Вид в ветровом стекле вселял мало надежды. «Хеджира» явно теряет высоту и через несколько секунд неминуемо врежется в полог густых крон деревьев.
Доминик включил видеоэкран заднего обзора. Так, признаков погони не наблюдается. Скорее всего, он захватчикам не нужен… или, по крайней мере, не является для них сиюминутной целью. Первоначальная их мишень — комплекс «ГАА». Ну что же, они дали ему передышку. Только бы посадить эту штуковину.
Но до Годвина еще оставалось с десяток километров, а лес стремительно надвигался снизу. Давления в векторных реактивных двигателях — вероятно поврежденных — недоставало для поддержания нужной высоты.
Доминик грязно выругался. Сэкономил в свое время на контрагравитаторе, идиот.
Вид за носовой частью «Хеджиры» теперь уже полностью состоял из сплошной темной листвы. Предупредительная аварийная сигнализация трещала без умолку. Аэрокар затрясся, как больной в эпилептическом припадке, и с размаху пронзил крону здоровенного дерева с таким звуком, будто прорвал большущую дыру в самой Вселенной.
Требовалось незамедлительно набрать высоту.
Магнус начал опускать заднюю часть аэрокара, как бы ставя его на дыбы, надеясь использовать главный привод для вертикального взлета.
Аппарат перестал терять высоту. Затем «Хеджира» начала подниматься вверх по баллистической дуге. Неистовая тряска утихла, и в ветровом стекле появилось ночное небо.
Не успел Доминик победно улыбнуться, как «Хеджира» обо что-то ударилась. Машину снова страшно тряхнуло, и на пульте зажегся еще один красный огонек.
На экране заднего обзора он увидел, что над пологом деревьев возвышается одно, метров на двадцать выше остальных. Оно было сломано и горело. Аэрокар сшиб его главным приводом.
«Итак, что мы имеем? — подумал Магнус. — Задние векторы полетели к чертям собачьим. Остались только носовые и главный привод, да и тот работает с перебоями. Дерьмово. Сесть „Хеджира“ теперь может только на взлетно-посадочную полосу…»
Аэрокар достиг высоты четырехсот метров, и тут главный привод забарахлил. Проклятье! Нужно подняться еще по крайней мере метров на пятьдесят, чтобы катапультироваться…
До Годвина осталось пять километров, а он снова теряет высоту при скорости триста километров в час. Пора сбрасывать скорость и надеяться на лучшее.
Через секунду Доминик убедился, что принял вполне своевременное решение, поскольку главный привод заглох напрочь. Придется добираться до Годвина на маневровых реактивных двигателях, треть из которых вышла из строя…
Он едва успел пристегнуть ремни безопасности, как «Хеджира», уменьшившая скорость до ста пятидесяти километров в час, врезалась в заброшенный товарный склад на восточной окраине Годвина.
Тетсами испытывала какое-то грустное, щемящее ощущение, которое всегда преследовало ее ближе к концу работы. Эту стадию каждого дела — стадию ожидания — она люто ненавидела.
Кари Тетсами могла проникнуть в любую информационную систему, оснащенную наисовершеннейшей защитой, не проронив при этом ни капельки пота. Но сейчас, сидя в тени старого бункера и ожидая прибытия заказчика, она чувствовала, как увлажняются ее ладони под шоферскими перчатками. Время от времени, не в силах сидеть на месте, она делала вокруг бункера круг на своем черном маленьком контрагравитационном мотоцикле «Леггетт Флоутер».
Вообще-то ей не следовало приезжать сюда на «Леггетте». Байк [2] с контрагравом был достаточно дорогой игрушкой, а Восточный Годвин кишел головорезами, как гнилое мясо червями.
Впрочем, с другой стороны, она ведь приехала сюда не на прогулку, и еще неизвестно, как обернется дело. Не то, чтобы она подозревала клиента в дурных намерениях, но транспортное средство под рукой никогда не помешает. Мало ли что…
Хорошо бы иметь такую работу, чтобы не заботиться ежесекундно о собственной безопасности. Хорошо бы жить такой жизнью, чтобы…
Тетсами раздраженно фыркнула, выбрасывая эти мысли из головы. Что толку изводить себя несбыточными мечтами?
Она заставила себя сосредоточиться на предстоящей встрече.
Место, которое заказчик выбрал для встречи и финансовых расчетов, казалось относительно чистым с точки зрения присутствия нежелательных свидетелей. Все подходы к бункеру прекрасно просматривались, поскольку вокруг него в радиусе нескольких городских кварталов не имелось больше ни одного здания. Все они были превращены в щебень и строительный мусор каким-то давним артиллерийским обстрелом или орбитальным ударом.
Бункер в форме усеченной пирамиды был когда-то весьма прочным сооружением, потому и сумел пережить то, что уничтожило окружающие кварталы. Правда, и сам он порядком пострадал: почерневшие бронированные стены выстояли, но крыша и двери отсутствовали. Работа энергетического оружия, вероятно.
Тетсами знала, что в свое время Восточный Годвин представлял собой оживленный промышленный район, пока конкурирующие друг с другом фирмы не развязали здесь локальную войну… Примерно в то же самое время родители Кари и прибыли на эту мерзкую маленькую планетку.
«Почему именно Бакунин, папуля?» — мысленно спросила Тетсами своего давно умершего отца. Впрочем, она и сама знала ответ на этот вопрос. После Дакоты Бакунин был единственным местом, которое могло принять людей их круга…
Где же эти клиенты, черт бы их побрал?
Кари казалось, что с каждой минутой ожидания информационный пакет, спрятанный под сиденьем «Леггетта», становится все горячее и горячее. Сейчас время было не на ее стороне. Ребята из службы безопасности компании «Блик Мьюнишнз», в базе данных которой Тетсами так славно порылась, в любую минуту могли обнаружить, что их родную фирму основательно грабанули. Им не составит особого труда выяснить, каким образом произошло похищение и у кого в настоящий момент находится украденная информация. А если они опознают ее, Кари, пока данные находятся при ней…
«Тогда, дорогуша, можешь считать себя покойником».
Она будет мишенью до тех пор, пока не передаст данные заказчикам. Как только состоится обмен: им — информация, ей — денежки, она может считать себя свободной и чистой.
А до тех пор она будет чувствовать себя горячее, чем мегаваттный лазер с гигаваттным блоком питания.
«Подумай лучше о „капусте“, — приказала она себе. — Пятьсот кило в валюте Коллективного Страхового Банка Адама Смита. Недостаточно, чтобы завязать с этой поганой работенкой, но, может быть, хватит для того, чтобы убраться с опостылевшего Бакунина».
