Становление короля - Kimiko

— Василий Петрович!

От неожиданного окрика, Вася ударился коленом о столешницу, выронив из рук небольшой пузырёчек. Таблетки брызнули в разные стороны, покатившись по всем доступным поверхностям. Осмотревшись в панике, мужчина съехал со стула, принимаясь сгребать таблетки с пола, но лишь пуще их раскидывал.

— Ва-асилий Пе-етрович! — хватаясь за ручку двери, звала старшая медсестра этой богадельни. — Вы там оглохли, Дроздов?

В последний раз ударившись затылком о столешницу, мужчина скинул собранные таблетки в сумку, в последний момент швыряя пузыречек в мусорное ведро.

— Бога ради, Петрович, тебя уже полчаса ждут!

— Мариночка, — обратился доктор к медсестре, хотя та ему в матери годилась, — я занятой человек. Ещё немного подождут, ничего с них не станется.

— Ну вы-то все равно не затягивайте, — скривила ярко накрашенный рот женщина, всей своей тучностью налегая на хлипкую белую дверь. — Ждем вас.

С пару секунд позалипав в одну точку, Петрович дернулся, выбегая в коридор и бросая в след медсестре:

— Мариночка, а кто ждет-то?

Узнав, что к ним привезли пациентку с областной, Вася обещал прийти через минутку. Войдя в кабинет, он сунул руку в сумку, доставая небольшое колесико. Руки тряслись, мужчина смотрел на таблетку, словно на самое большое сокровище мира. Глотнув вязкую слюну, доктор задумался и достал ещё три колесика, убирая их в карман. С сумкой он разберется позже.

Скоро начнется обед, так что он вполне может позволить себе разлечься на диване своего кабинета и…

— Ва-а-асилий Петрович! — переходя на визг раздался ненавистный голос вновь.

Бросив в карман ещё и ключи, Вася вылетел в коридор, громко топая в приемный кабинет. Полы его халата развивались, демонстрируя черные потертые джинсы. Мужчина влетел к небольшую светлую комнату, махнув всем остальным выметаться. Склонившись над бланком, единственное, о чем он думал, это заветные таблеточки. Тяжело вздохнув, Василий поднял голову:

— Значит так, Ксения, — он устало смотрел на девушку двадцати пяти лет, что посматривала не только на него, но ещё и на соседнюю стену. — У меня совсем не много времени до обе… до следующего пациента. Давайте начистоту, вы поступили с областной больницы, где терапевт отметил у вас… — он сверился с бланком, — суицидальные наклонности, бред, да и сильные галлюцинации в придачу.

Девушка заломила руки и, зыркнув на стену, помотала головой.

— Совсем нет.

— Значит, никто сейчас не диктует вам, что говорить? — усталые темные глаза с мешками под ними выражали легкое раздражение.

Глянув на стену в очередной раз, девушка полезла в сумочку:

— Разве что, мой любимый город Хабаровск, — она положила на стол небольшой белый конвертик.

Придвинув к себе взятку, Василий Петрович заглянул внутрь, удовлетворительно хмыкнув. Пятитысячные, его любимые. Порядка шести штук, как-то маловато.

— Будь у вас просто суицидальные, — похмыкал доктор, — Хабаровский край затмил бы это своей красотой. — Но, видите ли, бредовое расстройство или шизофрения несут непосредственный вред не только вам, но и окружающим. Вы завтра пырнете своего парня, а в тюрьме мне сидеть.

Глянув на стену и о чем-то даже перешептавшись с невидимым никому собеседником, Ксения снова полезла в сумочку, пододвигая ещё один конверт.

— Это, конечно, всего лишь Владивосток, но он тоже очень красив, — с нажимом проговорила девушка, придерживая похудевшую сумочку.

Дроздов хмыкнул, но уже куда расположеннее. Вот так он за десять минут поправился на примерно пятьдесят тысяч.

— Два моих любимых города, — улыбнулся он, на мгновение позабыв о жутком треморе и ломке. — Ну, что ж, кажется, никаких симптомов я не нашел. Что там в этой областной им не понравилось? Сказочники такие!

Ксения поддержала его улыбку, вставая и пожимая руку доктора.

— Спасибо, спасибо вам! Моих детей бы отправили в детский дом! — она повернула голову влево: — Идем, скорее.

Когда она ушла, Василий Петрович быстрым шагом направился в свой кабинет. Заперев дверь, он первым делом бросил в рот все четыре таблетки, прикрывая глаза. Наконец, ну наконец! Последнее время он никак не мог дождаться обеденного перерыва. Теперь у него было около двадцати минут до начала действия. Он лежал, смотрел в потолок и считал секунды.

Раз…

Два…

Три…

Четыре…

— Твою мать! — он дернулся, когда на столе зазвонил телефон. — Кого там черти принесли?

Василий не вставая перетянулся через пространство между мебелью, едва дотягиваясь до айфона. Победно сжимая девайс, он выровнялся, поправляя непослушные темные волосы.

«Серый». Вот же, как не вовремя ему звонил дилер.

— Да, Серый, у аппарата.

— Док, привет, — в трубке донеслись смесь голосов. — Надо встретиться.

— Брат, я принял только что, мне бы полежать, — уклончиво ответил Дроздов. — Серьезно все?

— Ты мне за последние четыре раза не платил, — напомнил дилер, слегка понижая голос. — А у меня тут клиент серьезный, ему нужно аптечное. Подсоби, а я засчитаю за те разы.

Тяжело помассировав виски, Василий выдохнул:

— Ну, добро, добро. Подъедешь к Магниту на повороте?

— Давай сразу за мостом, мне потом в другую сторону, не хочу застрять на кольце опять.

Дроздов понимал, что времени на прогулку у него нет. Вылетев на улицу, он остановил такси, бросив водителю двушку из второго конверта. Но, встав в пробку на мосту, таксист только разводил руками, мол, что он может поделать? А Василий Петрович постепенно начинал чувствовать, как тело перестает слушаться. Сознание отделялось, Фенциклидин всегда вызывал сильные галлюцинации. Конечности стали онемевать, и Вася понял, что нужно срочно выбираться из такси. Иначе водила отвезет его куда-нибудь в участок.

— Ладно, дойду, — бросил он, едва вываливаясь из машины.

Ноги заплетались, постепенно наступала его любимая беспечность и её верная подруга расслабленность. Едва передвигаясь, мужчина вышагивал по мостовой, держась за поручень. Машины гудели, сигналили, кто-то кричал. Василий пытался уловить суть происходящего, но он уже начал терять ход мысли, не в силах концентрироваться.

В один момент все как-то закружилось, поплыло, вокруг стали появляться люди. Раньше такого с ним никогда не случалось, но Василий Петрович ощутил, как тепло стало в штанах, разливаясь все ниже. Небо вдруг совершило вираж, а река стала как-то стремительно приближаться.

Он ударился всем телом о водную гладь, чувствуя, как из легких выбило воздух. Не будь он на кетамине, давно бы сдох от боли. Но так Василий лишь сильнее старался заработать конечностями, что слушаться не планировали. Он камнем шел на дно, чувствуя себя блохастым котенком, которого неудачливые хозяева сунули в мешок.

Все начало темнеть, как вдруг сильные руки подхватили его тело, потянув наверх. Василий