— Что же будет, когда я выиграю сто боёв подряд? — спросил Юрий.
— Такого не бывает. Когда ты готов приступить к тренировкам?
— Да хоть сейчас.
— Тогда поедем со мной.
Ноисце-ган владел роскошным двухместным кабриолетом, вызвавшем невольное восхищение Кондрахина. Каплевидной формы ярко-оранжевая машина манила и притягивала. Салон изнутри и вовсе поразил Юрия. Водительское и пассажирское кресла независимо друг от друга принимали любое положение. Из привычных глазу агрегатов имелся только руль, выходящий из передней панели. Формой он напоминал штурвал самолета. На его широкой поверхности располагался ряд кнопок, которые, как выяснилось, заменяли рычаги и педали, свойственные автомобилям Земли и Тегле.
Юрий ожидал бешеной скорости и крутых виражей, но Ноисце пояснил, что скорость передвижения в королевском городе резко ограничена, даже для стражей. Так что ехать пришлось долго, и за это время Юрий настолько основательно присмотрелся к способам управления автомобилем, что смог бы заменить водителя.
Спортивная школа Ноисце оказалась высоким овальным зданием серебристого цвета. Прежде чем вылезти из автомобиля, белвед словно вскользь поинтересовался:
— Юрен, я назвал Курима лавочником, но он, тем не менее, уже давно держит команду довольно сильных бойцов погла. У вас с ним были только финансовые разногласия?
— Не только, Ноисце-ган. Во-первых, мне приходилось драться слишком часто — я не полностью успевал восстановиться. Во-вторых, Курим требовал максимально затягивать поединок, даже если я мог закончить его на первой минуте. А это дополнительные травмы и дополнительная усталость. Ну, и, в-третьих, манеры боя моих соперников никем не изучались. На мой взгляд, это самое серьезное упущение.
Белвед некоторое время сидел молча. Потом резко повернулся к Кондрахину.
— А ты мне нравишься, боец. Среди вашей братии редко кто умеет думать. Пойдем знакомиться с тренером. Я считаю его лучшим в королевстве. Его зовут Соку, он родом с Погла.
Соку с первого взгляда понравился Юрию. Внешне он походил — если не принимать во внимание белизну кожи — на тренера Иванова. Сразу вспомнилась заснеженная тайга под Красноярском, учебный центр НКВД, бесконечные изнуряющие тренировки. Как давно это было! Да и было ли вообще? Воспоминания накатили, наслаиваясь одно на другое. Люди-птицы Иоракау, военная Германия, Картина Третьей Печати на Тегле…
Поток воспоминаний прервал Соку.
— Пошли, Юрен.
Вместе с Ноисце они прошли в зал. Там одновременно занимались десять пар бойцов. Юрий с любопытством наблюдал за десятком одновременно происходящих учебных поединков. Особого восторга ни один из бойцов у него не вызвал.
— Что ты скажешь об этой паре? — спросил Соку, указывая взглядом.
— Новички. Тому, что в синем, не хватает решительности. Его надо учить встречным ударам, чтобы почувствовал уверенность в себе. Его соперник не умеет использовать дистанцию. В реальном бою я всё же поставил бы на него.
Соку одобрительно хмыкнул и предложил оценить следующую пару. Так же кратко Кондрахин выразил свое мнение.
— Ну, что ж, — кивнул тренер. — Ноисце-ган говорил мне, что ты дерешься совершенно необычно. Зато я вижу, что в погле ты разбираешься, а это главное. Готов показать себя?
Кондрахин пожал плечами: дескать, почему нет? Он так полностью не отделался от земных привычек выражаться жестами.
Бойцы погла не носят какой-либо особой одежды, поэтому вся подготовка свелась к обматыванию кистей рук ремнями. Против Юрия тренер выставил сразу двух бойцов, как раз тех, кому тот дал оценку. Бой продлился совсем недолго. Кондрахин воспользовался очень низкой стойкой с широко расставленными ногами. Людям, далеким от единоборств, кажется, что перемешаться в таком положении чрезвычайно трудно, что недалеко от истины. Но для тех, кто отдал освоению подобных стоек долгие месяца, они становятся не только привычными и удобными, но, главное, дают возможность почти мгновенного перемещения тела в пространстве. На этом Юрий и сыграл, нанеся всего два удара, повергших обоих противников на пол.
— Любопытно, — только и сказал Соку. — Мне неизвестна эта школа. Тренироваться будешь индивидуально, а в свободное время поможешь мне готовить новичков. Поверь, это даст тебе очень многое.
Соку и Ноисце обменялись несколькими фразами на незнакомом Юрию языке, после чего хозяин неожиданно выдал Кондрахину десять сиглов и велел приступить к тренировкам. Ближайший бой должен был состояться уже через неделю.
Первые месяцы пребывания в Фитиро были, пожалуй, самыми трудными в жизни Тхана Альфена. Здесь по его следам не мчались отряды гвардейцев, зато не было ни друзей, ни знакомых. Денег не было тоже. Приходилось ночевать в парках, совершать такие мелкие кражи, что самому становилось стыдно, мыть чужие автомобили за скудные чаевые. Порой начинало казаться, что останься он на Занкаре, всё рано или поздно образумилось бы. Всё, кроме одного — убийства гвардейца. Только одно это обстоятельство удерживало Тхана от желания сдаться властям. Но нервы его были на пределе.
В один из таких кромешных дней, на закате, Тхан зашел в захудалый бар, чтобы потратить те жалкие монеты, которые ему удалось раздобыть. Народ то ли уже разошелся, то ли еще не собрался — пустовало большинство мест. Тхан заплатил за кружку подозрительного пойла — на большее средств не хватило — и уселся за стойкой. Он мог залпом опрокинуть в себя вонючую жидкость и уйти. Но идти было некуда.
Новый посетитель сразу привлёк его внимание. Его изысканный костюм совершенно не соответствовал этому питейному заведению. Подобные господа боятся запачкаться, этот же, как ни в чем не бывало, оперся локтями на стойку бара. Из-под манжеты его кремового сюртука выглянул, словно любопытствующий глаз, белый блестящий браслет. К нему невольно устремился взгляд бармена. "Платина или иридий", — прикинул Тхан, наблюдающий эту сцену.
Бармен услужливо исполнил заказ и заворожено созерцал, как посетитель медленно пьет, закинув голову. Поставив опустошенный фужер на стойку, гость заведения неторопливо вынул из внутреннего кармана чистый листок бумаги и вальяжно протянул его бармену.
— Сдачи не надо.
Тот чуть ли не распластался в припадке благодарности.
Посетитель вышел, а следом за ним и Тхан, словно его вели на поводке.
Белведы присели на скамейке в ближайшем сквере. Альфен не знал, зачем он это делает, просто чувствовал неудержимую потребность. Он был готов сидеть здесь вечность или более.
Тем временем господин в кремовой паре высыпал на ладонь нюхательный порошок и с наслаждением втянул его в себя. После этого он внезапно пристально взглянул на Тхана.
