— Быть чрезвычайницей — это так классно, Тэлли-ва, ты даже не представляешь. Каждая секунда — просто чудо какое-то. Понимаешь… Я слышу, как бьется твое сердце, я чувствую, как жужжит механизм обогрева этой куртки. Я даже ощущаю запах твоего страха.
— Я не боюсь тебя, Шэй.
— Побаиваешься, Тэлли-ва. Больше ты меня не обманешь. — Шэй положила руку на плечо Тэлли. — Слушай, а помнишь, когда мы с тобой еще были уродками, я придумывала всякие сумасшедшие рожи? Теперь доктор К. разрешит мне какую-нибудь такую рожу сделать себе. «Резчикам» разрешается что хочешь с собой делать. Даже Комиссия красоты не может приказывать нам, как нам можно выглядеть, а как нельзя.
— Наверное, для тебя это в самый раз, Шэй-ла.
— Я и мои «резчики» — это верх крутизны в Комиссии по чрезвычайным обстоятельствам. Мы вроде как чрезвычайные чрезвычайники. Ну, скажи, разве не здорово?
Тэлли повернула голову и посмотрела на Шэй. Она пыталась понять, что происходит за этими сверкающими фиолетово-алыми глазами. Помимо болтовни глупенькой красотки она слышала в голосе Шэй холодный безмятежный ум и безжалостную радость из-за того, что она загнала в угол ту, которая когда-то предала ее.
Тэлли видела, что Шэй представляет собой новую разновидность жестоких красавиц. Нечто похуже доктора Кейбл. Еще менее человеческое.
— Ты действительно счастлива, Шэй?
Губы Шэй дрогнули, на миг обнажились острые кончики верхних зубов. Она кивнула.
— Да, потому что я сцапала тебя, Тэлли-ва. Вы нехорошо поступили, убежав без меня. Очень гадко поступили.
— Мы хотели, чтобы ты бежала с нами, Шэй, клянусь тебе. Я оставила тебе кучу сообщений.
— А я была очень занята. — Шэй пнула носком ботинка уголек. — Кромсала себя ножом. Искала, как бы мне вылечиться. — Она презрительно фыркнула. — А потом… Жить в лесу мне жутко надоело. В общем, теперь мы вместе, ты и я.
— Я не стану с тобой иметь дело, — еле слышно прошептала Тэлли.
— Не-ет, ошибаешься, Тэлли-ва. — Пальцы Шэй железной хваткой сжали ее плечо. — Надоели мне наши недопонимания и обиды. Теперь мы с тобой станем лучшими подругами навек.
Тэлли закрыла глаза. Значит, вот так Шэй решила ей отомстить.
— Ты нужна мне среди «резчиков», Тэлли. Это так здорово!
— Ты не сможешь сделать этого со мной, — прошептала Тэлли и попробовала отстраниться.
Но Шэй крепко держала ее.
— В том-то и дело, Тэлли-ва. Смогу.
— Нет! — закричала Тэлли, замахала руками и попыталась вскочить на ноги.
Рука Шэй с быстротой молнии метнулась к ней, и Тэлли ощутила резкий укол в шею. Через мгновение все вокруг заволокло плотным туманом. Ей удалось вырваться и сделать несколько неуверенных шагов, но руки и ноги словно налились свинцом, и она рухнула на землю. Свет догорающего костра затянулся серой пеленой, мир померк.
Как сквозь вату, до нее донеслись слова, произнесенные режущим, как бритва, голосом:
— Смирись, Тэлли-ва, ты…
Несколько недель Тэлли провела в цепких объятиях дремоты. Порой она шевелилась и, ощущая кожей простыни и подушки, догадывалась, что лежит в кровати, но ее разум существовал словно бы отдельно от тела, странствуя по осколкам одного и того же сна…
Ей снилась прекрасная принцесса, запертая в высокой башне с зеркальными стенами. Не было здесь ни лифта, ни лестницы, чтобы спуститься вниз, но когда принцессе надоело таращиться на свое хорошенькое личико в зеркалах, она решила выпрыгнуть из башни. Она пригласила своих друзей, и все следом за ней выскочили из окна — все, кроме лучшей подруги, которой тоже было отправлено приглашение, да где-то затерялось.
Башню стерег серый дракон с глазами-самоцветами и хищной пастью. У него было много лап, и двигался он почти молниеносно, но притворился спящим и позволил принцессе и ее друзьям проскользнуть мимо него.
Такой сон не мог обойтись без принца.
Этот принц был красив и уродлив, весел и серьезен, осторожен и храбр. Вначале он жил с принцессой в башне, но потом оказалось, что он каким-то образом все это время жил где-то вдали и ждал ее. По странной логике сна он всегда был двумя принцами одновременно, и ей нужно было между ними выбирать. Иногда принцесса выбирала красивого принца, иногда — уродливого. Но какого бы она ни выбрала, ее сердце оставалось разбитым, а сон всегда заканчивался одинаково.
Лучшая подруга, чье приглашение затерялось, все время пыталась догнать принцессу. Но проснулся серый дракон и проглотил ее, и ему так понравился ее вкус, что он погнался за всеми остальными и их тоже захотел сожрать. А из его утробы лучшая подруга принцессы смотрела глазами дракона и говорила его устами — клялась, что разыщет принцессу и накажет за то, что та не взяла ее с собой.
Тянулись недели, а сон всегда завершался одинаково — дракон догонял принцессу и произносил одни и те же слова:
— Смирись, Тэлли-ва, ты — чрезвычайница.
Лилиан Рассел — американская фотомодель, популярная в 1890 году. Интересно, что весила она 90 кг.
Рудольф Валентино (1895–1926) — американский киноактер. Прославился в немых фильмах двадцатых годов, где играл роковых соблазнителей.
По всей вероятности, эта единица красоты названа в честь мифической Елены Прекрасной, из-за которой разразилась Троянская война.
Ононо Комачи — по легенде, самая красивая женщина Японии, жившая более 1200 лет назад.
Скорее всего, этот парк назван в честь актера-афроамериканца Дензела Вашингтона, дважды получавшего премию «Оскар».
Тэг (от англ. tag — хвостик, ярлык) — художественная подпись граффитчика, часто оставляемая на стене без всякого рисунка. По большому счету, оставить тэг — это примерно то же самое, что написать «Здесь был Вася».
По всей вероятности, имеется в виду Клодий Пульхер Публий, молодой авантюрист знатного рода времен Юлия Цезаря. Его прозвище Пульхер переводится как Прекрасный.
На самом деле с помощью веревки стартера включается не сама горелка, а вентилятор, обеспечивающий поддув воздуха в оболочку шара, а сила пламени регулируется вентилем или ручкой. По крайней мере, в современных воздушных шарах.
