Вскоре в квартиру моряка въехал новый жилец - молодой человек атлетического сложения. У него был голубой мотоцикл, на котором он иногда катал дворовых мальчишек. Кроме того, он учил их приемам классической борьбы. В комнате у дяди Вовы - так звали атлета - красовалась цирковая афиша. Дядя Вова был изображен на ней, среди других артистов, очень красивым и мускулистым, с грудью колесом, в черном трико.
Когда началась война, дядя Вова забил свою дверь гвоздями и ушел воевать. Колин отец, мастер вагоноремонтного завода, тоже был мобилизован. Отцу Юры, инженеру нефтеперерабатывающего завода, дали "броню", да он и не смог бы воевать, так как был невероятно близорук.
Теперь мальчишки играли в разведчиков и партизан. Жилось им трудно, особенно Коле и его матери, день и ночь работавшей в госпитале. Она была медицинской сестрой. Отец Коли не вернулся с войны - он погиб на днепровской переправе.
Закончив семилетку, Коля заявил матери, что теперь будет работать. Мать убеждала продолжать учение, но он был упрям. Юрин отец устроил Колю у себя на заводе, в ремонтном цехе, учеником слесаря, и заставил его поступить в вечернюю школу.
Вскоре Юриному отцу дали квартиру в новом доме. Двор совсем опустел, но теперь у Коли и времени-то для игр не оставалось.
Юра считал, что обижен судьбой, заставившей его всю войну корпеть над учебниками, вместо того чтобы драться с фашистами. А тут еще Колька задается и тычет под нос руки, плохо отмытые от масла и металлической пыли. Так или иначе, после восьмого класса Юра очутился в том же цехе, где работал Николай. Они вместе окончили вечернюю школу и поступили в институт на вечернее отделение.
Вскоре после окончания институтского курса молодые инженеры стали работать в "НИИТранснефти", в отделе, которым руководил Привалов.
Друзья пересекли двор, прошли мимо фикусов, выставленных для поливки, и стали подниматься по лестнице. Двое мальчишек, размахивая деревянными пистолетами и возбужденно крича, обогнали их, перемахнули через перила и съехали вниз по столбам.
- Видал? - Юра проводил мальчишек любопытным взглядом. - До чего похоже!
Через застекленную галерею они прошли в комнату. Здесь было прохладно. Над письменным столом Николая громоздились полки с книгами. В углу стоял, как цапля на одной ноге, фотоувеличитель.
Юра взял со стола самодельное ружье для подводной стрельбы, осмотрел его.
- Пружина туговата.
- В самый раз, - сказал Николай. - Слабее нельзя.
- Давай заканчивай к воскресенью. Постреляем.
- В воскресенье гонки. Забыл?
- А, верно! - Юра бросился на койку и блаженно потянулся. - Летний план выполнен, а, Колька? - Он стал загибать пальцы на руке. - Акваланг сделали. Цветную фотопленку освоили. Ружье почти готово. Скоро я свой магнитофон закончу. - Он поцокал языком. - Зверь, а не магнитофон будет. Увеселительный агрегат.
- Юрка, - сказал Николай, вытаскивая из ящика стола листки, испещренные эскизами и расчетами, - посмотри-ка, что я набросал.
Юра взглянул на листки.
- Какие-то груши. - Он протяжно зевнул. - Убери. Неохота вникать.
- Ты послушай сперва. Помнишь разговор о поверхностном натяжении? Шеф интересную мысль кинул.
- Шеф велел ее из головы выкинуть.
Николай разозлился:
- Кретин! С тобой невозможно стало говорить на серьезные темы! Одна Валечка у тебя в голове!
- Сам кретин, - благодушно отозвался Юра. - Ну ладно. Излагай.
Николай включил вентилятор.
- Ответь, - сказал он, закуривая, - какую форму имеет жидкость?
Юра вскинул брови:
- Форму сосуда, в который она налита. Об этом догадывались еще первобытные люди...
- Обожди. Теперь берем каплю. Что удерживает жидкость в капле? Натяжение поверхности. Без всякого сосуда. Идеальная форма минимальной поверхности - шар. Но капля не круглая: земное тяготение придает ей грушевидную форму.
- Каплевидную, - поправил Юра.
- Именно. Слушай дальше...
Но тут в дверь постучали. В комнату вошел крупный, атлетически сложенный мужчина в белой майке и синих пижамных брюках. У него было щекастое лицо, мощная нижняя челюсть и веселый рыжеватый хохолок на макушке. Из-под майки выпирали мускулы, несколько заплывшие жиром.
- Наконец-то поймал! - сказал атлет густым хрипловатым голосом. - Где ты шляешься, Коля? Никогда дома нету! - Он сел на стул, и стул жалобно заскрипел под его тяжестью.
- Чего тебе, дядя Вова? - спросил Николай.
- По научной части пришел. Вот. - Атлет протянул Николаю листок бумаги. - Силомер хочу сделать, новой конструкции. Здесь все нарисовано. Ты мне силу пружины рассчитай. И размеры...
- Срочно нужно?
- А чего тянуть? Ты науки знаешь, у тебя на линейке быстро получается.
- Завтра, дядя Вова. Хорошо?
- Ладно, потерплю, - согласился Вова. - Теперь еще дело есть. Акваланг дашь? На пару дней.
- Акваланг? - переспросил Николай.
- Не бойся, ничего я ему не сделаю, - сказал атлет, заметив его колебания. - Я потом снова заряжу баллоны воздухом.
- Ладно, бери.
Вова взял из рук Николая акваланг, маску, пояс с грузами, осмотрел их и щелкнул языком:
- Вещь! Ну, спасибо.
- Ты когда приехал? - спросил Николай. - Уезжал ведь куда-то?
- В воскресенье приехал. Между прочим, видел я, как ты девицу вытащил из воды. Ловкач! - Гора мускулов затряслась от смеха.
- Черт побери, весь город, кажется, видел! - сказал Николай.
- А что? - насторожился Вова. - Еще кто видел?
- Целый теплоход видел. Ты разве тоже был на "Узбекистане"?
- Ну, на теплоход-то я плевал, - неопределенно сказал Вова и, кивнув, вышел из комнаты.
- Надоел со своими силомерами! - проворчал Николай. - Так слушай дальше...
Тут он заметил, что Юра спит, мерно дыша и свесив с койки длинные ноги. Николай потряс его за плечо - Юра дернул ногой и, не открывая глаз, рукой отпихнул друга.
- Сейчас же проснись! - заорал Николай. - Душу вытряхну!
Юра открыл глаза.
- Я, кажется, немного вздремнул, - сказал он, дружелюбно улыбаясь.
- Мне тоже показалось. Слезь с койки.
- Мне так удобней. Да ты излагай дальше. Мы остановились на том, что капля имеет каплевидную форму. Очень интересно.
- Иронизируешь, скотина?
- Нисколько.
- Ну, слушай. Размер капли зависит от величины поверхностного натяжения. Для воды оно составляет... - Николай заглянул в свои записи. Для воды поверхностное натяжение - семьдесят два и восемь десятых эрга на квадратный сантиметр. Для спирта - двадцать два с мелочью...
- А ртуть? - спросил Юра.
- Ртуть? Сейчас. - Николай достал с полки толстый справочник и перелистал его. - Ртуть... Ого! Четыреста семьдесят эргов. Вот это натяжение!
- Оно еще увеличится, если через ртуть ток пропускать. Помнишь, мы читали про старинный опыт - "ртутное сердце"?
