— Для чего это? — спросила Яна, поднимаясь на цыпочки. — Что с этим делают?
По звуку голоса Ян сразу определил, где находится девочка. Он направился к нише и уверенным шагом дошел до нее.
Открыв стеклянное окошечко, он сказал:
— Там находится солнечный регулятор. Мы все время вращаемся вместе с солнцем. Оно светит в нашу комнату с утра до вечера, пока не сядет. Посмотри в окно!
Девочки повернулись к стеклянной стене. В нее светило огромное солнце, его лучи рассыпались на занавесках на миллионы жемчужин.
— Сколько таких домов «на курьих ножках» уже построил мой папа! похвастался Ян.
— А где же эти курьи ножки? — спросила Яна.
— Это только так говорится! Механизм находится под нами. Туда можно пройти через вот эту дверцу, — Ян показал на небольшую, едва заметную дверь, окрашенную в тот же цвет, что и стена, и поэтому совершенно сливающуюся с ней.
— Пойдем туда, посмотрим! — предложила Яна.
— Дверь заперта! — сказал Ян. — Я и сам никогда там не был. Но главное — вот этот регулятор: он приказывает, а механизм слушается…
— А что будет, если я надавлю вон ту кнопку?
— Тогда мы начнем крутиться! Получится карусель!
— Не получится! Не получится! Ты просто так говоришь, — поддразнивала его Яна.
— Не веришь? Ну так смотри!
Ян нажал кнопку и сказал: — Сейчас придет мама.
Сначала ничего особенного не было. Все стояло на своих местах, только золотое сияние занавесок постепенно гасло, так как лучи становились все более косыми. Потом все начало быстро меняться.
В комнате потемнело, снизу доносилось урчание.
Дом вращался все быстрее и быстрее. Ян раздвинул занавески. Видно было, как деревья, кусты и клумбы бегут назад. Солнце снова заглянуло в комнату, но тут же уплыло, снова засияло и опять исчезло. Три сестры прыгали от радости, но в это время послышались торопливые шаги — дверь открылась.
— Мама! — закричал Яи и быстро остановил карусель. В комнату вбежали обе матери.
— Что ты тут вытворяешь, Янко! Ты же знаешь, что папа запретил это!
— А она, она не хотела мне верить…
Пани Бедржишка снова установила стеклянную стену против солнца и опустила занавески.
— Ну, кажется, ничего не случилось, — примирительно сказала пани Гана. — А как вы здесь играете?
Девочки, перебивая друг друга, радостно сообщали, как им нравится у Яна.
— А ты, Енда, ты им сыграл что-нибудь?
— Сыграл…
Матери хотели остаться с детьми, привлечь их внимание вопросами и незаметно включиться в их общество. Но дети сейчас же заметили эту опасность и, словно сговорившись, стали односложно отвечать на вопросы и вообще дали понять, что не желают принимать в игру взрослых.
— Ничего не поделаешь, — вздохнула с покорной улыбкой пани Бедржишка, — мы им не нужны…
Как только мамаши ушли, дети снова оживились.
— Жалко, — сказала Аня. — Мы могли бы еще покататься…
— А что, если идет дождь? — пришло в голову Гане.
— Давайте еще покружимся, — предложила Яна. — Что же мы теперь будем делать? Надо было мне все-таки взять с собой Aленку. Она бы повеселилась!
— Кто это Аленка? — спросил Ян.
— Это моя самая младшая кукла. Я тебе прочту про нее стихотворение, хочешь? Ты можешь мне аккомпанировать…
Ян послушно сел к роялю и положил руки на клавиши, а Яна принялась декламировать:
У меня новая кукла,
Она говорит, как человек,
Бегает за мною всюду,
Смеется и плачет…
Знаешь ли ты, Алечка,
Зачем у нее на животике ручка?
Когда я кручу эту ручку,
Кукла хочет есть,
Кричит, топает ногами
Кушать, пить, спать!
— Почему же ты не играешь?
— Ничего не выходит! — извинялся Ян. — Если бы это была песенка… А бывают и в самом деле говорящие куклы, Яничка?
— Не верь ей, Еничек! — сказала Гана и толкнула Яну в бок. — Кукла сама не говорит. Ей нужно сначала пошептать, и только потом она повторяет. Сама она ничего не может сказать.
— А моя Аленка говорит сама, к твоему сведению…
— Тогда бы в ее голове должен был быть мозг! — заявил Ян. — А если она только повторяет, значит, у нее внутри репродуктор. И все-таки мне хотелось бы увидеть эту куклу.
— Я тебе все покажу, когда ты придешь к нам! — хвасталась Яна. — Я покажу тебе и нашу кухоньку! Вот ты удивишься!
Гана всячески давала понять Яне, чтобы она наконец замолчала, а Яна, делая вид, что ничего не понимает, посмотрела на сестру своими невинными глазами цвета незабудки и спросила:
— Чего ты все время толкаешься? Почему ты не скажешь вслух? Что тут плохого, что у нас есть кухонька? Мы сочинили про нее стихотворение, хочешь, я его тебе прочту, Еяик?
И, не дожидаясь ответа, начала:
В моей маленькой кухоньке
Я варю кашку Аленке.
Атомную плиточку
Подарила мне мамочка.
У меня еще есть маленькая
Сковородочка для гренок,
В кладовой много запасов,
Холодильник для мороженого…
Яна кончила и ждала, что скажет Ян, похвалит ли он стихотворение. Но Ян молчал. Гане показалось, что он вдруг загрустил. Ему, наверное, очень обидно, что он никогда не увидит ни холодильника, ни сковородки. Если бы Яна не говорила об этом, он бы ни о чем не знал…
— Я прочту другое стихотворение! — быстро сказала Гана, чтобы изменить направление его мыслей. — Вот послушай!
Она разгладила руками фартучек, поклонилась и начала:
У меня есть прапрапрадедушка,
Прапрапрапра прадед,
Он говорил, что переживет нас всех,
Что он силен, как медведь.
Однажды вечером он лег спать,
Говорил, что очень сонный.
Почему же он утром не проснулся,
Раз он так любит солнце?..
А когда я стану доктором,
Я подойду к этому научно,
Научусь будить ото сна
И прапрапрапрадедушек.
Казалось, у Яна пропала охота изображать из себя очень умного и поучать других. Он понуро сидел на диване с каким-то отсутствующим выражением на лице, как тело без души.
— А теперь я! — нетерпеливо воскликнула Яна, как только Гана кончила, и сразу же быстро затараторила:
Наш школьный самолет завтра улетает,
Карты мы берем с собой!
Я буду спрашивать детей!
Под нами раскроется атлас мира:
Вон там несет свои воды широкий Дунай,
А дальше поднимаются острые гребни Доломитов.
Гнездо повисло над пропастью — парит какая-то птица
Кто это? Это — горный орел! Он кормит птенцов!
А как называется эта большая луна внизу?
Адриатическое море! Оно бушует сейчас!
А там, на берегу моря, дымится вулкан!
Кто мне скажет, как он называется?
Это Везувий! Мы пролетаем над городом Неаполем…
Тут Яна остановилась — она забыла следующий куплет. Однако она не растерялась, пропустила несколько строк и перескочила сразу на конец стихотворения: Весь класс собрался в дорогу.
