примостилась худенькая, остроносая, молчаливая, но с приветливым взглядом карих глаз, прикрытых спадающими на лоб волосами, девушка – Аннет. Она всё время находилась под опекой Руссы и держалась её, оттого оказалась в компании с доном Севильяком. Второе его плечо подпирала Лейба. Она казалась или хотела казаться независимой, губы держала в презрительной постоянной, как приклеенной, улыбке, говорила капризным голосом, от этого, наверное, её не жаловали другие женщины, явно выказывая ей свою отчуждённость. Дона Севильяка она выделила сразу и при переходе по дороге времени всегда оказывалась с ним рука об руку. Но и она сейчас представляла собой воплощение смертельной усталости и в лице и в расслабленной позе её, не лишённой изящества, фигуры, припавшей к плечу ходока.
Хелена и её подружка Рада бесцеремонно наметили жертвой своих притязаний Ивана, как ему казалось. Хелена вообще не сводила с него своих лучистых синих глаз, реагировала на каждое его слово и всем показывала свой выбор. Рада оказалась просто привязчивой, она льнула к Ивану, как банный лист. Они вдвоём даже Шилему, которая до того ни на шаг не отступала от Ивана, оттеснили, как она не сопротивлялась, пытаясь оградить его от посягательства этих, не соперниц, конечно, какая для них Шилема соперница, нежданно-негаданно появившихся в команде женщин. Она шипела на них змеёй, и даже угрожала, демонстрируя свои возможности, однако оказалась с Джорданом, а Иван попал в окружение Хелены и Рады.
Сам он, будто бы занятый другими заботами, всё-таки ощущал стеснение от присутствия рядом с ним женщин, а беспокойство Шилемы передавалось ему, и раздражало. В конце концов, он устал и морально и физически, чтобы отбиваться от покушения на него одних и успокаивать другую сторону – Шилему. И потом, кто-то же должен был думать о том положении, в котором они оказались, так как остальных членов его команды такой вопрос ничуть не волновал.
Арно с удовольствием обнимал двух женщин, которых выбрал он, а не они его. Хиркусу тоже дела нет ни до чего, ведёт фривольные разговоры с двумя спутницами.
Иван из-под слипающихся век пытался осмотреться, что-то предпринять, чтобы предупреждение Нардита не застало их врасплох. Да и не собираются же они оставаться здесь навсегда. Надо же куда-то двигаться… Уходить… Куда?.. Как, куда? Назад, домой… А где это – назад или вперёд?..
Мысли путались… Нельзя всем спать… Остров… Нардит…
Раздирающий душу крик заставил всех позабыть о сне, вскочить на ноги и прислушаться к нарушенной тишине ночи.
Внезапный звук разбудил не только людей, но и тех, кто мог слышать в обжитых окрестностях озера. Вокруг в кустах захрустело, зашевелилось, захрюкало. Почти рядом злым огнём блеснули чьи-то глаза и потускнели. Захлопали крылья, раздался утробный рык и чавкающие звуки…
Над озером продолжало висеть туманное марево рассеянного света. С острова тоже доносились звуки, но их характер резко отличался от возникающих в оазисе. Они обладали ритмичностью и чёткостью, порой раздавалось звяканье металла о металл.
Первым это заметил Джордан.
– Куют?
– Хе! Кузнецы? – Хиркус с высоты своего роста посмотрел на фиманца. – Там кузнецы куют, в огне творя мечи и стрелы! Их тяжкий труд, завещанный от богов, не даст врагу ступить на нашу землю! Его мы встретим… – На этом слове, когда голос Хиркуса уже возносился в торжественную подвысь, лязгнуло так явственно, что Хиркус замер на мгновение и выдохнул: – О!.. И вправду куют кузнецы!
– Вы оба… Того! – Арно повёл рукой у виска. – Какие кузнецы? КЕРГИШЕТ, ты их меньше слушай. Они наговорят. Ты-то что думаешь?
– Я уже дремать стал, – вместо ответа почти пожаловался Иван, неловко высвобождая руки из объятий недовольных его действиями Хелены и Рады.
Арно, подражая ему, также освободился от опеки своих спутниц.
– Илона и Храза, вам придётся побыть без меня. Не долго, – сказал он им мягко. – Пойдём, КЕРГИШЕТ, посмотрим и послушаем от берега?
– Пойдём, – не сразу согласился Иван. – Дон Севильяк, подбрось в костёр, пусть разгорится… Да и все тут, посматривайте, что вокруг твориться.
Сказал и экономно повёл рукой больше из-за усталости и вялости, чем намеренно.
К берегу озера за ними тут же увязалась Шилема, а Хелене и Раде, решивших было не оставлять Ивана без своего присутствия, с мстительными нотками скомандовала:
– Вам там делать нечего!
– Вот как? – Рада вздёрнула красиво посаженную голову.
Хелена положила ей руку на плечо.
– Успокойся, сестра. Никуда он от нас не денется, – с меланхолической уверенностью сказала она. – А ведь хорош! – проводила она восхищённым взглядом Ивана.
– Они здесь все подстать. Если бы не эта… змея, – сквозь зубы процедила Рада.
– Перестань, сестра. Эта… Шилема, нам не соперница.
– Да, конечно. Это у неё от зависти к нам. У самой-то ни кожи, ни рожи… – сказала Рада.
– Ещё раз такое услышу о Шилеме… – неожиданно гуднул ей в самое ухо дон Севильяк. Она отшатнулась и даже присела от испуга. – Брошу в озеро и не дам вылезти, пока не утонешь. Впрочем, если Шилема услышит, то сама это сделает легко и с тобой, и с твоей подружкой. Уяснили?
– Ты нам не указчик! – вспылила Хелена. – Катрин!… Ты где, Катрин?
Катрин улыбалась Хиркусу, слегка тесня свою худенькую напарницу. Хиркус же улыбался Джесике. Окрик Хелены вызвал на лице Катрин гримасу раздражения.
– Здесь я! Что тебе?
– Мы долго будем с этими мужланами…
Её возмущённые слова потонули в жизнерадостном хохоте дона Севильяка.
– С чего бы они там? – оглянулся Арно.
– Пусть себе, – без интереса отозвался Иван. Его настроение менялось ежеминутно. Он бы и сам обернулся, чтобы узнать причину смеха, но первым сказал Арно, и желание пропало. Остановился у кромки воды, определил: – Появился целый остров, а вода поднялась не намного. Присмотритесь, там огни как будто?
– Огни. И они двигаются, – Шилема обладала острым зрением.
– Да, – неуверенно подтвердил Иван. – Но у меня сейчас в глазах рябит от недосыпу.
– У меня не рябит, – с вызовом сказала Шилема. – Вижу хорошо.
Арно её выпад не оставил без внимания.
– Тебе из-за твоего характера спать некогда, а нам пора выспаться… Эй! Кто тут?
Арно живо отпрянул в сторону, пропуская мимо массивное тело какого-то животного, без страха перед людьми напролом идущего к озеру на водопой. Оно, словно отвечая на вопрос ходока, выдохнуло утробное: – Их-ха! и надолго припало к воде.
– КЕРГИШЕТ, зови дона Севильяка и Хиркуса. Мясо само пришло в гости! – воскликнул Арно.
– Это мясо?.. Ой! – пискнула Шилема, прижимаясь к Ивану. Мимо неё ещё кто-то прошмыгнул к воде. – Разве это можно есть?
– Ещё как, – весело отозвался Арно. – Поджаренное и с корочкой…
«Жрать захочешь, придёшь, и в пещеру войдёшь, хобот мамонта вместе сжуём…» – вспомнились Ивану слова студенческой песни. Вспомнил, вздохнул: – как давно это было. Там, в другой жизни, в другие времена, среди других людей…
Счастливая пора, где всё понятно, расписано до мелочей и существует неизменная последовательность каждой единицы времени…
– Всё!
