отличное время, — улыбнулся Дроздов, отметив, что пока он чувствует себя как сыр в масле. — Почему у тебя такие ушки?
Девушка мгновенно вспыхнула, хватаясь руками за уши и прикрывая их. Она бегала глазами по столовой, словно пытаясь найти лазейку для побега.
— М-мой король, я не думала, что вы позабыли такие вещи…
— Просто расскажи, — надавил парень.
— Ну, — та смущенно вздохнула, — я наполовину эльф, ваше величество. Мой папа им был.
— Должно быть, ты горда этим?
— Что?.. — Ланса испуганно отшатнулась. — П-простите, мой король, я была неправа. Нет, конечно нет. Я понесу любое наказание. Я не смела произносить в вашем присутствии этих слов.
Дроздов устало съехал по стулу. Ну и дерьмо. Похоже, ему придется даже со слугами вести себя сдержано, словно он все ещё в «своем» уме. Хотя, раз Лансу он уже довел до первых слез, можно особенно на её счет не заморачиваться.
— Перестань, Ланса. Прошу, присядь на стул и просто расскажи мне все на эту тему. Я спрашиваю, не для того, чтобы поиздеваться. Мне нужны ответы.
С опаской, готовая к розгам, девушка села, заломив руки. Она смотрела в стол.
— Так значит… вы и вправду ничего об этом не помните?
— Ни слова.
Она сглотнула, рассказывая:
— Эльфы недостойны. Мы грязны, уродливы и глупы. Только благодаря чистой крови матери я имею право прислуживать магам. Проклятая эльфийская кровь делает таких, как я, выносливее, сильнее физически. Так я могу делать хоть что-то полезное. Мне не нужен сон, не нужна еда. Только служба вам.
Дроздов постучал пальцами по столу. Так, значит, в этом мире меча и магии есть не только люди, есть маги и эльфы. Прислуживая магам, она… «Погодите, а я, выходит, тоже не пальцем деланный?!».
— Значит, и я маг? И что я могу?
Ланса как-то замялась, вставая и сминая в ладошках свою юбку.
— Все дети семьи Драммонд — маги. Просто вы пока ещё не открыли в себе этот талант. Говорят, в самых сильных, мана сокрыта глубоко внутри и ей требуется больше времени, чтобы пробиться.
— Хм, а, значит, мой младший братишка, Адам, магичит во всю? — уточнил Лукас, упираясь подбородком на сложенные в замок руки. — Так вот за что он меня ненавидит?
— В ваших отношениях все куда сложнее, — неоднозначно вздохнула девушка, принявшись разбирать со стола бесконечное множество пиалочек. — Но да, он уже пробудил свои силы. Адам — маг света.
— А мои сестры?
— Лилия и Нерель — обе пробудили дар, — кивнула нянечка. — Хотя младше вас на два и три года соответственно. И… вам уже пора.
— Куда это? — удивился Василий Петрович, решивший, что в своем воображении, только он сам будет решать, когда и куда ему пора.
— На уроки, — пожала плечами Ланса. — Иначе так и не пробудите свои силы.
Новый мир казался Васе довольно спокойным, размеренным. Ему нравилось, что здесь он больше не тот человек, которым был раньше. Никто здесь не знает его как мужчину с тяжелой судьбой, хотя… и в его мире его принимали за однобокого, пустого человека. Его коллеги, знакомые, просто гости мира Василия Петровича, считали его снобом, отпетым мерзавцем и лишенным человечности подлецом. И так оно и было!
Видит Бог, Вася никогда не был святым. Он совершал то, за что гореть ему в аду, но никто из сотен встречающихся на его пути душ, не пытался понять глубину его проблемы. Будучи психиатром, мужчина часто ломал голову, рождаются ли люди мерзавцами или становятся ими в виду обстоятельств?
Он встречал и первых и вторых, но безусловно относил себя к последним. Ребенком-то он был славным, правда, лишенным многого из того, что должны иметь дети. И сейчас он вспоминал это уже с трудом, морща нос на каком-то скучном уроке. Да, здесь никто не узнает, ткнув его в это носом, что он из прекрасной семьи, единственный неблагополучный ребенок.
Лукас потряс светлыми волосами, поднимая влажные глаза на учителя. Тот скользил морщинистой рукой по карте, описывая круги по трем континентам. Землям магов, диком лесу простых людей и… пустынной земле, брошенной богами. Теперь у Петровича было ещё и представление о местной географии, он быстренько запомнил примерное положение его владений — название столицы, реки, протекающей вдоль, и горного хребта сразу позади королевства. Где-то в том районе жили дикари. Интересно.
Рядом с ним за партами сидели ещё пять мальчишек, одним из которых был его братец. Так странно, но Дроздов ловил себя на мысли, что это мало отличается от его прошлой семьи, разве что родители его живы здоровы и ещё с полсотни лет будут досаждать ему и присылать открытки, напоминая в них, какое же он ничтожество. Погодите…
А вот и не будут!
Теперь он мальчик маг, Петрович вслух рассмеялся, не в силах выдержать комичность момента. Наркоман он старый, мальчик маг, ой, ну и поплыла кукушечка…
— Лукас? — учитель убрал руки за спину расписного халата. Его серые глаза под седой челкой волос выглядели рассерженными. — Неужели вы решили, что уже достаточно умны, чтобы срывать урок?
— Ну, — почесал затылок Дроздов, — поумнее вашего.
Раздался несмелый смех. Ребята, явно из знатных приближенных семей, наверняка впервые в жизни сталкивались с подобной дерзостью.
— Вы в своем уме, молодой человек? — учитель махнул рукой, отчего из-под его пальцев вырвался легкий поток ветра, перелистнувший страницы на столах учеников. — Не уж то власть ударила вам в голову?!
— Я от горшка-то два вершка, — вальяжно развалившись, хмыкнул мужчина, — но смогу ответить на ваш любой вопрос. По теме, учитель.
Василий Петрович не блефовал, скучая, он ещё и успел от корки до корки прочесть весь фолиант. По сути, там были очень скудные познания, то, что в нынешних школах дети ещё в детском саду узнают.
Откашлявшись, учитель указал пальцем на карту:
— Что это?
— Горный перевал, — равнодушно пожал плечами Дроздов, качая ногой. Лукавит старик, об этом в книжонке не писали. Зато он в седьмом классе по этой теме доклад сдавал. Вот, что воспаленный мозг с людьми делает! Имя свое забывать стал, а херню всякую — так наизусть помнит! — Где пониженный участок горного массива. Если попроще, то удобные тропинки для прохода через горы. Да и разные они бывают, эрозионные там, ледниковые.
Гордый собой, Лукас зыркнул на учителя, что стоял весь красный, словно его вот-вот удар хватит.
— Что такое, учитель? — похлопал глазами Дроздов. — Я в чем-то неправ?
— Будьте вы хоть трижды король… — сквозь зубы процедил старик. — Я не позволю проявлять такое неуважение!
— Тоже могу сказать
