по одной трубке, далее через трубки, в моё тело начала вливаться какая-то синяя жидкость, от которой хотелось блевать. Когда вся жидкость была влита в меня, с моим сознанием начало происходить что-то странное. Всё вокруг кружилось, я испражнилась прямо на кушетку, а потом меня стошнило, после чего всё начало темнеть и я отключалась на некоторые промежутки времени. Я посмотрела направо и увидела, как одного из подопытных начало трясти, он пытался вырваться и орал, как зверь. К нему подошёл солдат и выстрелил в голову. Страх пробудился во мне. Я испугалась, что и меня сейчас могут убить. Голова закружилась ещё больше, и я отключилась.
Очнулась я в чьём-то доме, лёжа на картонной коробке. Вокруг был беспорядок и валялся один лишь мусор, там не было даже намёка на мебель. Я вышла из дома и очутилась в шахте, которую освящали сотни фонарей, а вокруг были одни мутировавшие. Некоторые катали тележки, а другие копали землю. Я почувствовала удар сзади. Это был солдат, который сказал, чтобы я приступала к работе. Я ответила, что не понимаю, где я и что тут происходит. Он схватил меня за волосы и отвёл к ближайшей куче земли, дал лопату, навёл на меня оружие и сказал: «Копай, а не то получишь пулю». Я стала копать, и через несколько десятков минут солдат оставил меня. Ко мне подвозили тележки другие мутировавшие и я грузила на них землю, а те в свою очередь везли тележки куда-то за край моего обзора. Я переговорила с одним из тех, кто возил тележки. Он сказал, что та утечка химикатов не была случайной. Это подстроило правительство, чтобы сделать неугодных обществу людей, которых можно будет изолировать и эксплуатировать, как рабов. Через несколько месяцев, я очень похудела, т. к. давали очень мало еды, и я стала работать медленнее. Это не понравилось надзирателям. Один из них подошёл и начал избивать меня лопатой, после чего направил автомат на меня и сказал: «Вот, что будет с теми, кто не хочет работать».
Прозвучал выстрел, который оглушил всех, кто находился рядом. Рабы оглянулись на сцену убийства и с испуганным видом стали быстрее копать и возить телеги.
Сейчас 30 градусов по цельсию, а он ходит в костюме тигра и раздаёт листовки, вот неудачник. Как нужно себя не уважать, чтобы находиться на такой паршивой работе? А вот стоит какая-то крашеная дрянь — блондинка и носом воротит от всех. Мерзкая личность.
А с тобой, что не так? Что ты смеёшься со своим парнем, при этом смотря на меня? Твари поганые! У меня волосы растрёпаны потому что мне насрать на вас, а ещё, потому что я жмот и мне жаль денег на стрижку. Козлы.
Пройдя в парк, я решил пофотографировать деревья. Идёт пара и пялится на меня, как будто я с другой планеты! Ни разу не видели человека, который восхищается обычной елью на солнцепёке? Ничтожества!
Я иду очень медленно, наслаждаясь прекрасной августовской жарой, а они все спешат, как сраные муравьи, бегущие к упавшему на землю пирогу. Куда вы спешите? Оглянитесь, взгляните на небо, какие прекрасные облака и какое синее небо! Лето — это маленькая жизнь и летом нужно наслаждаться, каждой секундой. Люблю лето.
Подойдя к фонтану, я засмотрелся на детишек, что так радостно бегают и брызгают водой друг в друга. Им весело, я бы тоже хотел побегать под струями воды, но я боюсь, что телефон и фотоаппарат промокнут, поэтому обойду их подальше, чтобы не забрызгали меня.
Иду к остановке, и навстречу мне идёт девушка. Посмотрев на меня, она засмеялась. Да, у меня торчат волосы, я в курсе, спасибо. Приду домой и коротко подстригусь, а то торчат в разные стороны. Каждый раз перед выходом приходится причёсывать свои непослушные волосы, на это уходит по минут 10, но всё равно потом они растреплются так, как будто бы я только что проснулся.
Вот и остановка, а около неё стоят два негра. В нашем городе мало чернокожих, поэтому на них постоянно все пялятся. А я иду медленно и думаю о своём, мне нет дела до чернокожих. Не буду на них смотреть, пускай думают, что я не такой, как все. Пусть думают, что я культурнее, чем все те плебеи, которые окружают меня.
Присев на скамейку, я стал смотреть на людей, которые так же ждали свой автобус. Те, кто стояли одни — слушали музыку в наушниках, один мужчина читал книгу, что очень похвально, но он хочет этим принизить всех. Типа, смотрите какой я, у меня есть книга, я умею читать, а вы все говно! Назло этому мужику, я достал томик Байрона и открыл на случайной странице, пусть видит, что он не особенный. Те, кто стояли парами, без умолку болтали о всяком несущественном и заурядном, о мирском одним словом. Как же они скучны. Стоят две подруги, подъезжает автобус, они прощаются, целуясь в щёку, и одна из них уезжает. Вторая остаётся одна, взгляд её мгновенно тухнет, ведь она снова осталась одна, наедине со своими мыслями о будущем, прошлом и страхами, что так хорошо скрываются, когда ты отвлечён чем-то или кем-то. Но не прошло и минуты, как она достала наушники и погрузилась в музыку. Эти ничтожества боятся себя, им скучно с самими собой. У них нет фантазии, они посредственности, что живут посредственную жизнь, такую же, как и у всех: работа, друзья, дом, семья, смерть. Отличная перспектива, если ты насекомое. Люди, как музыка, литература и кинематограф — это отвлекающие проявления реальности, чтобы ты не задумывался о смерти и о том, что жизнь эфемерна. Куда важнее думать о том, что ты отдал машину в ремонт и о том, что нужно купить молоко, чтобы жена не устроила очередной скандал.
Рядом со мной сели два ребёнка (мальчик и девочка), которые мгновенно сказали, что очень воняет потом. Я не пользуюсь дезодорантами, от меня действительно воняет, ведь на улице жара и это естественно. Я даже подмышки не брею, потому что просто забываю об этом, да и для кого мне их брить? У меня никого нет, а на остальных мне насрать. О, мой автобус.
Всю поездку, я стоял в середине автобуса, а рядом со мной была парочка, которая всё время болтала о социальных сетях и каких-то вечеринках. А я молил бога о том, чтобы он убил меня на месте и возможно тогда, я
