— И всё остальное тоже неважно. Разве не так, Геа?
— А что важно для тебя?
— Я думал, что знаю, зачем живу. А оказывается теперь, что я ни в чём не могу быть уверен! И оказывается, что я совсем ничего не понимаю в жизни.
— Ты о чём это?
— О нас. Ты очень сильная и могущественная, Геа. Но я не хочу об этом думать. Богиня, сошедшая со звёзд, ты для меня сейчас — слабая и нуждающаяся защите женщина. Просто женщина… красивая… с которой я хочу быть рядом. Мы только недавно познакомились, а до этого были врагами… Не понимаю, что произошло, но теперь я готов пожертвовать ради тебя своей жизнью! Ты такая женщина, каких нет на Земле! И я очень рад, что мы встретились. Ещё вчера именно тебя я считал своим злейшим врагом и был готов убивать всех Пришельцев до одного. А сейчас я больше не хочу никого убивать… Наоборот, я хочу быть нужным тебе…
— Ты хочешь служить мне? — Геа лукаво взглянула на Змея.
— Нет. Ты не поняла. Я не хочу, чтобы кто-то кому-то служил. Я — Атлант, ты — Пришелец. И никто никого не предаёт. Но пойми, мы больше не сможем быть врагами. Сейчас во мне рождается какое-то новое чувство. Я его ещё не знаю и не могу объяснить. Я только-только начинаю его осознавать. Но оно сильное и красивое, как ты… Наверное, это и есть то, что называют Любовью? Оно светлое и связано с тобой. Мне нравятся твои волосы, глаза, твой голос…
— Змей, замолчи сейчас же! — закрыв глаза, замотала головой Геа. — Такого не может быть!
— Почему? Ты считаешь меня дикарём, не достойным тебя?
— Змей! — воскликнула Геа. — Я не хочу об этом говорить. Молчи! Молчи…
Затем, открыв глаза, она тихо попросила:
— Ну пожалуйста… Не сейчас. Помни только, что я — твоя пленница. И всё!
— Ты считаешь нас настолько разными?.. Как хочешь, — вздохнул Змей.
Он шёл вперёд и нес свою пленницу на руках, как богиню. Странно, но усталости Змей совсем не чувствовал.
Когда солнце, пробивающееся сквозь густые кроны высоких деревьев, стало клониться к закату, они набрели на весело журчащий лесной родник. Из-под большого валуна, покрытого влажным серо-зелёным мхом, прозрачная и очень холодная вода выбивалась на поверхность земли и по тонкому руслу, еле заметному в высокой сочной траве, убегала в лес. Набирая родниковую воду прямо в ладошки, путники с удовольствием утолили жажду.
Змей решил сделать привал, чтобы отдохнуть и поесть. Мягко опустив Геа на землю, он снова почувствовал усталость. Его даже стало клонить ко сну.
Большой Змей сел на поваленное дерево, достал из своей дорожной сумки все припасы, — три овощных лепёшки и кусок сушёного балыка, — и предложил омывающей у ручья стройные ноги спутнице разделить с ним трапезу:
— Ты, наверное, никогда не пробовала нашей пищи? Угощайся.
— Хоть мне это и не полезно, но есть очень хочется, — Геа подошла и присела рядом со Змеем. Осторожно взяв с расстеленной на траве материи одну небольшую круглую лепёшку, надкусила её.
— Ну как? — поинтересовался жующий Змей.
— Ничего, — пожала плечами Геа. — А вы это всегда едите? Или разнообразите свой рацион?
Опустившись с бревна на траву у ног женщины, которыми он дал себе возможность немного полюбоваться, и припав спиной к поваленному стволу дерева, Змей, подавив зевоту, рассмеялся тихо:
— Не знаю этого слова — «рацион», но я всё понял. В другое время, богиня, я бы поохотился и угостил тебя свежим жареным мясом. Но сейчас, прости, всемогущая Геа, у меня почти не осталось сил. В следующий раз — обязательно поедим свежатинки. Обещаю.
— Я пить хочу, — сказала Геа.
Большой Змей порылся в своей сумке и достал металлический стакан, имеющий с боку подобие ручки. Затем, преодолевая усталость, поднялся и направился к ручью. Набрав воды, Змей подошёл к Геа и протянул стакан:
— Пей.
— Благодарю! — женщина посмотрела на Змея и сделала пару глотков. — Какая холодная!
— Зато вкусная. Ну, как тебе наше лесное путешествие?
— Ничего. Даже интересно! Природа у вас чудная! — Геа уже распробовала пищу землян и доедала овощную лепёшку. — Но я попрошу тебя, Змей, собрать сухих веток для костра. А я пока поищу кое-какую нужную мне траву.
— Зачем это? — недоверчиво посмотрел на неё темнокожий атлет. — Дыма хочешь напустить? По нему нас сразу обнаружат твои…
Черноволосая женщина открыто взглянула ему в глаза и улыбнулась доброй улыбкой:
— Змей, я дала слово слушаться тебя. Не волнуйся, я не убегу и не сделаю тебе ничего плохого. А трава нужна мне для поддержания сил. Твоя планета мне чужая…
— Всё равно мы не разведём огня — я не захватил с собой огниво, — проворчал землянин. — Если ты, конечно, не можешь, как Великаны, воспламенять дрова взглядом…
— Могу, — просто ответила инопланетянка.
Недоверчиво поглядев на Геа, Змей молча побрёл собирать толстые сухие ветки.
Вскоре костёр уже горел. Большой Змей, зевая, сидел и со стороны наблюдал, как Геа заваривает в стакане собранный пучок травы.
После того как под пристальным взглядом черноволосой красавицы по сложенным в почти правильную пирамидку сухим веткам побежал неяркий огонёк, Змей снова засомневался в правильности своего решения: вести пленницу с незавязанными глазами. Но занятая у огня женщина иногда, встречаясь с ним глазами, улыбалась, и от этого её взгляда и красивой улыбки Большому Змею становилось хорошо и беспокойно. И беспокойство это было сладостным. Хотелось расслабиться и забыть обо всём. Лишь бы рядом была она…
— Что-то странное творится со мной, — испив родниковой воды, произнёс Змей и лёг на траву. — Устаю так, как никогда не уставал. И спать хочется…
— Поспи, — предложила Геа. — Скоро наступит ночь.
— Нет. Мне ещё многое нужно от тебя узнать, — возразил землянин. — Давай поговорим.
— Ладно. Тогда сделай несколько глотков моего отвара. Это придаст тебе сил, — с улыбкой предложила Геа.
— Ты первая! — Змей сел и посмотрел на пленницу.
Усмехнувшись, Геа под пристальным взглядом темнокожего мужчины сделала несколько глотков. Затем протянула стакан ему.
— Горячо! — первый же глоток больно обжёг Змею губы, рот и горло. — Как ты пьёшь такой кипяток?!
— Извини, — пожала плечами красавица. — Для меня это нормально.
— Даже не распробовал, — проворчал Змей, возвращая стакан. — Но теперь точно не усну — весь рот горит.
— Я успокою твою боль. Расслабься, закрой глаза и ни о чём не думай, — женщина придвинулась ближе к Змею. — Положи голову мне на колени.
Он так и сделал. Через минуту Змей почувствовал, что боль уходит, и открыл глаза. Сквозь зелёные кроны он рассмотрел начинающее сереть низкое небо. В тени высоких деревьев наползающие прохладные сумерки казались более густыми. Но возле костра было тепло и уютно, и только треск горящих сучьев и затихающее многоголосье засыпающего леса нарушали, но не портили идиллию романтического спокойствия и блаженства. Всё происходящее: засыпающий лес, потрескивающий костёр, белокожая инопланетянка, — казалось Змею нереальным. Когда мерцающий свет пламени падал на отливающее бледностью красивое лицо женщины, бегающие тени делали её правильные черты зловещими. Большому Змею вдруг показалось, что пламя на миг отразилось в больших чёрных глазах инопланетянки, и её взгляд хищно сверкнул. По телу Змея пробежал неприятный холодок. Он передёрнул плечами, отгоняя наваждение, и произнёс:
