Каким образом? Почему?
– Ты так распорядился. Твои личные первичные нано находились в действующем режиме.
Что это?
– Через полчаса ты все поймешь. Биоэкседин не несет ответственности за психозы и расщепление личности, возникающие в результате этой процедуры.
Джон лежал в чем-то вроде густого супа.
– Ты помнишь, как в последний раз прибегал к помощи медицинского кокона?
Блок в сознании исчез. Вернулось ощущение наполнения разными химическими веществами, суеты крошечных механизмов, ремонтирующих его тело. Исправление ущерба, нанесенного радиацией и травмами… «Да, – подумал Джон. – Это знакомо. Я подвергался этому раньше».
Оборудование, обеспечивающее выживание… в течение очень долгого времени.
Насколько долгого?
Джон оценил свои воспоминания об этом… и начал колотить кулаками по стеклянным дверцам и визжать – однако не услышал ничего: его легкие и горло были заполнены жидкостью.
Он понял, почему отгораживался от этих воспоминаний.
– Пожалуйста, мистер де Бран, позвольте вам помочь. Расслабьтесь. Мы поможем вам справиться со стрессом.
Мускулы Джона перестали напрягаться, горло больше не пыталось издать крик.
«Правильно, Джон, позволь этой замечательной машине о тебе позаботиться. Когда все закончится, можно будет выйти. Ты не в ловушке. Ты не в космосе. Ты на „Ма Ви Джанге“, и Пеппер рядом», – думал Джон.
Лечение займет всего несколько часов – не столетий.
Джон расслабился… слегка. Он сильный и свирепый. Никакой клаустрофобии. Он мог еще немного потерпеть… но потом кто-то расплатится, еще как расплатится… Он хотел причинять страдания, очень хотел, потому что сам ужасно страдал, когда оказался заперт.
Нет, нет, все не так! Он хочет вернуться и найти Джерома. Вот именно!
Только кто это?
Проклятие, это мой сын!
Джон лежал в коконе, и разум его стенал, расщепляясь под новой и древней тяжестью.
В пещере началась суматоха. Джером видел, как женщины подбежали к кромке воды, из которой выныривали мужчины, держась за быстроплавов.
– Дедушка Трои! – вскрикнул кто-то. – Ох, нет, только неон!
Джером бежал по песку, оставляя следы, тут же заполнявшиеся водой. Мужчины-франчи стояли вокруг Троя, которого они вытащили на берег.
– Видели бы вы его, – говорил один из мужчин. – Ацтеки подожгли дом, и Трои вылез из воды. Он убивал их голыми руками. И быстро же он двигался – так быстро, что трудно было уследить взглядом.
Джером видел по крайней мере десяток пулевых ранений. Куда бы он ни глянул, всюду сквозь дыры в одежде виднелась рассеченная плоть.
– Он настаивал на том, чтобы вернуться сюда.
– Эй, – сказал кто-то, – ребенка-то уведите! Женщины решительно окружили Джерома, но Трои поднял окровавленную руку.
– Подведите Джерома, – выдохнул он.
Джером сглотнул. Трои был не таким, как тот человек-мангуст, которого он видел на столе после того, как тот свалился с дерева. Трои все еще говорил и двигался.
Люди вокруг что-то бормотали; Джером подошел и сел рядом с Троем.
Трои обхватил его за шею. С него капали кровь и вода.
– Ты… ты такой же, как Пеппер, – сказал Джером.
– Немного похож, да, – выдохнул Трои. – Только Пеппер исцеляется, а я нет. – Трои откинул голову на песок. – Ты помнишь, что я тебе говорил?
– Да.
– Все, что я знал, хранится в том столе, который я тебе показывал. Просто подведи к нему Джона, своего отца, и попроси его поговорить. И запомни вот что: червоточина восстанавливается. Теотли… они не просто стремятся в этот мир. Они хотят захватить все миры, в которых живут люди. Ты понял? Скажи ему, что червоточина восстанавливается.
Джером смотрел на Троя. Из угла рта Троя текла кровь.
– Думаю, что понял. Трои ничего не ответил.
Джером просидел с ним рядом еще несколько секунд, пока мужчины не оттащили его. Джером ушел в угол пещеры и молча сидел там в одиночестве. «Столько крови кругом, – думал он. – Все умирают, даже такие могущественные люди, как Трои и Пеппер».
Неужели никто не может избежать опасности? Даже отцы-прародители?
А если и папа погиб? Если уж Трои мертв, то много ли шансов выжить имеет Джон?
Джером плакал, уткнувшись лицом в колени, чтобы никто не услышал и не стал искать его в темноте.
Трое людей-мангустов сопровождали Дихану по подземелью, заполненному жмущимися друг к другу мокрыми, грязными женщинами и детьми. Они молча отступали к стенам сточных труб, когда люди-мангусты расталкивали их, освобождая проход посередине. Один из воинов бежал впереди, заглядывал за углы и подавал знак продолжать движение, убедившись, что угрозы нет. Еще более оборванные беженцы заполняли железные лестницы, поднявшись по одной из которых на поверхность Дихана снова оказалась в аду.
По небу над Кэпитол-сити шарили прожектора, разыскивая воздушные корабли ацтеков, которые бомбили город по ночам. Один за другим аэростаты защитников вступали в бой, но ацтекских дирижаблей было слишком много, и нанагаданские суда не могли защитить от них горожан.
– Сюда, мэм. – Кто-то мягко взял Дихану за локоть. Она поспешно свернула в переулок, в котором находился сооруженный на скорую руку госпиталь. Он располагался вблизи гавани, Дихана чувствовала соленое дыхание моря. Стена в этом месте подходила близко к причалам, но ацтеки пока не бомбили этот район.
Стоны раненых неслись с носилок, установленных вдоль переулка. Устраивать госпиталь в канализационных трубах было слишком опасно – в прилив их заливало водой, – а здания, достаточно большие, чтобы разместить в них столько народу, становились объектами ацтекских бомбардировок. Узкий переулок был лучшим выходом.
Женщина с окровавленной повязкой на голове отошла с дороги, но, похоже, при этом не заметила Дихану. За нее цеплялись двое маленьких детей.
Вверху просвистело ядро. Дети съежились, услышав удар и грохот осыпающихся кирпичей.
Кто-то непрерывно плакал неподалеку.
Люди-мангусты о чем-то спросили сестру в длинном обшарпанном бежевом платье, покрытом пятнами крови.
– Он вон там, – показала сестра.
Дихана шла вдоль ряда носилок. У девятых в ряду она опустилась на колени и взяла за руку Хайдана.
– Эдвард! – Она назвала его по имени, и Хайдан улыбнулся. – Я пришла сразу же, как узнала, что ты очнулся. Мы так в тебе нуждаемся! – Она погладила Хайдана по щеке. Ацтеки оттеснили людей-мангустов и добровольцев из горожан в ближний к стене ряд траншей. Несколько раз казалось, что ацтеки просто своей массой прорвут последнюю линию обороны, но защитники держались, хоть и дорого за это платили.
