Как он мог объяснить подобное сочетание противоположностей, когда в представшем перед ним механизме объединились две технологии, два подхода к путям дальнейшего развития его цивилизации, которые в конечном итоге привели к ее расколу и, вероятно, — гибели.
Эргвин не выдержал — он первым сделал шаг вперед, поднял свою механическую руку, осторожно коснулся нагрудного кожуха, и Генри понял его жест — он деактивировал магнитные замки, снял защитную пластину, позволив древнему существу увидеть сложную серебрящуюся структуру, пронзающую его центральный блок.
Эргвин смотрел на тонкие серебрящиеся нити и не мог понять: каким образом они попали в структуру чуждой механической формы?
На миг ему показалось, что пропасть, о которой он думал минуту назад, превратилась в непреодолимую бездну, но шок, испытанный при этом, внезапно высвободил из-под эмоционального гнета машинную составляющую его двухкомпонентного разума.
Решение пришло мгновенно, оно было основано на технических знаниях, хранящихся в модулях долгосрочной памяти, помноженных на личный опыт Эргвина, который знал, как работают микромашины.
Вывод был прост и очевиден: если структура микромашин сумела внедриться в ядро чуждой механоформы, соединить его биологические модули с остальными устройствами, значит, контакт уже налажен, осуществлен, достигнута информационная совместимость технологий, между которыми пролегла бездна времени.
Он мог вступить в контакт с микромашинами, а те, в свою очередь, имели доступ к коду, на основе которого формировалось информационное поле данной механоформы.
Они могли наладить обмен данными. Могли!
Мысли, эмоции захлестнули разум Эргвина: он может узнать, что произошло с его планетой, вступить в контакт с чуждым разумом, все зависело от желания противоположной стороны рискнуть, пойти навстречу его порыву!
Он не мог ничего спросить — мешала все та же пропасть, но стоило хотя бы попытаться…
Никто не встал на его пути, когда Эргвин вдруг метнулся к сумеречной нише, где в тандемной камере лежали бренные останки его тела.
Выйдя оттуда, он подошел к Генри и показал ему шунт, похожий на черную глянцевитую змею с раздвоенными жалами контактов на обоих концах.
— Генри, что он пытается сделать?!
— Спокойно, Марк. Похоже, ему знакома внедренная в меня структура. Он предлагает прямой контакт, и я намерен согласиться на эксперимент.
* * *
Район космопорта «Южный» Российский сектор освоения…
— Я ни хрена не понимаю в этом бардаке! — Голос в коммуникаторе звучал с хриплым, надрывным придыхом, но Шевцов сразу узнал Клима, и в душе на миг потеплело — жив, ведь жив!..
Он глянул вниз, дал короткую очередь по подбирающейся к подножию высоты группе азиатов и, пригибаясь, сменил позицию, одновременно отозвавшись в эфир на боевой частоте взвода:
— Климов, где тебя носило?
— Отсыпался… В шикарном особняке… У «Фон Браунов»… — Конец отрывистой фразы заглушил явственный визг тормозов, затем послышалось тяжелое сопение, и в довершение двумя одиночными выстрелами огрызнулся «абакан».
— Ты где? — Шевцов упал на землю, глубоко вгоняя сошки «АГП-30» в рыхлую податливую почву. — Скоординируй, прикрою!
— Я на дороге, командир!.. Вернее, уже за откосом. Тут хрен поймешь, что творится. Сбил андроида и двух азиатов, все вооружены, на подступах наблюдал скопление тяжелой техники. Схлестнулись силовики «Фон Брауна» и головорезы Ляо. Все движется, словно второе столпотворение… Каждый сам за себя, да?
— Угадал с первой попытки. Вижу машину… Ты с какой стороны насыпи?
— Справа, командир, справа.
— Ну приготовься, к тебе гостей валит человек пятьдесят… Сейчас я их прижму, а ты рви вдоль дороги, но и по сторонам поглядывай.
— Понял… Вопрос можно?
— Нашел время… — Шевцов приложился щекой к волокончатому прикладу, вылавливая в электронный прицел группу боевиков Ляо, появившихся на дороге позади изрешеченного пулями внедорожника.
— И все же? — судя по дыханию, Климов бежал.
— Валяй…
— Где наши? Ты что один, командир? И какого хрена… здесь творится.
— Все просто, Клим. — Шевцов коснулся сенсора огня, и «АГП» ритмично задрожал, выплевывая тугую очередь тридцатимиллиметровых разрывных снарядов. Поперек дороги вздыбилась плотная стена оранжево-желтых вспышек, рвущих асфальтобетон. — Ребята окапываются на высотах. — Он резко перекатился, меняя позицию, и снова вогнал сошки «АГП» в почву. — Будем держать космопорт.
Ответ пришел с некоторой задержкой — очевидно, сержанту в этот момент было не до слов, он бежал что есть сил, маскируясь неглубокой дренажной канавой.
— Окапываются?.. Компехи роют землю?..
— Угадал.
— Так зачем нас сюда выбросили?! Спасательная операция, да?..
— Рано собрался умирать, Клим… — Дым от разрывов уже рассеялся, отнесенный в сторону легким ветерком, и Шевцов внезапно увидел, что, кроме разрозненных групп боевиков (назвать иным термином вооруженные формирования концерна у него не поворачивался язык), на дальней развязке дорожных магистралей появилась колонна тяжелой техники.
Это были регулярные части семьи Ляо.
«Вовремя мы перегруппировались…» — подумал капитан, а вслух обронил:
— Клим, прибавь темп. У горизонта появилась бронетехника. Минут через пять будут здесь.
— Командир, а ты?
— Отхожу. — Он переключился на командную частоту. — Борт-01, на связи Земля.
— Слышу тебя.
— Поднимись метров на триста выше. Даю координаты, квадрат е-18, пересечение транспортных магистралей. Наблюдается скопление бронетехники противника. Накрой их ракетным залпом и сразу же снижайся, не рискуй, ты понял?
— Борт-01, принято. Исполняю. Клим?
— Порядок. Вижу наших.
— Горюнов?
— На связи.
— Окопались?
— По полной. Земля-матушка убережет. Шевцов машинально отметил про себя, что фраза Горюнова его порадовала. Назвать марсианский суглинок своей землей дорогого стоило. Значит, ребята в порядке, осознают ситуацию, а главное чувствовалась в короткой фразе уверенность в своих силах…
Прав он. Это наша земля. И люди, что за спиной, наши, неважно беженцы-азиаты или свои сотрудники сектора. И пока последний челночный корабль с эвакуированными людьми не скользнет по взлетно-посадочной полосе, чтобы взмыть в вечно хмурые марсианские небеса, его рота будет держать порт.
— …идут, командир.
Шевцов вскинул взгляд к горизонту.
Колонна бронетехники, состоящая из тяжелых планетарных машин, разделялась, начиная выстраивать боевые порядки для атаки. Башенные орудия планетарных танков молчали, и здесь незачем было гадать почему: азиатам нужен порт в целости и сохранности со всем оборудованием, значит, они попрут напролом, производя разведку боем, пока не нащупают узлы наспех организованной обороны…
