Я в остервенении бился костистой мордой, увенчанной тремя корундовыми бивнями, о бесстрастную серую поверхность. Ни одна трещина, ни одна царапина не подмигнули Мне надеждой на успех. Отчаяние затопило Меня свинцовой волной. Мне нечего делать здесь и нигде больше делать Мне нечего. И ждать Ее здесь Я не имею времени. И тогда вибрации Моего Мира напомнили Мне один из своих нехитрых законов и указали выход.
Я устало опустил пластинчатые веки на горящие бирюзово-охряным светом глаза - солнце Моего Мира. Во тьме нет Тени. Без Тени нет Меня. Без Меня нет Моего Мира.
8
- Папа-папа-папа-папа, - я всегда обращаюсь к нему так, когда мне очень хочется. - Расскажи стишок.
Он подымает на меня свои неприкаянные глаза в окантовке синих кругов.
- Стишок? Стишок слушай...
Его интонация всегда имеет какие-то трудноуловимые странности и всякий раз новые. Он задумчиво смотрит в потолок, потом грызет пластиковую насадку на позолоченной дужке очков, потом говорит:
- Тарантул, сделанный из плюша, Глаз не имеет - только уши Мохнатые все тело покрывают.
Я отчаянно ору: "Не нада-а-а!!!", плачу, бегу. Всякий раз он рассказывает один и от же стишок, всякий раз я взрываюсь ужасом, негодованием, омерзением, мое тело покрывается мурашками, словно по нему ползет этот самый тарантул, который сделан из плюша.
Мой папа днем мучает меня, мучает своими непрестанными штудиями в огромных томах с незнакомыми буковками и страшными стишками о диких существах, которых не бывает и которые живут только в его безумном воображении.
Ночью мой папа мучает маму. Кто это такая - мама - я не знаю. Он называет это так - мама, и я думаю, что это очередной зверь, порожденный его фантазиями. Он никогда не пускает меня в комнату, где живет мама. Но ночью оттуда доносится его довольное уханье и еще странные стоны. Не знаю. Нас двое и больше нет никого - чьи же это стоны? Кого обижает мой папа по ночам? Может быть, он кривляется на два голоса? Но даже если он кривляется, это все равно равноценно - так говорит папа, и я учусь у него целесообразным мыслям и точным словам - равноценно тому, что у нас в доме завелся кто-то третий. Мама. И, раз все сказанное выше верно, полагается оградить маму от папиного насилия.
Вечером я беру большой кухонный нож, которым мы разделываем большие мясистые арбузы с нашей плантации, и захожу в папин кабинет. Кабинет пуст. На столе короткая записка. "Я твоя мама, придурок. Локи". Я не понимаю странных слов записки, но знаю только одно - папы больше нет в этом доме и мне тоже больше нечего делать здесь. Я снимаю с полки "Наставление к безболезненному суициду. Издание восьмое, стереотипное".
Спустя несколько минут я лежу в горячей ванне и нож в моих руках растворяется во всеобщем растворении мира.
9
Главный Корпус компании "Виртуальная Инициатива" уносился в небо Подмосковья всего лишь на восемь этажей. Со стороны он выглядел не очень внушительной башней, но лишь посвященные знали, что под землей расположены еще двадцать пять, где помещались лаборатории, мастерские, сборочные цеха и секретные агрегаты компании. На крыше корпуса, выложенной панелями розового стеклопластика, располагалась посадочная площадка и красовались три огромных буквы: "ВИН". "ВИртуальная Инициатива".
Четыре зоны охранного периметра и защитный купол надежно охраняли территорию ВИН от любопытных глаз и непрошенных гостей с земли и с воздуха. О существовании защитного купола было известно немногим. Уникальный проект его создания никогда не выходил за охранный периметр компании, а его отцы инженеры и программисты ВИН - со дня установки купола более никогда не покидали третьего подземного уровня. Чтобы не разбазаривать коммерческих тайн. "Можно называть это пожизненным рабством, а можно и контрактом с неопределенным сроком окончания", - любил разглагольствовать по этому поводу Венедикт Щюро, мозг и воля компании ВИН.
Если бы какая-нибудь автономная камера слежения смогла преодолеть защитный периметр компании и бесшумно зависнуть возле ничем не выделяющегося среди остальных окна четвертого этажа Главного Корпуса, то ей наверняка удалось бы заснять лишь редкой пресности картину. Президент компании ВИН и начальник охраны играют в нарды, склонившись над старинной начала XX века - игральной доской. Если бы на камере была установлена система "анти-шум" (которая позволяла бы автономному разведчику подслушивать разговоры, которые мешает подслушивать специально установленная у окна каждой комнаты система шумогенерации), то она принесла бы своим хозяевам запись абсолютно тривиального разговора. Типичной болтовни двух игроков в нарды.
Ничего не изменил бы даже вызов по видеотелефону. "Переключи на радио", - бросил Щюро в воздух и, достав из внутреннего кармана компактную трубку, лениво сказал "Щюро". Совершенно не меняясь в лице, он выслушал чужой монолог, бросил "Да оставьте вы их, сами разберутся" и сунул трубку обратно. Игра продолжалась.
Но с определенного момента все изменилось. Панель допуска на дверях комнаты стала переливаться разными цветами и на экране маленького стереовизора появилось взволнованное лицо референта господина Щюро - Александра Малинина.
Взгляд Малинина был рассеянным, а волосы на его голове были взъерошены. Весь его внешний вид свидетельствовал о том, что он только-только вернулся из виртуального мира, не успев еще толком адаптироваться к земным реалиям. Теперь камере-лазутчице было бы чем поживиться. Если бы не одно но. Если бы защитный купол давал возможность хотя бы одному летающему шпиону приблизиться к окнам компании ВИН.
- Входи, - нехотя сказал Щюро, поднимая голову.
Пьеро - так звали начальника охраны - выпрямился в кресле, ожидая дурных новостей. Ему, так же как и боссу, не нравилось, когда их беспокоят за нардами. Но уж если кто-то осмеливается это делать, значит причина для этого должна быть достаточно веской и уважительной.
Малинин вошел, переступив порог со встроенным металлоискателем, который, к слову сказать, остался совершенно равнодушен к вошедшему. И дурные новости не заставили себя долго ждать. Пьеро не ошибся.
- Я покинул ВР четыре минуты назад, - начал Малинин. - Два объекта проникли в Зону Стабильности "Остров". Они вошли через "кроличью нору" в секторе АМ-3. Судя по всему, проникновение не является предумышленным. Рядом с ними сейчас находится экспериментальный шатун "Адский Желудок".
Щюро глубоко вздохнул. Это всегда нервирует - когда приходится суетиться по таким мелочам. Пускай и принципиальным.
- Что это за объекты? - спросил он и по его высокому лбу поползли морщины.
- Первый - в аватаре класса Джирджис, живучесть сравнительно низкая, но вообще очень ловкий черт. Второй лейтенант сетевой полиции. Аватар класса Гильгамеш. Этот тоже не промах. Полицейский преследует первого. Наверное, есть за что.
