сказал Шелтон. — Но давай мы поговорим позже. Прямо сейчас…
Он повернулся, чтобы посмотреть на Майру Беннинг. Её взгляд скользнул по семи неподвижным фигурам. До этого она стояла неподвижно, тяжело дыша. Теперь она подбежала и схватила рослого пилота за руку, судорожно сжимая её пальцами.
— Мой брат, Хью Беннинг, — воскликнула она. — Ещё один человек вернулся живым. Это был Хью?
Лицо Трэфта мгновенно стало печальным.
— Нет, мисс Беннинг, — тихо сказал он. — На Япете был потерян один человек…
Он неловко переступил с ноги на ногу, попытался продолжить, но слова застряли в горле. Глаза девушки расширились. Губы задрожали. Шелтон пожалел, что не сообщил ей эту новость как-нибудь помягче, но было уже слишком поздно.
— Хью… — она задохнулась.
Но внезапно выпрямилась, слегка встряхнувшись.
— Со мной всё в порядке, — твёрдо сказала она. — Расскажите мне, что произошло на Япете… с Хью.
Как можно короче и участливее Трэфт рассказал все подробности Шелтону и девушке.
— Видя, что мы не можем оживить их сами, — заключил он, — мы решили доставить людей в ВЗБИ как можно скорее. Мы залили топлива на Титане, взяли двух человек в машинную бригаду и рванули к Земле с тройным ускорением на протяжении всего пути. — он махнул рукой. — И вот мы здесь. Грили, мой второй пилот, отправился доложить нашему начальству. Я прибыл сюда с телами. У меня всё это время было предчувствие, что они живы.
Шелтон подошёл к ближайшей кровати и коснулся рукой лба неподвижно лежащего человека.
— Холодный, — прошептал он. — Холодный, как смерть.
Врач выпрямился.
— С медицинской точки зрения, — объявил он, — они мертвы. Они не дышат, их сердца остановились, а кровь остыла. Однако трупного окоченения нет.
Чтобы продемонстрировать это, он поднял безвольную руку одного из мужчин и позволил ей упасть. Не было заметно никакого окоченения.
— Итак, каков ваш окончательный диагноз? — нетерпеливо спросил директор Битти.
— Смерть без трупного окоченения, — упрямо повторил врач. — То есть с научной точки зрения.
Директор хмыкнул.
— Как бы вы это назвали, Шелтон?
— Анабиоз, — неохотно ответил Шелтон. — Первый явный случай в истории медицины. Это означает остановку жизненных процессов без разложения. Метаболизм нулевой.
Он посмотрел на тела так, словно всё ещё не хотел верить своим глазам.
— Анабиоз, — пробормотал директор Битти, он явно не был удивлён. — Хорошо, приведите их в чувство, — приказал он врачу. — Если нужно, привлеките к работе весь персонал.
— Я не думаю, что обычные методы сработают, — мрачно сказал Шелтон. — Тем не менее, пусть попробуют.
Обычные методы не помогли. Час спустя они поняли, что такие методы бесполезны. Даже инъекция адреналина прямо в сердце одному из мужчин не вызвала появления пульса. Директор Битти являл собой картину полного отчаяния.
— Мы должны оживить этих людей, — выдавил он наконец. — На карту поставлена репутация ВЗБИ. Вы, чёрт возьми, самый лучший биолог на Земле на сегодняшний день, Шелтон, — с вызовом произнёс он, — и мы столкнулись с самой серьёзной проблемой, которая когда-либо возникала в космосе. Я возлагаю на вас полную ответственность. Займёт ли это день или год, поднимите этих людей на ноги.
— Я думаю, что адаптен — это решение проблемы, — воскликнул Шелтон и быстро принялся объяснять: — В некотором смысле, эти тела были помещены в среду, где нет воздуха, тепла или других нормальных условий. Они «адаптированы» к этим экстремальным условиям. Мы же можем адаптировать их к нашим.
Директор Битти кивнул.
— Попробуйте, — сказал он и ушёл.
Его внимания требовали другие неотложные дела.
Отправив измученного Трэфа отдохнуть, Шелтон созвал персонал больницы и отдал им распоряжения. Группа с готовностью включилась в работу. Через несколько минут семь обмякших тел были помещены в аппараты, представлявшие из себя комбинацию установки для лечения лихорадки и «железных лёгких». Также были введены небольшие дозы чудодейственного вещества — адаптена. Оставалось выяснить, сможет ли всё это сдвинуть метаболизм с нулевой отметки или просто изменить его в какой-то степени.
— Это должно сработать, — с надеждой сказал Шелтон Майре. — Но, вероятно, придётся подождать несколько часов.
Он увидел её покрасневшие глаза и предложил ей отдохнуть.
— Нет, — она покачала головой и бесцветным голосом продолжила: — Нам предстоит ещё поработать. Я помогу вам.
В голове Шелтона вдруг всё встало на свои места.
— Что же вызвало приостановку жизнедеятельности? — пробормотал он. — Какой-то странный, неизвестный газ — по крайней мере, они говорили о газе. Может, он есть в воздухе Япета? Хотел бы я знать, но во всей этой суматохе Трэфт забыл привезти образец. — его глаза внезапно озарила ещё одна мысль. — Есть один человек, который может знать — Космический Учёный.
Он развернулся и зашагал к главному оптифонному залу обмена сообщениями института, жестом пригласив девушку следовать за ним.
— Космический Учёный, — удивлённо повторила она. — Вы с ним знакомы, разговаривали с ним?
— Однажды, — коротко ответил Шелтон.
Глава 4
Космический Учёный
В зале обмена сообщениями полусонные операторы встрепенулись при виде Шелтона.
— Свяжитесь с радиоцентралью дальнего действия, — быстро приказал Шелтон, — и попросите их на максимальной мощности вызвать Космического Учёного на девятой микроволне. Когда придёт ответ, соедините меня по личной линии.
— Да, доктор Шелтон.
Дежурный подключился к радиоцентрали, самой мощной радиостанции на Земле, которая передавала радиосигналы на микроволнах через слой Хевисайда на все планеты империи. Или на любой корабль в космосе.
— Надеюсь, он решит ответить, — пробормотал Шелтон.
— Из того, что я слышала об этом Космическом Учёном, — сказала Майра Беннинг, — самое подходящее слово — «соизволит».
Родни Шелтон невесело усмехнулся.
— Примерно так оно и есть. Он — самая загадочная фигура из ныне живущих. Кажется, никто точно не знает, кто он такой и с чего всё началось, но он живёт в космосе, на прекрасно оборудованном корабле. Говорят, у него там целая лаборатория! — он удивлённо покачал головой. — Он находится в космосе уже двадцать лет, один! Известно, что он никогда не высаживался ни на одну планету за припасами, но у него должны быть какие-то средства для получения топлива, кислорода и еды, вероятно, не без помощи единомышленников.
— Что он делает в космосе, один, год за годом? Можно подумать, что он сошёл с ума, — передёрнула плечами девушка.
— Я полагаю, он отшельник по натуре, — объяснил Шелтон. — Он собирает данные для новой потрясающей концепции Вселенной. Он не приносит вреда. Много лет назад космические рейнджеры пытались выследить его, но так и не смогли. С тех пор его оставили в покое. Его корабль с двумя большими белыми крестами на борту видели повсюду, от Меркурия до Сатурна. Время от времени он связывается с земными учёными и запрашивает определённую
