жениться.
К – комбо!
– Пока не поздно, – хмыкнул Сергей. – А что случится? Планета сойдёт с орбиты, опять сократят финансирование, на голову балка упадёт? Саркома лёгкого?
– Кхе-кхе, – поддразнил его Альфи. – Я в теории вероятностей не силён, но помню одну старую шутку ещё с университета: вероятность появления тираннозавра в этой комнате – пятьдесят на пятьдесят. Так что…
– Да-да, – отмахнулся Сергей и поспешил скрыться в лаборатории.
Особых дел с утра не бывало, время с девяти до десяти неофициально зарезервировали под опоздания, личные дела и кофе. Последний пункт сейчас пришёлся бы как нельзя кстати. Одним из немногих плюсов работы в НИИ была просторная комната отдыха с аквариумом во всю стену и окнами, выходящими на затопленные кремниевые шахты, и если аквариум уже не вызывал в Сергее прежнего восторга, то пейзаж за окном радовал всегда. Всё дело в воде. Или в отце. Наверное, поэтому Сергей оставался здесь, продолжал здороваться с защитным костюмом, смотрел в окно.
Взгляд внимательно скользил от берега к берегу, придирчиво останавливался на редких деревцах, отвоевавших место у отвалов шлака. Когда-то отвалы привлекали внимание детворы и влюблённых подростков, а сейчас перешли в распоряжение редкой флоры и ещё более редкой фауны.
За шахтами виднелись остатки горнодобывающего комплекса, урановые шахты начинались где-то за горизонтом. В этом состоял ещё один из немногих плюсов работы в НИИ. Иллюзия жизни в засохшем коконе, который давно покинут бабочкой.
Тихо вошёл Еугениус. Постоял рядом, потом защёлкал кофемашиной. Кофе он не пил, но любил прочищать фильтр, насыпать растительное сырьё в молекулярный преобразователь, добавлять то один компонент, то другой, экспериментировать со вкусом.
– Приходить на работу к девяти, чтобы отдыхать до десяти – это особый вид деградации, – медленно, с расстановкой проговорил Еугениус, протягивая Сергею новую порцию кофе.
– Не всем же быть такими эффективными, как ты, – беззлобно отозвался тот.
На горизонте возникла странная вспышка, словно огромный лимонно-зелёный ёж ощетинился колючками. Ёж задумчиво завис в воздухе, а потом ветер погнал его с невообразимой скоростью в сторону института. Или это не ветер, а… Ударная волна от взрыва прощупала здание от фундамента до аккумуляторных батарей на крыше, стёкла низко загудели, но устояли. За окном посыпался дождь из обломков, пролетевших десятки километров. Радиоактивное облако достигло середины затопленных шахт, когда система оповещения возвестила об опасности радиационного заражения.
– Это…
– Мне надо проверить состояние других андроидов, – непривычно быстро протараторил Еугениус.
Сергей кивнул, а сам поспешил вернуться к Альфи. Как там он говорил – шансы пятьдесят на пятьдесят? Кажется, к ним на завтрак заглянул тираннозавр.
Старший наставник стоял перед экраном: видео подёргивалось рябью, звук дробился, но всё же связь установилась.
– Внимание, НИИ микроэлектроники и робототехники. В вашем районе зафиксирована высокая концентрация изотопов урана. Ожидайте прибытия воздушного эвакуационного транспорта.
– Понял вас, – кивнул Альфи.
Едва сеанс связи завершился, он устало выдохнул и уставился в белый экран. В задумчивом молчании учёный жестикулировал, словно вступил в дебаты с невидимым оппонентом.
– В приоритете контрольный пункт, – осторожно попытался привлечь внимание наставника Сергей.
– Я пришёл к тому же выводу.
По внутренней связи голос Еугениуса звучал не только быстро, но и прерывисто, но всё же стало понятно, что он зовёт учёных в лабораторию для тестирования транзисторов.
Сергей готовил себя к худшему, а надо было – к самому худшему. Примитива сидела, упираясь спиной в один из столов; её голова и тело, покрытые светло-сиреневыми глянцевыми пластинами, ритмично подёргивались, над имитацией нижнего века скапливалась густая техническая жидкость.
– Её перемкнуло, – тихо произнёс Еугениус.
Альфи поспешно опустился рядом со своим первым детищем, а Сергей покачнулся и почувствовал, как кровь отхлынула от лица. Лишь бы не от радиационного воздействия. Если уж кремний в микросхемах до такой степени ионизировался, то они с Альфи получили смертельную дозу. Еугениус невозмутимо вышел из лаборатории, Сергей еле нагнал его в коридоре и возмущённо ухватил за руку.
– Эй, ты куда?
– На крышу, – поспешно отчитался андроид. – Зонд зафиксировал несколько объектов, хочу убрать их до прибытия эвакуационной бригады. Вам с Альфом надо будет добраться до транспорта, и лучше, чтобы на пути не было «фонящих» объектов.
– Насколько фонящих? – выходил из себя Сергей. – Сто рад? Двести? Две тысячи? Двадцать? Если перемкнуло Примитиву, то…
– Её перемкнуло не из-за облучения, – оборвал его Еугениус. – Успокойся и отдохни.
– Где данные с зонда? – не унимался Сергей. – Отчёты, цифры…
– Я не успел сохранить данные.
– Но ты запомнил!
– Меня отвлекла Примитива, так что нет.
– Ты, чёртов андроид, немедленно сообщи мне зафиксированную дозу облучения!
Еугениус очень бережно разомкнул пальцы Сергея и высвободил руку.
– Я – человек. А ты? Если я скажу, что из всех здесь присутствующих гарантированно выживу я и другие андроиды, созданные не раньше Септимы? Что ты будешь делать?
Отвечать бессмысленно. Спасатели-андроиды прилетят, чтобы забрать выживших собратьев, а остальные останутся гнить и ржаветь здесь. На его плечо легла ладонь, твёрдая и тёплая.
– Отдохни, выпей кофе. Мне кажется, в этот раз у меня получился особенно вкусный, – Еугениус едва заметно улыбнулся и мимолётно подмигнул. – Потом расскажешь.
Он направился к лифту, а Сергей развернулся и побрёл в комнату отдыха. Жалкий, глупый, умирающий… Облака окрасились в жёлто-зелёное, в остальном пейзаж почти не изменился. Сергей машинально глотнул кофе, не почувствовав вкуса, и спустился вниз.
– Привет, Серёга, – он похлопал своего тёзку по шлему. – Знаю, ты меня уже вряд ли защитишь… Будешь морально поддерживать, согласен? Так, давай-ка разберёмся…
Через несколько минут Сергей внутри Сергея вышел из люка на крыше. Тащивший погнутый лист стали Еугениус только неодобрительно покачал головой, но от помощи отказываться не стал. Молча они разгребали обломки и скидывали их вниз, снимали повреждённые детали с крыши. Через тридцать минут в шлеме настойчиво затараторило предупреждение «вернитесь-вернитесь-вернитесь». Андроид непонимающе уставился на Сергея.
– Это… Псевдо-безопасность, – нервно хмыкнул Сергей. – Спущусь передохнуть и вернусь. Да… Кофе вкусный. Спасибо.
В какой-то дымке Сергей вернулся в лабораторию. Градус сумасшествия нарастал. Примитива просила называть её Риммой и почему-то возомнила себя его девушкой. Сергей решил, что хуже уже точно не будет, и подыгрывал ей. Носил кофе, утирал техническую жидкость с глаз и убеждал, что всё закончится хорошо. Совершенно забыл про Еугениуса, а когда вспомнил, тот уже спустился сам, чтобы проводить всех к месту эвакуации. Римма не могла встать, и Сергей предложил донести её на руках, но она отказалась.
– Я догоню, – произнесла она с достоинством, никогда прежде её голос не был таким человеческим.
У люка все замерли.
Еугениус подхватил Альфи на руки и донёс до «вертушки».
Он слегка ошибся в
