– А горожане, крестьяне, как они живут?
– Мы считаем, что каждый человек уникален и помогаем каждому человеку раскрыть свой талант. Обучение обязательно для каждого…– Андрей коротко изложил азы общественной жизни своего мира.– Если же человек по каким-то причинам не может найти работу, ему выплачивается пособие. Так живут наши люди.
– Но это же не выгодно. Платить за то, что не работает.
– Да, в этом вы правы,– Андрей знал, что лжёт, но в его планы не входило менять мировоззрение.– Так же как и лечить больных новорожденных. Это тоже в каком-то смысле не выгодно, прежде всего, в плане распространения болезней.
– И от многих болезней вы научились лечить?
– Почти ото всех.
Император подумал, почёсывая подбородок, потом сказал:
– Мы можем закупать у вас… э-э-э…
– Лекарства?
– Да, лекарства.
– Думаю, это возможно. Сначала контрольная партия, потом больше. Но вы должны понимать, что не я буду заниматься этим вопросом. Всё решают другие люди.
– Да, это я, конечно, понимаю. Вы цените золото?
– И золото, и алмазы, многие другие драгоценные камни. Если есть желание, методы найдутся. «Есть желание – тысяча возможностей, нет желания – тысяча поводов». Так говорил один из наших императоров в древности.
Император улыбнулся. По всей видимости, высказывание ему понравилось.
– Вижу: мы с вами подружимся.
– Уверен в этом.
– А оружие?– осторожно спросил Император. Это был щекотливый момент. Булдаков насторожился.
– На счёт этого, я не могу сказать ничего определённого. У нас есть министерство, которое заведует вопросами ВПК, но и они не решают всё.
– Да, я понимаю, продажа оружия очень тонкий процесс. Разумеется, это оружие не будет применяться против Федерации.
Андрей кивнул, этот аспект – самый главный в таком вопросе. Он сильно сомневался, что продажа оружия будет возможна в ближайшее время, а Император, почувствовав лояльность, решил прощупать этот вопрос.
«Серьёзно его беспокоят «друзья», серьёзно».
– Я видел ваше оружие в действии. Можно его увидеть ещё раз?
Андрей подумал, что это будет хорошей демонстрацией силы, что тоже немаловажно. Хорошо, когда можно совместить приятное с полезным.
– Не вижу препятствий.
Император улыбнулся. Андрей думал, что вряд ли им доверят оружие. Одной лояльности мало, нужно хотя бы рабство отменить для начала. Но здесь ещё детство человечества, и чтобы пройти этот долгий путь придётся пролить немало пота и крови. И на внешне благополучной Земле люди ещё используют варварство, как способ разобраться со своими проблемами, а их ещё хватает…
* * *
Возвращались они уже после обеда в сопровождении двух гвардейцев, но говорить можно было спокойно, не опасаясь, что подслушают. Разговор по странным законам этого мира не переводился на имперский язык.
– Ну, и что можешь сказать об императоре?– спросил Жан.
– Он довольно образованный человек. Знаешь, что мне показалось странным: они уже знали о нас,– сказал Андрей.
– Кто-то был на Земле?
– Нет, сомневаюсь. Он сказал, что это всё легенды.
– И ты ему поверил?– усмехнулся Жан.– По-моему они говорят меньше, чем знают.
– Нет, я не знаю, во что верить, а во что нет. Но в любом случае, здесь есть что-то ещё. Не из-за одного же мифа, он принял нас за тех, кто мы есть.
– Да-а, что-то не так,– остановил Фрэнк.
– Это очевидно.
– Хочешь узнать моё мнение?– спросил Жан, когда Андрей кивнул, ответил:– Не нужно забивать голову этим.
– Позвольте не согласиться. Здесь должна быть отгадка, почему люди находятся здесь, а не только на Земле. Я это чувствую, что именно в этом корень проблемы.
– Помнится, что-то ты говорил о своей печёнке…
– Ага, у меня экстрасенсорная печёнка. Улавливает неприятности.
– И что за неприятности?
– Мы сюда попали. Считаешь, что этого мало?
– Мне лично хватит на всю оставшуюся жизнь. Но всё же… мы же сделали великое открытие. Разве не так?
– Я рад за тебя, Жан, что ты видишь позитив, но я помню, чем заплатила за это Кейт. И для неё ещё всё не кончено,– друг кивнул, а Андрей спросил:– Где вы были всё это время? Я вас не видел?
– Обменялись парочкой слов с Ирником,– начал Фрэнк.
– Он рассказал кое-что о принципах формировании армии,– дополнил Жан.– Насколько я понял, она очень напоминает Римскую Армию перед правлением Августа: много войск. Очевидно, часто вспыхивают волнения, плюс угроза войны.
– Помнится, он остановил продвижение границ, да?– спросил Фрэнк.
– Август? Да,– ответил Андрей.– Что ты скажешь о нём?
– Об Августе?
– Да нет же, об Мариусе.
– Да и тот тоже был Императором,– отметил Жан.– Не знаю, у меня нет сформировавшегося впечатления. Видно, что он человек военный. Думаю хороший семьянин. Человек не глупый. Я бы сказал, мудрый…
– Ого,– остановил его Андрей,– а ты говоришь: «нет сформировавшегося впечатления». А что о дочери?
– Не знаю. Она с нами не говорила.
– Ты заметил, как она на тебя смотрела?
– Она продолжала так смотреть до нашего ухода, но это ничего не значит. И вообще, это не важно. Она же ещё ребёнок. Мало ли на кого смотрит.
Андрею оставалось лишь пожать плечами.
– Симпатичная, не находишь?– усмехнулся Фрэнк.– И принцесса.
– Забудь,– отрезал Жан.– И даже не вспоминай. Кто я, по-твоему?
– Ладно, я же так.. шутя.
Они уже подошли к дому, и гвардейцы, откланявшись, оставили их. Лемла уже стояла у входа. Наверное, заметила приближающихся хозяев из окна.
– Прикажете подать обед?– спросила она.
– Спасибо, мы плотно позавтракали.
Служанка поклонилась, пропуская их вперёд. Андрей поднялся наверх, остальные последовали за ним. Первым делом он заглянул в комнату Кейт. Саша сидел на стуле. По всей видимости, друг уже более-менее пришёл в себя. Андрей прочитал это по взгляду.
– Привет, Саш. Всё так же? Как дела?
– Как сажа бела…
Андрей кивнул. Девушка «спала». Никаких видимых изменений он не заметил, но на всякий случай потрогал лоб рукой. Температура была столь же высокой, как и раньше.
– Всё так же,– почти шепотом сказал он.
– У нас действительно больше нет ничего?– спросил Саша.
– Есть одно очень сильное средство, но я бы не хотел его применять. Это может навредить её здоровью, и не обязательно поможет.
– А-а…
– Первым делом Император спросил о здоровье Кейт.
– Ну, надо же. Они нашли виновного?
– Да. Это Лори, Префект 48 Легиона, и тот толстопуз Вэкки. Их лишат всех званий и посадят в тюрьму на десять лет. Они многое успеют переосмыслить.
