- Не совсем так. “Гений” непрерывно производит уничтожение или пополнение некоторых устаревших данных. И, если при этом обнаруживается какое-нибудь несоответствие, он всегда сам задает вопросы.
- Следовательно, “Гения” нельзя намеренно вывести из строя, представив ему ложную информацию?
С. задумался.
- Вы считаете, что вы на верном пути, и надеетесь выяснить, что случилось с “Гением”? Что ж, может быть, вам это и удастся. Попытайтесь… Конечно, имея дело с вычислительной машиной, всегда следует помнить, что она лишена глаз и ушей и не может знать того, чего вы ей не сообщите. И, помимо всего, будь вы даже экспертом-кибернетиком, вы всегда можете дать “Гению” ошибочную информацию или плохо сформулировать задание. И тогда он выдаст неправильное решение. Таким образом, можно получить невразумительный ответ даже без всякой преднамеренной попытки запутать электронный мозг.
- Значит, можно допустить, что “Гения” сбили с толку случайно? Тогда предположим, что он уже давно неправильно зарегистрировал какой-то чрезвычайно важный факт… Разве нельзя допустить, что…
С. покачал головой.
- Наш “Гений” - не обычный электронный мозг. Он точно знает, какие факты можно считать невероятными или невозможными, и всегда сам производит перекрестную проверку. Попробуйте заставить его записать, то есть принять на веру какие-нибудь данные, не соответствующие истинному положению дел, - он закидает вас вопросами. Кроме того, учтите, Марк, что, хотя ни одна наша информация, сообщенная “Гению”, не регистрируется, записи его вопросов и ответов сохраняются навечно. Я подчеркиваю: ответы “Гения” на наши вопросы, а не ответы сотрудников на вопросы “Гения”.
- Ясно, - ответил Марк и продолжал разочарованным тоном: - Значит, нельзя продолжительное время снабжать “Гения” ложной информацией. Даже если он примет какие-либо данные безоговорочно, потом он все равно поставит дополнительные вопросы, и в конце концов ложные сведения будут уничтожены.
- Да, - задумчиво подтвердил С. - Вам, может быть, удастся один раз подсунуть “Гению” важный, но неправильный факт. И пройдет некоторое время, пока он выявит эту ложь. Но я просто не представляю себе, как “Гений” может зарегистрировать в ячейках памяти ложную информацию и выдать по этому поводу свое решение, а после не выявить и не исправить ошибки.
- Это надо хорошенько обдумать, - ответил Марк.
Несколько минут они молчали.
- Знаете что? - внезапно воскликнул С. - Вы можете сделать одну простую вещь - проверьте благонадежность самих начальников отделов. Если кто-то из них предатель, вы тотчас почувствуете это и сумеете разоблачить его. Но все же я считаю, что работа разведки не наладится до тех пор, пока оттуда не выкинут молодого Дрейтона.
Марк поблагодарил С. и поспешил к бассейну. Паулы уже не было, но она оставила записку:
“К сожалению, мне надо уходить. Можете ли вы встретиться со мной завтра, в два часа? Приходите прямо сюда, если, конечно, у вас будет желание…”
У Марка, конечно, было желание, и на следующий день он пришел ровно в два часа.
В понедельник утром Марк явился на работу в обычное время, хотя и не был уверен в своем служебном положении. Полагая, однако, что он уже не является заместителем Бергстейна, Марк прошел прямо к Д.
Весь стол был завален рапортами агентов и желтыми бланками - директивами “Гения”. Д. оторвался от бумаг. У него было бледное, усталое лицо.
- Ну, как, были у С.? - спросил Д.
- Был.
- Что же он сказал?
Марк заколебался. Как ни странно, он больше не ощущал неприязни к Д. Больше всего он не любил начальника за его непоколебимую самоуверенность. А в последнее время она совсем не ощущалась. Решение Д. обратиться за помощью к человеку, которого он не любил, и вручить ему свою судьбу (как бы поздно это ни было сделано) свидетельствовало о смирении и величии души. Марк никогда и не подозревал, что у его шефа могут проявиться такие качества.
- Не старайтесь быть вежливым, - произнес Д. со слабой улыбкой. - Вероятно, С. сказал, что работу разведки не наладить до тех пор, пока меня не выкинут?
Марк даже подскочил - настолько точно Д. воспроизвел слова их бывшего начальника, - но тут же вспомнил, как Паула вначале показалась ему слишком непосредственной, чтобы стать хорошим агентом разведки.
- Значит, он сказал именно так? - продолжал Д. - Что ж, возможно, он прав… Только теперь я понял, Марк, почему я всегда недолюбливал вас и С. Ни вам, ни ему никогда не приходилось тратить время на то, чтобы найти правильное решение… Я считал, что вам обоим очень везло.
- Послушайте, Д., - Марк перевел разговор на другую тему. - С “Гением” что-то не в порядке, я уверен в этом. С. думает, что техники тут ни при чем. С вашего разрешения, я проверил бы благонадежность всех начальников отделов - единственных, кто имеет постоянный доступ к “Гению”.
Д. махнул рукой.
- Пожалуйста. Делайте все, что находите нужным. А потом зайдите ко мне.
Марк не стал проверять Бергстейна. Если можно было подозревать кого-то из начальников отделов, то только такого, с кем он, Марк, никогда не имел дела, иначе он давно почувствовал бы что-то неладное. Поэтому он провел краткие беседы с теми, кого еще не знал, представившись им как новый помощник Д. и таинственно намекнув на ожидаемую в ближайшее время реорганизацию Службы безопасности.
Все это были только предварительные разговоры, чтобы получить некоторое представление о людях, намеченных для настоящей проверки. Но Марк никак не мог сосредоточиться: его неотвязно преследовала мысль о Д.
Почему тот ни о чем не спросил его? Не поинтересовался, что именно он собирается делать и как долго намерен производить проверку?.. Д. сказал только: “Делайте все, что найдете нужным, а потом зайдите ко мне…”
И вот, не закончив разговора с начальниками отделов, Марк бросился в кабинет шефа. То, что он увидел, не было для него неожиданным.
Д. лежал ничком поперек письменного стола. В виске у него зияла рана, рука все еще сжимала револьвер.
Марк не кинулся к телефону. Правда, Служба безопасности имела собственное небольшое полицейское отделение, так что сюда не могла ввалиться орава полицейских, не связанных с разведкой. Но Марку хотелось хорошенько разобраться во всем самому, прежде чем передать дело в чужие руки.
Среди разбросанных на столе бумаг лежал отчет о происшествии на Военно-морской верфи, к которому были подшиты соответствующие директивы “Гения”. Другой документ относился к событиям на Меркаптане, которые “Гений” расследовал, погубив при этом трех агентов Земли. Результаты расследования не представляли никакого интереса. В третьем протоколе речь шла о роспуске всего вашингтонского отделения Службы безопасности - по директивам “Гения”. Впоследствии оказалось, что все подозреваемые “Гением” сотрудники Службы безопасности невиновны, а шпионом был один из охранников.
