Приговор привели в исполнение быстро и на удивление бесцеремонно. Суд переместился на боковую платформу «Переливницы ивовой», где на Спату надели древнюю кожаную привязь. Привязь, в свою очередь, прикрепили к тросу, трос – к лебедке. Спату подняли к небу, потом опустили пядей на сто пятьдесят ниже корабля. Вооруженные авиаторы заняли позицию и направили пулеметы на едва узнаваемую фигуру на конце троса. Кильон видел, что, связанный по рукам и ногам, Спата не мог шевельнуться.
Пулеметчики открыли огонь не сразу. Они дожидались, пока не раскачается трос лебедки. Сравнительно небольшое движение на уровне платформы скоро превратилось в широкую дугу, потом в эллипс: Спата качался взад-вперед и вправо-влево. Кильон не сразу догадался, что все это намеренно, для усложнения задачи пулеметчикам. По сигналу пулеметы зарокотали, авиаторы целились не во вращающуюся фигуру, а в точку, где Спата был долей секунды раньше. Упражнение оказалось непростым, тем более что лебедчики меняли длину троса и амплитуду движения. Цель выстрелы достигли за считаные секунды, а Кильону почудилось, что прошли минуты. Однако ни один из тех выстрелов не стал решающим. Пулеметчики словно стремились растянуть казнь – терзали Спату легкими ранениями, вместо того чтобы сразу убить.
– Не суди нас слишком строго, – попросил Рикассо, с трудом перекрикивая грохот выстрелов. – Застрелить Спату в упор было бы проще, но тогда мы лишим его шанса принести Рою пользу.
– Разве мешок с землей для этой цели не годится?
– Землю мы используем в другом качестве, – ответил Рикассо. – Она может в любой момент понадобиться для балласта.
Кильон едва дождался, когда ройщики решат, что приговоренный исполнил свое предназначение, и все закончится. Искореженное тело подняли, вытащили из привязи – тоже изрешеченной пулями, но подлежащей ремонту – и швырнули за борт.
– Вижу, вижу, ты нас не одобряешь, – проговорил Рикассо. – С другой стороны, без нас ты не можешь, так? У нас препарат. – Он улыбнулся и кивнул, словно при нем Кильон перешел на новый моральный уровень, оставив наивность позади. – Добро пожаловать в политику, доктор. Союзников выбирать не приходится. В лучшем случае мы презираем их меньше, чем врагов.
Рикассо и Кильон вернулись на «Репейницу». Корабль Куртаны протестировали, подготовили к возвращению в авангард Роя, обеспечили всем необходимым для последнего этапа пути к Клинку. Через день после казни ройщики поймали сигнал Девятой Радиальной и впервые после перелета Напасти получили новости.
Еще через день они увидели текстовую расшифровку.
– Сообщение от Тальвара, сэр. – Авиатор вручил Кильону тонкий листок с расшифровкой.
– Вы уже установили связь?
– Да, сэр. Пока через семафорную линию, хотя мы уже достаточно близко и, если сохранится хорошая видимость, наладим стабильную связь через гелиограф. Хорошо бы, ведь вряд ли Девятая Радиальная долго продержится. Черепа отбивают одну станцию за другой.
Кильон прочел расшифровку. Если «Потрошитель» черепов перехватил отчет общего характера, то сейчас поступил ответ на сообщение, которое ройщики отправляли через едва живую семафорную сеть. Они извещали город, очень стараясь не упоминать имени Тальвара, что откликаются на призыв помочь и везут антизональные, правда в концентрированном виде, которых хватит миллионам жителей. Ройщики просили рекомендаций по выгрузке препарата и гарантий, что он попадет по адресу. Сообщили также, что непосредственно медицинские вопросы следует направлять доктору с «Репейницы», но имени Кильона не назвали. Ответ поступил через шесть часов, значит семафорная сеть и на Клинке, и вне его полностью не наладилась. На этот раз казалось, что ответ готовил сам Тальвар. Прочитав расшифровку, Кильон не сомневался, что это тот самый Тальвар, который помог ему сбежать.
– Место, где он предлагает нам выгружаться, недалеко от его обиталища в Парограде. Так что многовато совпадений, Мясник. – Мерока была согласна с ним.
– Думаешь?
– Угу. Похоже, наш хриплый друг рулит ситуацией из той самой купальни. – Мерока равнодушно пожала плечами. – Впрочем, меня это особо не колышет – лишь бы он справлялся.
– Только, по-твоему, лучше, чтобы рулил Фрей? – Кильон кивнул. – По-моему, тоже. Мы не можем выяснять, что с ним случилось. Если попытаемся, любой принимающий наш сигнал поймет, что мы знакомы с Фреем. Тогда те, кто меня ищет…
– Ясно, Мясник, дальше не надо.
– Еще отсюда следует, что нельзя намекать Тальвару на наше с ним знакомство. По крайней мере, пока не встретимся с ним лично, без свидетелей. О Нимче тоже нельзя говорить, пока не убедимся, что девочке не грозит опасность.
– Давай подумаем об этом, когда лекарства доставим? Добраться до Клинка не плевое дело. Я так, для пущей ясности уточняю.
– Иллюзий я не питаю, – отозвался Кильон с бесстрашной улыбкой.
Мерока замолчала, и Кильон даже подумал, что сказать ей больше нечего. Но она заговорила снова:
– Сильно я на тебя наезжала?
– Не больше и не меньше, чем я заслужил.
– Потому что ты ангел?
– От этого никуда не деться.
– Это точно. Только я по-любому была не права. Не потому, что в принципе ненавижу ангелов, а потому, что вымещала ненависть на тебе. Ты врал, но небось с благословения Фрея.
– Я врал почти каждому, с кем общался на Неоновых Вершинах. К правде подобрался только Фрей. Но кое-что я утаил и от него.
– Ну, секреты есть у любого.
– У любого, – подтвердил Кильон. – Не грех это и не добродетель – просто таковы люди. Как бы то ни было, я рад, что Фрей нас свел. В итоге тебя увезли с Клинка и ранили… Звучит эгоистично, но я не изменил бы ничего, даже если бы мог.
– Если честно, я рада, что оказалась не на Клинке, когда случилось все это дерьмо.
– Думаю, ты выкрутилась бы.
– Может – да, может – нет. Порой ведь как фишка ляжет. Вот как с Фреем и Тальваром.
– Понимаю, о чем ты.
– Я рада, что познакомилась с Куртаной. И с мало́й тоже. От мамаши мне и сейчас немного не по себе, а вот девчонка мировая.
– Спасибо, что читала Нимче. Похоже, сказки ей понравились.
– Сказки? – Мерока засмеялась. – Да эти байки про дирижабли – полный отстой! Просто ей понравилось, как я их читала. Так мы и прикипели друг к другу.
– Все мы друг к другу прикипели, – добавил Кильон.
Менее двадцати лиг отделяли ройщиков от цели. Если Напасть они пересекали, чтобы выжить, то сейчас пришли в боевую готовность, причем с полным на то основанием. Специалисты по дальнему наблюдению просмотрели многие лиги дрожащего дымного воздуха и нанесли на карту позиции черепов вплоть до пыльных границ Конеграда, где Клинок начинал головокружительный подъем над равнинами. Выбора не оставалось: ройщикам предстояло пересечь оккупированные земли.
– Ни в небе, ни на земле воздушных кораблей нет, – сообщил Аграф, поочередно оглядывая собравшихся. – Однако это не значит, что черепа сидят сложа руки и мы не встретим сопротивления. Мы слишком далеко, чтобы разглядеть артиллерию или пулеметные точки, только не сомневайтесь: они есть. При полете на обычной крейсерской высоте нам можно их не опасаться, к тому же наши дальнострельные пушки уничтожат любую огневую точку, прежде чем мы приблизимся. Однако наши наблюдатели видели шары, привязанные к земле. Шары расположены концентрическими кругами вплоть до самого Клинка, большинство надуты – эдакие огромные очевидные мишени.
– Мы порвем их в клочья! – заявила Куртана.
– Возможно.
– Ты не уверен? – Рикассо оторвал усталые глаза от сообщения, которое вручили ему пару минут назад.
– Черепа, может, и безумны, но определенно не глупы. Они знают наши возможности и понимают, что сойдет им с рук, а что нет. Если хотят нас остановить, почему не поднимают корабли в воздух?
– Вдруг у них не осталось кораблей? – предположила Мерока.
– Черепа – сброд организованный, – терпеливо проговорил Аграф. – Мы отсекаем им одну конечность – они отращивают другую, возможно слабее, но способную ранить нас или замедлить. Хотя, конечно, не исключаю, что они просто не успели подтянуть сюда корабли.
– Не исключаешь, но не особо веришь, – уточнил Рикассо.
– Повесить шары концентрическими кругами черепам по силам, а поднять в воздух один-единственный корабль – нет? Не верю.
– Я тоже. – Рикассо положил расшифровку сообщения на стол и прижал пресс-папье из черепа – старым, высохшим трофеем. – Но мне и не нужно об этом размышлять. Только что поступило новое сообщение от Тальвара. Короткое и ясное, как требует данный момент. Новости плохие.
– В чем дело? – спросил Кильон. – Мы такой путь проделали, до Клинка рукой подать. Видимо, Тальвар до сих пор у руля, иначе не отправлял бы вам сообщение. Нам нужно узнать лишь, где именно приземлиться и кому отдать препараты.
– Проблема не в Тальваре, – отозвался Рикассо, – а в зонах вокруг Клинка.
