Е Войскунский - Экипаж Меконга

Евгений Войскунский, Исай Лукодьянов

Экипаж "Меконга"

Книга о новейших фантастических открытиях

и старинных происшествиях, о тайнах вещества

и о многих приключениях на суше и на море

Я умру, если не увижу Каспийское море

А.Гумбольдт

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. РТУТНОЕ СЕРДЦЕ

Чтобы воздействовать на неведомое вещество, которое вы

хотите подчинить неведомой силе, мы должны сначала изучить

это вещество.

О.Бальзак, "Шагреневая кожа"

1. СТРАННОЕ СОБЫТИЕ НА БОРТУ ТЕПЛОХОДА "УЗБЕКИСТАН"

- Знаете, не надо кораблекрушений. Пусть будет без

кораблекрушения. Так будет занимательнее. Правильно?

И.Ильф, Е.Петров, "Как создавался Робинзон"

Приятно начать приключенческий роман с кораблекрушения. Допустим, так:

"Раздался страшный скрежет, и трехмачтовый барк "Аретуза", шедший с грузом копры с Новых Гебрид, резко накренился. Бушующие волны перекатывались через..." - и так далее.

Преодолев столь естественное искушение, авторы решили иным образом начать свое правдивое повествование. Однако, желая во всем следовать хорошему тону, они торжественно обещают устроить в ходе дальнейших событий небольшое кораблекрушение.

А теперь - к делу.

Итак, в один прекрасный летний день теплоход "Узбекистан" шел по Каспийскому морю, приближаясь к крупному приморскому городу. Время было послеобеденное, прогулочная палуба пустовала. Лишь двое сидели в шезлонгах, защищенных тентом от палящего солнца: мужчина в клетчатом костюме зеленоватого цвета и пожилая дама в пенсне, углубившаяся в томик "Военных приключений".

Не будем тревожить пожилую даму. Давайте поближе познакомимся с Николаем Илларионовичем Опрятиным, которому предстоит сыграть немаловажную роль в нашем повествовании.

Это подтянутый сухощавый человек лет под сорок. У него энергичное лицо с высоким лбом, переходящим в тщательно замаскированную лысину, с тонкими губами и костистым подбородком. Гладко выбритые щеки и запах тройного одеколона создают впечатление, будто он только что вышел из парикмахерской.

Николай Илларионович не имел пагубной привычки спать после обеда. Развалясь в шезлонге, он смотрел на широкую пенную дорожку за кормой теплохода. Справа тянулся берег - желтовато-серая полоска над синей водой, - и уже был виден длинный холмистый остров, прикрывавший вход в бухту.

Опрятин подумал о том, что каких-нибудь двадцать лет назад этот остров был куда меньше. А впереди, почти по курсу теплохода, - Опрятин знал это из воды торчат каменные стены древнего караван-сарая; лет двадцать назад они были скрыты под водой. Когда-то здесь стоял большой торговый город. Море, медленно поднимаясь, заставило людей покинуть его и отступить к новым берегам.

На протяжении многих веков море наступало и отступало, его уровень часто менялся, причем амплитуда колебаний уровня доходила до восьмидесяти метров. А в последнее время древнее Хозарское море сильно обмелело. Потому и вылезли из воды стены караван-сарая, а остров, лежащий при входе в бухту, разросся в длину и ширину.

Вода уходила. И люди не захотели мириться с этим. Так возникла труднейшая проблема повышения уровня Каспия. Предлагали прежде всего отрезать от моря залив Кара-Богаз-Гол, где жаркое солнце пустыни ежегодно испаряет четырнадцать кубических километров воды. Родился смелый проект поворота северных рек в Каспийское море - проект "КВП": воды Камы, Вычегды и Печоры должны были, по этому проекту, перевалить старые водоразделы и, устремившись на юг, через Волгу напоить Каспийское море.

Но если отрезать Кара-Богаз-Гол, повернуть северные реки и добавить к их водам воды Аму-Дарьи, то даже и тогда уровень моря поднимется до нужной высоты - на три метра - только к будущему веку.

Так долго ждать нельзя. Ведь, в сущности, требуется в течение одного года добавить в Каспий всего одну тысячу кубических километров воды.

Легко сказать: всего! Чтобы перекачать, например, из Черного моря в Каспийское такое количество воды за год, понадобилось бы несколько тысяч самых мощных насосов, а чтобы снабдить их энергией, - электростанция мощностью в десятки миллионов киловатт.

Кандидат технических наук Опрятин хорошо знал эти цифры, потому что работал в Институте физики моря. Как раз сейчас в институте разрабатывали новый проект повышения уровня Каспия, с учетом последних достижений отечественной науки. Предстояла большая, интересная работа, и Опрятину был поручен один из самых ответственных ее участков.

Итак, теплоход "Узбекистан" шел по Каспийскому морю, которое хотя и обмелело, но не до такой степени, чтобы по нему не могли плавать теплоходы. Медленно приближался город, вставший над синей бухтой, - уже можно было без бинокля различить заводские трубы и тонкий чертежик телевизионной антенны.

Прогулочная палуба понемногу наполнилась пассажирами. Здесь было много отпускников, возвращавшихся из поездки по Волге. Они наперебой вспоминали шлюзы и каналы, храм Димитрия-на-крови, домик Кашириных и дружно сходились на том, что камышинский закат солнца куда красивее, чем восход того же светила над Казанью.

Несколько знатоков морского дела, облокотившись на поручни, наблюдали за белой яхтой, которую догонял теплоход. Они обсуждали ее достоинства и спорили, к какому классу она относится: к "драконам" или "звездникам". Впрочем, некий обладатель бинокля установил, что это "сорокапятка" [яхта с площадью парусов в 45 квадратных метров].

Парни и девушки в голубых майках с белыми номерами на спине беспрерывно фотографировали друг друга.

Был здесь и мужчина атлетического сложения, в полосатой рубашке навыпуск. Он чинно прогуливался под руку со своей дородной супругой и время от времени давал молодым фотографам советы относительно выдержки и диафрагмы.

- Как жаль, что отпуск кончился, правда, Толя? - произнес высокий женский голос за спиной у Опрятина.

- Хорошо, что кончился, - ответил голос, показавшийся Опрятину знакомым. - Сколько времени потеряно!

Николай Илларионович оглянулся и увидел молодую изящную блондинку в красном сарафане. Рядом с ней неторопливо шел мужчина средних лет в измятом чесучовом костюме. У него было крупное полное лицо с припухшими веками и буйная грива каштановых волос.

Они остановились у борта, неподалеку от шезлонга Опрятина, и о чем-то заговорили между собой.

Опрятин встал, одернул пиджак и подошел к ним.

- Добрый день, товарищ Бенедиктов, - сказал он негромко.

Чесучовый костюм вскинул на Опрятина не очень приветливый взгляд.

- А, уважаемый рецензент! - проговорил он. От него пахло коньяком.