Фон Хорн, хотя и был не из робкого десятка, растерялся при виде маниакальной злобы своего старшего коллеги и попятился. Спорить было бесполезно. Повернувшись, он покинул лабораторию.
* * *
Синг Ли явился в лагерь с опозданием. Вернувшись затемно с неудавшейся охоты, он уклонился от объяснений причины столь позднего ужина. После еды Вирджиния стала разыскивать его, но китаец снова куда-то пропал.
И лишь когда лагерь погрузился в сонную тишину, Синг Ли появился вновь и крадучись, с загадочным видом двинулся под покровом безлунной ночи к двери лаборатории. Как ему удалось проникнуть внутрь, об этом знает лишь Синг Ли, но только спустя мгновение в лаборатории раздался приглушенный звон разбитого стекла, и китаец выскользнул наружу, снова запер дверь и засеменил к своему жилищу, расположенному поблизости. Но спешил он напрасно - кроме него самого, никто не слышал звука, раздавшегося в лаборатории.
* * *
Наутро следующего дня, когда профессор Максон и фон Хорн вошли в лабораторию, было около девяти. Едва переступив порог, пожилой ученый в ужасе всплеснул руками. Контейнер № 13 лежал на полу, стеклянная крышка была разбита, а по циновке расползлось липкое коричневое вещество. Профессор Максон закрыл лицо руками.
- Боже! - вырвалось у него. - Все пропало. Еще каких-нибудь три дня и...
- Глядите! - воскликнул фон Хорн. - Еще не все пропало.
Профессор с усилием поднял глаза и его взору предстал красавец-гигант, воплощение физического совершенства, сидящий в дальнем углу комнаты. Существо глядело вокруг себя затуманенным, ничего не понимающим взглядом. На его умном лице был написан немой вопрос. Шагнув вперед, профессор Максон взял его за руку.
- Пойдем, - сказал он и повел его к маленькой комнате, примыкавшей к центральной лаборатории. Гигант послушно последовал за ним, блуждая взглядом по помещению. На его красивом лице застыло беспомощное выражение. Фон Хорн отправился к себе.
* * *
Вирджиния, покинутая всеми, даже верным Сингом, который, наверстывая упущенное за предыдущий день, вновь отправился на берег ловить птиц, чувствовала себя не в своей тарелке из-за вынужденного безделья и одиночества. Какое-то время она бродила по замкнутому сектору, отведенному для белых, но вскоре ей это наскучило, и она решила выйти за ограду, чего раньше никогда не делала, разве что в сопровождении фон Хорна, ибо и он, и ее отец категорически запретили ей отлучаться с территории лагеря.
- Что там может быть страшного? - подумала она. - Мы же знаем, что, кроме нас, на острове нет ни души, как нет и хищных зверей. И вообще, всем как будто безразлично, что со мной будет, вот разве только... разве только... хотелось бы знать, ему безразлично или нет? Интересно, обрадует ли это меня или нет. О, Господи, разобраться бы наконец в себе...
С этими мыслями она пересекла маленькую вырубку, устремляясь в джунгли.
* * *
Когда фон Хорн и профессор Максон беседовали в лаборатории накануне происшествия с контейнером № 13, из находящегося напротив низкого сарая выбралось чудовищно уродливое существо и вскоре приникло к тонкой двери здания, в котором происходил разговор коллег. Некоторое время оно напряженно прислушивалось, но когда фон Хорн высказался за необходимость ликвидировать "страшные бездушные существа", его отвратительные черты исказились гримасой страха и ненависти. Затем, словно огромный медведь-гризли, оно отвернулось и вперевалку заковыляло к задней, то есть восточной части ограды.
Здесь оно несколько раз безрезультатно подпрыгнуло, пытаясь дотянуться до верха частокола, после чего, трясясь и рыча от ярости, забегало взад-вперед вдоль забора, подобно тому, как пойманный дикий зверь гневно расхаживает перед решеткой клетки, в которой оказался.
Наконец, монстр остановился, глядя в очередной раз на непреодолимое препятствие, преградившее путь к побегу. Затем глаза его забегали по территории лагеря, пока не остановились на покатой крыше сарая, служившего ему жилищем. Постепенно в неразвитом, ущербном мозгу стала зарождаться неопределенная мысль.
Существо приблизилось к сараю. Дотянувшись до столбов, служивших опорой для крыши, оно, подобно огромному слизняку, заползло наверх. Оказавшись на крыше, монстр увидел пространство за территорией лагеря и ощутил зов свободы диких джунглей. Чудовище не понимало, что там такое, но в густой листве оно обнаружило много просветов и лазеек, сулящих убежище от тех, кто задумал лишить его жизни.
Однако ограда находилась футах в шести, а ее верх не менее чем в пяти футах над крышей сарая - те, кто проектировал лагерь, постарались удалить это строение на достаточное расстояние от забора, чтобы предотвратить возможность побега.
Существо с испугом посмотрело в сторону лаборатории. Ему вспомнился немилосердный хлыст, который всегда обрушивался на него за любое действие, не совпадавшее с желанием хозяина, и при мысли о фон Хорне в его глазах разной величины зажегся недобрый блеск.
Пытаясь дотянуться с крыши до ограды, существо потеряло равновесие и едва не свалилось на землю. Осторожно пятясь, оно стало выискивать способ преодолеть препятствие. Внимание его привлекла жердь, торчащая из-под пальмовых листьев, покрывавших крышу. Единым рывком вырвав ее из гнезда и протянув в сторону ограды, монстр обнаружил, что она упала на край частокола, но побоялся перейти по единственной хрупкой перекладине.
Тогда он быстро выдернул одну за другой дюжину жердей с крыши, уложил их рядом и получился довольно прочный мостик, ведущий к свободе. Через мгновение монстр уже сидел на верху ограды, свесив ноги. Подтянув жерди к себе, он сбросил их одну за другой на землю по другую сторону лагеря, затем спрыгнул сам.
Собрав жерди в охапку, он побежал вперевалку в джунгли, не желая оставлять следов учиненного им разгрома, так как продолжал панически бояться возможных ударов хлыста.
Вокруг него сомкнулась зеленая листва, и мирные джунгли поглотили следы безобразной твари, устремившейся в тенистую чащу.
* * *
Когда фон Хорн зашел в экспериментальную зону, его проницательный взгляд тотчас заметил развороченную на восточном конце сарая крышу. Он стремительно направился к низкой постройке. Уродливые монстры сидели на корточках в своих отсеках, либо лежали на циновках.
Как только человек вошел, они первым делом покосились на хлыст, свисавший из правой руки, а затем обменялись перепуганными взглядами, словно вопрошая, кто из них тяжко провинился на сей раз.
Фон Хорн обвел глазами сборище жутких образин.
- Где Номер Один? - спросил он, адресуя вопрос существу, чей лоб свидетельствовал о большей сообразительности, чем у его сотоварищей.
