- Эльга! Ты меня пугаешь! Как это понять "не совсем человек"?
- Ну, в общем, он был когда-то человеком, потом погиб, и его память записали на клонинг...
"Какая удача! Просто невероятно! Это значительно упрощает дело", - Бэксон постарался справиться с охватившим его волнением. Он уже догадался, о ком идет речь, но сделал вид, что не понимает.
- Словом, - продолжала Эльга, - мы с ним познакомились в институте СС, я была его личным врачом. Он, кажется, влюбился в меня. Должна сказать, что он очень симпатичен мне, но, как подумаю, что он клонинг... Я боюсь, что потом... вдруг он вызовет у меня отвращение?
- Глупости, Эльга. Я догадался, о ком идет речь. Он настоящий человек и, я бы сказал, в биологическом отношении более совершенен, чем обычный, рожденный в муках... Это, несомненно, выдающаяся личность, и я бы полностью одобрил твое решение выйти за него замуж.
- Правда? - обрадовалась Эльга.
- Истинная правда! К тому же он достаточно богат, умен и, я уверен, займет в нашем мире высокое общественное положение. Если он сделал тебе предложение, то искренне поздравляю. Ничего лучшего я, при всем моем желании, тебе не мог бы предложить.
- Ну, если вы такого о нем мнения, то я, пожалуй, соглашусь на его предложение. Кстати, он недавно мне прислал письмо. Я сейчас его найду. - Она встала и поднялась на второй этаж.
"Бэксон, ты - большая умница! - мысленно поздравил он себя. - Как хорошо, что я о ней вспомнил. Итак, второй по значимости пост государства будущего в моих руках. А это... В общем, там будет видно. Дурак Каупони еще вспомнит, как он тыкал мне в морду книгу! Всему свое время!"
- К сожалению, не нашла письма, - недоуменно развела руками Эльга, спускаясь по лестнице. - Ума не приложу, куда я его задевала? Но это неважно. Он должен скоро позвонить мне и я, наверное, поеду к нему.
- Поезжай непременно!
- Вы советуете? Я спрашиваю вас, как самого близкого друга отца.
- Конечно, моя девочка. Выходи замуж. Мы славно погуляем на твоей свадьбе, и я надеюсь еще понянчить твоих крошек. У тебя их сколько будет?
- А ну вас, - отмахнулась Эльга.
- Ладно, ладно, - засмеялся Бэксон, - не буду. Хотя, это дело житейское. Кстати, он сюда приезжал? - как бы невзначай спросил он.
- Да, и довольно часто. Правда, он приезжал не надолго. У него вечно какие-то срочные дела.
"Знаю, какие это дела, - зло подумал Бэксон. - И все же я страшный болван. Если бы я проследил за ней, то он был бы уже давно у меня в руках. А может быть, так лучше? Если бы я его сразу... то Каупони не предложил бы мне пост начальника полиции. Как говорится, спеши медленней".
- О! - он взглянул на часы. - Уже одиннадцать. Я заболтался. Ты, наверное, хочешь спать? Я зайду как-нибудь к тебе, - пообещал он, беря в руки шляпу. - И вот еще. Прошу тебя, не обижай старика! Надень сережки и носи их постоянно. Я тебя очень прошу! Мне так приятно видеть их на тебе. - Он открыл лежащий на столе футляр и достал серьги. - Тебе они очень к лицу. Дай я сам их надену.
- Ну, если вам так хочется, - сказала она, подставляя одно, потом другое ухо.
Бэксон с удовольствием осмотрел ее со всех сторон.
- Тебе они удивительно идут! В них ты еще больше понравишься своему Сергею. Видишь, я даже знаю, как его зовут. - Он весело расхохотался, довольный смущением Эльги, и, помахав на прощанье рукою, вышел.
* * *
Бэксон в этот же вечер установил тщательное наблюдение за домом Эльги. Он привез с собой четырех, можно сказать, самых лучших своих агентов, которые, сменяясь, незаметно следили за каждым движением хозяйки маленькой виллы, стоящей поодаль от других, на тихой глухой улице небольшого городка.
Кроме внешнего наблюдения, круглосуточно велась запись радиопередач миниатюрного подслушивающего устройства, вделанного в подаренные Эльге сережки.
Пока все шло так, как и предполагал Бэксон. Эльга бегала по магазинам, покупая наряды, что было вполне естественно в поведении девушки, выходящей в ближайшее время замуж.
Сергей звонил Эльге трижды и каждый раз из нового места. Первый звонок был из Вашингтона. Бэксон уже хотел кинуться туда с группой захвата, но решил подождать и играть наверняка, то есть, дождаться встречи его с Эльгой, с которой теперь не спускали глаз. Однако дня через два последовал звонок из Боготы. У Бэксона шевельнулось что-то под ложечкой. Не подбирается ли этот неуловимый противник к его базе? Однако разговор с Эльгой не содержал ничего интересного. Обычная болтовня влюбленной пары. Еще через неделю - третий звонок. Сергей сообщил, что скоро вернется в Штаты и уже подыскал отличную виллу в горах. Он обещал вскоре позвонить и сообщить ей адрес.
Все шло хорошо. Даже слишком. Бэксон был опытным разведчиком и знал, что когда все идет гладко, то в ближайшее время жди подвоха. Нередко именно в такой тиши противник уже поймал тебя на крючок и водит, как рыбак водит крупную рыбу, перед тем как вытащить из воды. Бэксон невольно поежился. Он еще раз проанализировал события прошедших трех недель, но ничего подозрительного не обнаружил. Эльга ни с кем из посторонних не встречалась. По вечерам проводила время у экрана телевизора. Разговоры ее с Сергеем, записанные на пленку, тщательно анализировались, никаких признаков передачи кодированной информации не обнаружено. И все же чувство близкой опасности не покидало Бэксона. Вскоре его предчувствия оправдались.
Поздно вечером на его виллу один из его агентов привел изможденного, еле передвигающего ноги человека. Бэксон с трудом узнал в нем толстяка Альтермана, врача своей базы на берегу Куари. Кожа на нем висела, как складки плохо сшитой одежды.
- Что случилось? - ошарашено спросил Бэксон, когда узнал в нем лагерного врача.
- Все! Кончено! - ответил он и повалился на стул. - Дай мне глоток коньяка. У меня нет сил.
Бэксон налил полстакана. Альтерман осушил его одним глотком и уронил голову. Молчание затянулось.
- Ну говори толком! Что случилось? Почему ты здесь? - с нетерпением и страхом потребовал Бэксон.
- Базы больше не существует! Всех! Понимаешь, всех!
- Что с базой?! И кого, всех?!
- Нас обстреляли ночью ракетами, начиненными какой-то гадостью, которая действует сразу. Когда мы очнулись, то обнаружили себя связанными и сваленными в кучу на площадке возле причала. Понимаешь? Словно мы не люди, а дрова...
- Ну а потом? Вас что, допрашивали?
- В том-то и дело, что нет. Нас просто брали по двадцать пять человек, вели на причал и расстреливали, не говоря при этом ни слова.
Всех шестьсот человек! Стреляли и в воду. И молчали... Они молчали! Альтерман забился в истерике.
- А завод, оружие?!
- Откуда я знаю? Меня повели в третьей партии. Я уцелел чудом, потому что сообразил упасть на полсекунды раньше, чем раздалась очередь. Я погрузился в воду. К счастью, веревка, которой нам связали руки, была слабо затянута. Мне посчастливилось развязать ее. Спрятался под причалом так, что наружу из воды выступал только нос. Четыре часа я слышал выстрелы и плеск от падающих тел. Вся река была покрыта плавающими трупами. Это ужасно, Бэксон! Глубокой ночью я выбрался из своего убежища и поплыл по течению. Я плыл среди трупов, и вода была липкой от крови! - Альтерман затрясся и зарыдал.
