"Млечный Путь, Xxi век", No 1 (38), 2022 - Леонид Александрович Ашкинази

Чосер, Ленгленд, Дуглас, Данбар, и все ваши

братья Анонимы, как, черт возьми, вы управлялись

без анестезии или водопровода,

преследуемые ведьмами, колдунами,

прокаженными, Святой Палатой, наемниками,

все сжигавшими на пути, писать так весело,

без гримас самовлюбленного пафоса?

нудными могли вы быть, но не вульгарными,

похабными, но не грязными, с вашими хриплыми ристалищами,

тонким духовным весельем, когда наши предки,

окруженные уютом каждой твари,

защищённые, верили во все суеверия,

даже лучшие, угрюмые или с причудами

столбенели от их безобразного самомнения.

Мы спрашиваем, но сомневаюсь, что кто-то

скажет, почему все поколения должны найти

наш век таким омерзительным. Без их бессердечных

орудий ты не мог бы арендовать мои книжные полки

или отблагодарить мой слух и обхихикать

мою печальную плоть - я с радостью перестану

писать стихи во славу громоподобной

зевесовой Юноны, когда иудино дерево цветет,

но знание запрещает мне познать,

что вы могли бы сработать их лучше.

Я умираю. Мысленно.

В Париже плач и стон.

Плыву к последней пристани -

В гробницу, в Пантеон.

Гюго горбатит спину.

От слез опух Бодлер.

"За что ты нас покинул!" -

Кричит Аполлинер.

Готье ломает руки.

Верлен едва идет.

Кто нас теперь на русский

В Баку переведет?!

Не поступай жестоко,

Как злобный господин!

Воскресни, ради Бога!

Нас много, ты - один!

Воскресни, друг наш добрый!

Не погуби, родной!

И я встаю из гроба.

Что делать, ангел мой!

Господи, прости меня,

Что, злодей, пишу!

Что, тебя не убоясь,

Книжками грешу.

Что, желая на века

Славу обрести,

Сам не знаю, что творю...

Господи, прости!

Кто бы что ни говорил

О стихах моих,

Господи, прости ты всех

Кто читает их!

Как я пишу стихотворенья?

Рецепту верен своему!

Из свежей ляжки вдохновенья

Готовлю строчек бастурму,

Солю ее,

Немного перчу...

Есть "нар шараб", сумах, трава...

Я сам - мангал,

Во мне под вечер

Стреляют искрами дрова,

Клубится запах бесподобный

И ветер пламенит золу...

Должно искусство быть съедобным.

Друзья мои, прошу к столу!