чехла Рубина армейский нож, крепко сжав его скованными за спиной руками на уровне пояса. На ноги я вскочил одновременно с Вороном.
— Ну, сука… — прошипел он и выхватил свой нож. — Формы не теряешь!
Бывший друг рванулся вперед и нанес резкий удар клинком, нацеленный мне в шею. Я отскочил назад, и его лезвие встретило лишь воздух. Мне ужасно мешали скованные за спиной руки.
Позади Ворона с пола подскочила Кошка. Не прошло и пары секунд, как она выхватила откуда-то из-под стола капитана его личную «УОА».
— Стой, мразь! — завопила она. — Стой, или подохнешь!
— Стреляй! — взревел Ворон и отскочил в сторону.
— Не надо! Или сдохнешь сама! — машинально выкрикнул я, импровизируя на ходу.
Кошка не стреляла.
— Чего ты ждешь?! Ты веришь ему?! — Ворон, казалось, был в шоке от всего происходящего.
— Республиканцы зашили внутрь меня мощный заряд! При малейшем электроударе в мое тело он сдетонирует! — я врал на ходу, прекрасно понимая, что она может пристрелить меня совершенно в любую секунду. — Мы все взлетим на воздух!
Кошка молчала.
— Да ну и плевать! — внезапно выкрикнул Ворон и рванулся ко мне. — И так грохну тебя, Клин!
Я мгновенно прыгнул ему навстречу, выбросив вперед правое колено. Ворон успел нанести удар ножом. Он воткнул мне лезвие прямо в бедро, а, спустя секунду, «поплыл» назад, пропустив удар коленом в голову.
Я даже не думал ни о какой боли. Его нож так и остался торчать в моем бедре, когда я, приземлившись на ноги, ударил его лбом в переносицу.
Не прошло и секунды, как я, гонимый вперед волной адреналина, провел подсечку, повалив бывшего друга на лопатки. И тут же прыгнул вперед, кувыркнувшись в воздухе через голову, падая на капитана.
