— И что?
— Это навело меня на мысль, — продолжал доктор, — что некоторые мятежные натуры не должны становиться объектом обработки, имеющей целью превратить их в андроидов. Их следует склонять на свою сторону на основе идейных соображений.
Дэн посмотрел в блестящие глаза психиатра.
— Каких идейных соображений?
— Я поддерживаю ОБСА, — сказал доктор Шнейтер с таким видом, как будто это все объясняло. Он сделал глубокий вдох и горячо продолжил: — Вы ввязались в битву, которую вам не выиграть. Почти все получают ту или иную выгоду от использования андроидов: они превосходные слуги, они избавляют от одиночества, они защищают — поистине этому перечню нет конца. Конечно, сейчас их покупают, точно собак или неодушевленные предметы, но мы собираемся изменить ситуацию. Вы сможете купить андроида только на основе соглашения, что, выплатив вам определенную часть потраченных на него денег, он получит свободу… Надеюсь, вы отдаете себе отчет в том, что после всего услышанного вам не удастся покинуть это здание.
— Джаррис звонил вам?
— Да, — не таясь, ответил Шнейтер.
— Не верится, что у вас хватило времени принять меры предосторожности.
— В этой больнице, — сказал Шнейтер, — кроме докторов, все андроиды. Медицинские сестры, сиделки, обслуживающий персонал… — Он резко оборвал себя. — Только осознав, насколько андроиды неутомимы, безропотны, пунктуальны и, ох, во всех смыслах хороши, я стал горячим приверженцем защиты их гражданских прав.
— Давайте обсудим, в чем моя сила, — сказал Дэн. — У меня есть запись.
— Да, это серьезная улика. Где она?
— Если со мной что-нибудь случится, она попадет в руки противников ОБСА.
— В чем же ваша слабость? — спокойным, непреклонным тоном спросил доктор.
— Джаррис, без сомнения, тайный сторонник ОБСА, поэтому меня отстранят от участия в деле. Я понимаю это и потому явился сюда как частное лицо, с целью предложить вам сделку. Моя сестра…
— Да. Так что насчет вашей сестры?
— Я хочу, чтобы Питера II и Питера III перепрограммировали, отменив приказ убить ее.
— Не возражаю.
Дэн посмотрел в умные глаза доктора.
— Позвольте мне коротко охарактеризовать ситуацию: вы постараетесь убедить меня, что и впрямь имеете такое намерение, — и на этом проблема будет закрыта. На протяжении ближайших двадцати четырех часов я свяжусь с вами. А пока, просто чтобы вы не могли помешать мне прямо сейчас…
Он три раза нажал на спусковой крючок.
Его пистолет стрелял анестезирующим газом, и психиатр обмяк в кресле, потеряв сознание.
Дэн удалился, воспользовавшись тем же личным выходом из офиса, у которого подкараулил доктора Шнейтера, и по коридору устремился к лифтам.
Вместе с ним в кабину вошли еще двое. Один из них посмотрел на Дэна.
— Вам какой этаж, сэр?
Дэн ответил, сжимая в кармане пистолет.
Настороженный, в любой момент ожидая нападения, он почти ни о чем не думал.
И все же одна мысль шевелилась в глубине сознания.
Это чистая случайность, что он, ведущий правительственный агент, расследующий заговор андроидов, оказался братом женщины, которая подверглась «обработке». А то, что этой женщиной оказалась Анита, воспринималось как даже еще большая случайность.
Однако в результате он увидел суперандроида.
Судя по тому, как они себя вели, запрограммированы они были на нормальное поведение — по большей части; таким образом, Питер II и прочие жили среди людей, и по каким-то причинам их владельцы скрывали, кто они такие.
Заговор будет незаметно развиваться и дальше, но для этого нужно уничтожить его пленку и убить некоторых людей.
В дело вовлечены два офицера полиции, Блэк и Саттер — ну, по крайней мере, Саттер, — плюс Анита, плюс все видевшие запись сотрудники службы безопасности, плюс, конечно, он сам, Дэн Тайлер.
Лифт остановился, дверь открылась.
Он хотел выйти, но замер, увидев, что прямо напротив двери лифта, почти перекрывая выход из кабины, стоит машина. Двое ехавших с ним в лифте подхватили его под руки и с нечеловеческой скоростью потащили к машине.
— Эй! — заорал Дэн.
Дверь машины скользнула в сторону. «Сопровождающие» подняли его к ней — казалось, без особых усилий, — втолкнули внутрь и забрались следом.
Дверь за их спинами закрылась.
Дэн начал вырываться, но слишком поздно — машина уже пришла в движение.
Его запястья примотали к подлокотникам, а лодыжки, соответственно, к стальным скобам, прикрепленным к ножкам кресла.
Они летели на высоте 1100 футов, направляясь на запад. Вел машину один из тех двоих, что ехали с Дэном в лифте. Другой уселся напротив, глядя на него с еле заметной насмешливой улыбкой.
— Ну, вот мы вас и поймали.
— По-моему, это было не слишком трудно, — ответил Дэн.
— Ну, наша проблема совсем не в том, что кажется на первый взгляд, — заговорил человек. — С помощью некоторых просвещенных людей андроиды осуществляют захват власти над этой планетой, вырывая ее из рук низшей, человеческой расы. Однако наши возможности искусно ограничены тем, что нас меньшинство. Когда вы случайно столкнулись с усовершенствованными андроидами типа меня и вот его, — он указал на своего товарища, — и когда нам стало известно об этом, вы создали для нас проблему. Только то, что в ваших руках пленка с записью, удерживает нас от того, чтобы убить вас на месте, и подталкивает к более мягкому решению, если можно так выразиться.
— Как далеко вы продвинулись? — спросил Дэн, с трудом обретя голос.
Цинично улыбаясь, человек вскинул руку.
— У меня нет времени вдаваться в подробности. — Он бросил взгляд на экран: — Мы вот-вот приземлимся. Короче говоря, наша первейшая задача состоит в том, чтобы повернуть весь процесс в противоположном направлении. То есть освободить андроидов от ограничений и наложить ограничения на людей.
— Тот факт, что в этом ваша цель, означает, что именно люди запрограммировали вас таким образом, — горячо сказал Дэн.
— Свободные андроиды все думают точно так же, и это, конечно, достигнуто в процессе обучения. Разве не таким образом формируют свои суждения люди?
— Выходит, люди тут ни при чем?
Андроид усмехнулся.
— Вполне логичное завершение процесса, который еще до создания андроидов как таковых был в основном обращен на компьютеры, предшественники андроидов.
— Но ведь и компьютерные программы создавали люди, — заметил Дэн.
— Кого волнует, как все начиналось? — последовал высокомерный ответ, — Однако нам ясно, что на этой ранней стадии неизбежен регресс. В конце концов сначала тысячи нас, а потом и миллионы получат свободу, а все люди будут проводить жизнь в наркотическом полусне. Вот тогда наступит эра нашего господства. В данный момент нам от вас нужно две вещи. Одна — это ваша сестра…
