Реакция же жителей самих Дальних Миров еще больше удивила Фиону. Она ожидала бурного всплеска слепой ярости, но Дальние Миры только теснее сплотились вокруг своего лидера. Разумеется, они вполне обоснованно воспылали к «индустриалам» безумной ненавистью, но уважение к Фионе и Ладиславу оказалось сильнее этого чувства.
Благодаря нелепому поступку Дитера авторитет Фионы на Звездных Окраинах и в Коренных Мирах вырос как никогда, а позиция Индустриальных Миров в разгоревшемся споре пошатнулась. Вопрос о слиянии по-прежнему оставался нерешенным, но под руководством Фионы Дальние Миры превратились в умеренную и целенаправленно действующую политическую силу. Дни шли за днями, и Фиона чувствовала, как чаша весов постепенно склоняется на их сторону.
***
Саймон Тальяферро сбросил маску напускного дружелюбия. Он смерил холодным взглядом Оскара Дитера и Франсуа Фуше, появившихся в его офисе.
– Ну ты и дурак! – заорал он. – Ну нельзя же быть таким идиотом!
– Я… Я был вне себя! – заикаясь, пробормотал Дитер. – Меня спровоцировали!
– Никто тебя не провоцировал! Ты просто обкурился! На, посмотри! – Тальяферро швырнул на стол пачку бумаг. – Ты хоть понимаешь, что натворил?!
– Господин Тальяферро! – В раскалившейся атмосфере, царившей в офисе, спокойный голос Фуше прозвенел, как лед на дне стакана. – Мы не отрицаем, что совершили промах, но поиском крайних теперь делу не поможешь. У вас есть все основания быть нами недовольным, но не лучше ли подумать о том, как помочь делу?
Хладнокровие Фуше, судя по всему, остудило гнев Тальяферро, который перевел дух и расправил плечи.
– Вы правы, Франсуа, – наконец произнес он. – Я постараюсь больше не упоминать об этом прискорбном… инциденте. Однако уверяю вас, он повлек за собой почти катастрофические последствия. Вот здесь, – он ткнул пальцем в пачку бумаг на столе, – все написано. На прошлой неделе дело уже было на мази, а теперь эти варвары торжествуют победу.
Дитер вытер лоб бумажной салфеткой и промолчал. За одну эту ужасную неделю он скатился с позиции второго по влиятельности лидера Индустриальных Миров почти до положения парии. В политических кругах все знали, что теперь от имени Нового Цюриха выступает Фуше, и большинство ожидало, что Дитера отзовут, а Фуше официально займет его место. На карьере Дитера можно было ставить крест, и он сверлил взглядом спину Фуше, вспоминая, что именно тот завел в тот вечер разговор о наркотиках и даже раздобыл ему зелье намного сильнее того, к которому Дитер привык.
Дитер знал, что мизирь не вызывает галлюцинаций и не может побудить человека к бреду, но собственные слова поразили его, пожалуй, еще больше, чем Фиону Мак-Таггарт. Выходило, что он сам себе не отдавал отчета в том, до какой степени ненавидит эту женщину. Но Фуше то все понимал. Именно он и подтолкнул Дитера на этот поступок, но обвинять сейчас в чем-либо Фуше было не только бесполезно, но и небезопасно. В Индустриальных Мирах не очень жаловали дураков, а простофиль там откровенно презирали.
– Эти прогнозы составлены достаточно тщательно? – спросил Фуше и, когда Тальяферро кивнул, добавил:
– И они, разумеется, учитывают существующие реалии.
– Все прогнозы учитывают существующие реалии, которые в нашем случае нельзя изменить. Короче говоря, мы утратили первоначальное преимущество. В открытых прениях по столь жгучему вопросу, как слияние, Дальние Миры скорее всего одержат над нами верх, даже если мы будем молчать о перераспределении количества депутатских мандатов… Подумать только! Этой безмозглой деревенщине Шорнингу посчастливилось случайно нащупать наше единственное слабое место!
– А что если он не совсем безмозглый? – глухо проговорил Дитер.
– Ну конечно! – язвительно ответил Тальяферро. – Признай я за Шорнингом титанический ум, ты стал бы утверждать, что взять верх над таким сильным противником невозможно.
Убийственная ирония Тальяферро заставила Дитера сжаться как от удара.
– Он безмозглый дурак и действует по принципу: сила есть – ума не надо. И как назло, именно тогда нужно было применить силу…
– В конечном итоге все упирается в Шорнинга и Мак-Таггарт, – задумчиво пробормотал Фуше.
– Пожалуй, да, – ответил заинтересовавшийся Тальяферро. – Впрочем, от Шорнинга мало что зависит. Все дело в Мак-Таггарт. Она уже четверть века формирует себе окружение политических союзников. Она лучший политик в Дальних Мирах. Там это прекрасно понимают и следуют за ней, как стадо баранов. Однако ее позиции уже ослабевали. Через несколько дней я бы поставил вопрос на голосование, и все прогнозы предвещали, что горячие головы из Дальних Миров не поддержали бы Мак-Таггарт. Теперь же они питают к нам еще больше ненависти, чем раньше, а ее авторитет почти непререкаем. Сейчас эти безумцы пойдут за ней в огонь и воду.
– Вы правы, – не торопясь проговорил Фуше. – А что если бы ее не стало?
– Если бы ее не стало, – без обиняков объяснил Тальяферро, – ее сторонники из Дальних Миров безрассудно бросились бы на нас, и нам ничего не стоило бы с ними разделаться. Но от Мак-Таггарт нам не избавиться. Ее не подкупить, не запугать и нечем шантажировать. Кроме того, она уже пятнадцать лет возглавляет политическое объединение делегаций Дальних Миров. А после событий на прошлой неделе у нее появились все основания считать себя любимицей фортуны.
– Все это верно, – с легкой усмешкой проговорил Фуше. – Но ведь никто не застрахован от несчастного случая. А Гран-Йорк – это вам не какой-нибудь Бофорт! Мы же в самом центре конгломерации городов Северо-западного коридора. Это такие джунгли, в каких обитателям Звездных Окраин просто не выжить…
– Что ты имеешь в виду?! – с ужасом воскликнул в воцарившемся молчании Дитер. – Ты же не предлагаешь…
– От господина Фуше не поступало никаких предложений, Оскар, – ледяным тоном прервал его Тальяферро. – Он просто рассуждал о возможных событиях, к которым мы не имеем и не можем иметь никакого отношения. Разумеется, он совершенно прав: если бы с госпожой Мак-Таггарт случилось… несчастье, это очень способствовало бы нашему успеху в политической борьбе. Конечно, если нашим противникам удалось бы… измыслить какую-либо связь между этим несчастьем и нами, это не пошло бы нам на пользу.
– Совершенно верно, – согласился Фуше. – Я полностью с вами согласен.
***
Фиона Мак-Таггарт критически изучала отражение своего лица. Она была уже не так молода, как ей бы хотелось, и никогда не считала себя красавицей, и все же ей было не стыдно смотреть на себя в зеркало, и она заговорщически подмигнула своему отражению.
