Глава 11
Суровый закон дороги
Почти все реки в Сиборнале текли на юг. Почти все реки большую часть года были быстры и своенравны, ибо рождались в ледниках.
Река Венджи не была исключением. Неширокая, полная опасных течений и водоворотов, она, скорее, неслась, чем текла в своих берегах в сторону Ривеника.
За несколько веков Венджи промыла себе в долине хорошее удобное русло, в котором могла течь неспешно и разливаться, если было настроение. Мимо упомянутого русла и проходила дорога, по которой шли все, кто направлялся на север, к Харнабхару.
Дорога взбиралась по склону в приятной для глаз местности, защищенной от сильных ветров стеной Шивенинкского хребта. Здесь иногда, в благоприятные времена, распускаясь огромными цветами, рос густой кустарник, безразличный к холодам. По обочинам дороги росли цветы поменьше, и пилигримы собирали их, потому что таких цветов больше не было нигде.
На этом участке дороги, первом участке сухопутного пути к Харнабхару, пилигримы шагали беззаботно. Одетые в разнообразные одежды, по большей части в рубище, они странствовали группами или в одиночку. Некоторые шли босиком, заявляя, что умеют управлять своим телом и не чувствовать холода. Тут и там в отрядах путешественников звучали музыка и песни. Это было серьезное событие для верующих — побывавший в Харнабхаре и прошедший тропой пилигримов пользовался на родине почетом до конца своих дней — и все равно это был праздник, и потому все радовались. На несколько миль от Ривеника вдоль дороги были устроены лавки, где желающие могли купить эмблемы Колеса или провизию в дорогу. Часто тут торговали крестьяне из Брибахра (граница была совсем рядом), они спускались с гор и продавали идущим продукты своего труда. Этот участок пути был самым легким.
Потом дорога начинала круто подниматься в горы. Постепенно воздух становился разреженным. Цветы на кустах с кожистыми листьями мельчали, хотя и не исчезали. Крестьяне тоже встречались все реже — мало кто решался подняться сюда из долины. Пилигримы лишь изредка дули здесь в трубы — для этого уже не хватало воздуха. Полз шепоток о случаях грабежа.
Но эта дорога по-прежнему хранила дух приключения, возможно величайшего приключения жизни. Они вернутся домой героями. Небольшие трудности не помеха. Таверны, где пилигримы ночевали, если могли себе это позволить, становились все беднее и строже, сны путников — все тревожней. Ночи наполнял звук неустанно падающей воды (может быть, вечно падающей) — напоминание о том, что над головами у них, скрытые в облаках, таятся невообразимые выси. Поутру они продолжали путь в тревожном молчании. Горы требовали молчания и подавляли любой начатый разговор. Искусство праздной беседы родилось внизу, в долинах.
Дорога по-прежнему поднималась в горы, по-прежнему вдоль своенравной Венджи. Путники упорно продвигались вперед. В конце концов наградой им становился чудесный волшебный вид.
На подходах к Снарагатту, расположенному на высоте пяти тысяч метров над уровнем моря, облака расступались, что случалось не часто, открывая вид на северо-запад, на неровную горную страну с ужасными пропастями, над которыми парили стервятники. Даже у края горной страны остроглазым пилигримам удавалось различить долины Брибахра, голубые из-за дали или, возможно, от изморози.
Перед входом в Снарагатт снова появлялись лавчонки, сначала редкие. В одних торговали орехами или горными фруктами, кое-где предлагали полотна с горными пейзажами, написанные дурно из-за стремления к сильной идеализации. Появились дорожные указатели. Потом следовал поворот дороги — и другой (до чего уставали к тому времени ноги!); на обочине — лавочка торговца печеньем; потом пилигримы видели высокий деревянный шпиль — новый поворот — людей — толпы — и начинался Снарагатт — да, Боже! — Снарагатт, где можно было получить ванну и чистую постель.
В Снарагатте имелось множество церквей, среди прочих — копии харнабхарских. Шла оживленная торговля картинами и гравюрами с видами Харнабхара. По слухам, зная, куда обратиться, можно было купить даже подлинный сертификат, подтверждающий, что ты действительно побывал в Харнабхаре и видел Великое Колесо.
Ибо Снарагатт — несмотря на все труды, потребные, чтобы добраться до него, — был ничто, лишь остановка в пути, лишь начало настоящей дороги. Снарагатт был тем местом, откуда начиналась подлинная дорога к Харнабхару. Обещая все на свете, Снарагатт тем не менее был пробным камнем рухнувших надежд. Многие приходили к убеждению, что слишком стары, или слишком устали, или слишком больны, или просто слишком бедны для того, чтобы отправиться дальше. Такие оставались тут на день или на два, а потом устремлялись в обратный путь к Ривенику, к устью своенравной реки.
Ведь Снарагатт когда-то граничил с тропиками. Еще севернее, выше в горах, климат быстро становился суровым. Многие сотни миль отделяли Снарагатт от Харнабхара. Чтобы пройти такой путь, требовалось подлинное упорство и даже более того.
Лутерин Шокерандит, Торес Лахл и Харбин Фашналгид ночевали в Снарагатте в гостинице «Звезда». Точнее, они ночевали на открытой веранде, устроенной под раскидистыми вязами во дворе гостиницы «Звезда». Шокерандит, тщательно продумавший их путь еще в Ривенике, не хотел попадаться на глаза толпам пилигримов, наводнявших гостиницу. Спать на веранде было удобно, поскольку предприимчивые хозяева давно уже устроили здесь трехъярусную кровать.
Самый верхний ярус занял Фашналгид, посередине лежал Шокерандит, а в самом низу — женщина. Фашналгиду такое распределение мест совсем не понравилось, но Шокерандит принес каждому из них по трубке с оччарой, травой, растущей на горных склонах, и они заснули с покоем в душе. Путь от Ривеника до Снарагатта они проделали в легкой повозке, вместе с другими состоятельными странниками. Завтра они пойдут договариваться насчет упряжки с санями. Но этой ночью им нужно было отдохнуть. Небо над горами очистилось от туч, наверху блеснули знакомые созвездия: Шрам королевы, Фонтан, Старый всадник.
— Торес Лахл, ты видишь звезды? Ты можешь назвать их? — спросил сонным голосом Шокерандит.
— Могу — это звезды... — Торес слабо усмехнулась.
— Тогда мне стоит спуститься к тебе и объяснить.
— Звезд так много...
— Значит, это займет много времени...
Но Лутерин заснул прежде, чем сумел двинуть рукой, и даже крики животных, доносящиеся со склонов гор, не разбудили его.
На следующее утро Шокерандит поднялся с кровати усталым и разбитым. Он облачился в волглые от ночного тумана одежды и разбудил Торес Лахл.
