обменивались. Или ждешь, что Женька твой дома побывает и передумает? — старший научный сотрудник поднял кружку с горячим чаем и сюрпая принялся цедить. — Они уже неустойку заплатили, так что…
— Да нет, нет… Я не про это. Я просто немного не понимаю, че он там забыл, безногий. Ну вот сам же знает, что…
— А ты зря за него думать пытаешься. Люди же разные. Ты, вот, тоже иногда бессмысленной ерундой занимаешься. Я сколько раз тебе говорил, чтоб ты корыто свое продал, когда ты звонил мне посреди ночи, с просьбой дотянуть до гаража? Много. Но ты же не слушаешь. А когда запчасти кончатся на эту красавицу, что делать будешь?
— Разные вещи, Юрий Евгеньевич.
— Да не разные. Просто немного отличаются. Он, наверное, тоже думает, что так правильно. Мечта это, или еще что, но ты его не переубедишь. Попробовал — не получилось. Отойди и не мешай.
— Отойди и не мешай… — вдруг опомнился Леша. Он тогда не сильно трезвый был, но тоже что-то подобное смог из себя выдавить. — Ладно, понял я…
Парень посмотрел на верстак, на котором, подключенные к тестовой пластине с паттернами сигналов, лежали ноги второй версии. Они были крупнее, основание было шире, а гидролинии толще. Надежнее. Это все еще был пробный образец и до идеала ему было очень далеко, но уже не казалось, что собрано это было на коленке, лишь бы работало.
— Че, Леш, задумался? — мужчина смекнул, куда смотрит инженер. — Отдавай, спишем.
— Да как-то… правильно ли это? Ну типа…
— Ну они нужны тебе?
— Да нет…
— Ну а ему нужны. Ему еще на войну идти. Пусть и не друг, не брат, не товарищ, а все-же человек. Может, действительно, выведут его на путь истинный.
— На совесть давите, Юрий Евгеньевич, — усмехнулся Алексей. Усмехнулся, но в голове совсем не до смешков было. Старший прав, Женьке еще на войну идти. — Тогда… можно я еще покурирую свой проект пару недель?
— Ну так, а я о чем? Доделай уж, раз начал. Но все запиши, понял? Твой Женька не один такой, безногий. Первый блин комом, со вторым будешь построже. Давай только, чтоб стыдно потом не было, а? Делай свое дело, а мы уж тебя прикроем. Благое, все-таки. Пусть и одного человека, а может быть и спасешь.
— Точно. Очень точно сказано, — кивнул Алексей и поднялся со стула. Взял листок с зарисовками, которые понемногу набрасывал на бумагу последние несколько дней. Знал, что не доделал. Точнее, знал, что доделать придется. Только уверен не был. Однако, сейчас, когда начальник подтолкнул, в голове сложилось много важных мыслей. Война это, или нет, а Леша сейчас помогает простому парню, Жене. И отправить того в Ад на плохих и недоделанных по собственной прихоти ногах — худшее, на что может пойти инженер.
— Ну вот, другое дело, а то бездельничаешь тут сидишь, рабочую атмосферу портишь.
— Могу я поэкспериментировать в укрепленной лаборатории?
— Которая для оборонщиков? Не хотел же в оборонку лезть?
— Да я и не лезу. Это просто ноги…
Юрий Евгеньевич ловко вытянул листок с зарисовками и, невзирая на попытки парня вернуть его, принялся изучать наброски. — Ясно все с тобой. Безумец ты или гений, но я выбью тебе допуск. Руки только береги, понял? Они тебе еще понадобятся!
— Спасибо. Большое спасибо.
Дни напролет Леша хмурился под маской сварщика, наплавляя кронштейны на основную трубу протеза, что представляла из себя новую голень. Шаг за шагом, применяя все свои навыки тиговой сварки, парень создавал десятки мелких петель, примеряя к каждой из них заранее заказанные керамические пластины.
Керамические… кевлар-карбоновые листочки, размером едва-ли длиннее ладони, были запечены по моделям, которые Леша просчитывал не переставая все то время, которое не был занят расчетами новой несущей конструкции протеза. Форма наспех смоделированных пластин иногда подводила, и парень подрезал их как мог: в ход шел и роторный резак, и УШМ, которую он взял у производственников на время. Но даже несмотря на все это, самая важная и нужная часть лежала на верстаке, сложенная в стопку из кучи черных блестящих пластин.
Это парень случайно придумал. Где-то между ночным перекусом и беспокойным утром, когда надо было отчитаться руководству, что подопечный планирует разорвать договор. Придумал и записал. Даже, скорее, зарисовал новую часть проекта. Ту, в которой у Женьки появятся шансы дойти до конца.
Петли, соединенные с нержавеющей трубой-основанием ровными разноцветными швами, облепили протез со всех сторон. Теперь над каждой из них появились специальные упоры для карбоновых пластинок, которые не дают тем подниматься выше, чем на девяносто градусов. Новая нога теперь походила на распушившуюся елку, но стоило только вернуть пластины в исходное положение, как они складывались в форму, что напоминает самую настоящую человеческую икру. Черную лакированную икру. Пазл сошелся. Но этого было мало.
Экспериментировать с несколькими моделями нет ни времени, ни денег, так что Леша схватил одну ногу и водрузив на себя морально неподъемную ключ-карту от лаборатории оборонного отдела побрел вниз. В подвалы комплекса.
Заслон был большим предприятием, и зачастую гражданские разработки соседствовали с военными. Алексей не сильно был рад грохоту из подвала, но сейчас, как ему казалось, сам наделает не меньше шума.
Осталось только найти противопехотную мину.
И дело будет сделано
Роторный спорткар подъехал к шлагбауму реабилитационного центра и сложил свои слепые фары. Инженер несколько раз нажал на газ, чтобы обратить на себя внимание охраны, и параллельно начал названивать Жене, который сегодня должен был отправиться отсюда на передовую.
Шлагбаум открылся, и рычащая машина медленно прокралась на территорию. Вообще, казалось, что для такой низкой машины можно было и не поднимать шлагбаум, но вот незадача… Огромное антикрыло на багажнике точно бы сломало собственность больницы.
— Ну че? — Евгений уверенной походкой подошел к водительскому окну и слегка присел.
— Че?
— Ну че, говорю, провожать приехал?
— На вот, — инженер протянул заранее подготовленный телефон.
Женя нехотя уставился в экран и нажал на кнопку воспроизведения видео. Посмотрел, округлил глаза, а потом включил еще раз, прибавив
