— Люди заманили нас хитростью.
Саша искренне и долго смеялся.
— Ты еще скажи, что они заставили вас идти на их земли для грабежа. Признайся, зачем вам столько золота? Что-то я не вижу у тебя золотых украшений.
— Воину золото ни к чему.
— Здесь ты прав. Вот и сидел бы дома.
— Золото нужно шаманам.
— Зачем им золото?
— Ты слишком много спрашиваешь, человек.
— А ты пока еще жив, клыкастый.
Мапри взмахнул ятаганом и с рыком бросился в атаку. Десять стрел нашли его прежде, чем он смог преодолеть и четверть нужного расстояния.
— Может, ты сдашься? — спросил Арт у последнего мапри.
— Разведчики мапри лучшие из лучших, мы не сдаемся, — прорычал враг и, хромая, устремился к людям.
Лироки вскинули луки и ждали команды.
— Будем брать живым? — спросил Данти.
— Нет, — коротко ответил Арт. — Ему было предложено сдаться.
В тот же момент стрелы сорвались в полет. Второй мапри упал рядом с первым.
«Интересно, они все такие неукротимые или для разведки отбирают особенно яростных воинов?» — размышлял Арт.
В поселок возвращались без особого триумфа, недавние потери омрачали радость победы.
Арт был печален и задумчив. По приезде он кивнул Тилою. Объяснять ничего не стал, бросил коротко:
— Охотники все расскажут.
И прошел в дом.
Там он присел у стола и глубоко задумался.
Тинак проскользнул в комнату.
— Соседи приносили обед, я сказал, чтобы приходили позже.
Арт молча кивнул. Через десять минут одна из соседок поставила на стол вкусно пахнущее блюдо и, увидев, что вождь не в духе, быстро скользнула за дверь.
Арт действительно успел проголодаться, в походе перекусить удавалось лишь на бегу и очень скромно. За два дня огонь разводили лишь раз — после того, как перехватили оставшихся разведчиков мапри.
Усталость давала о себе знать, но тяжелые думы отступать не желали. Так за столом Арт и уснул. Тинак заглянул, чтобы узнать, не надо ли чего вождю, и увидел, что тот уже спит. Парнишка позвал охотников, и те тихонько перенесли своего командира на кровать.
Утром заглянул Тилой. Увидев, что Арт все так же задумчив, он несмело потоптался у порога и негромко кашлянул.
— Проходи, не стой.
— В чем твоя печаль, вождь? Я тоже скорблю о покинувших нас навсегда людях, но они отомщены, мы поймали всех мапри, пришедших в наш край.
Саша вздохнул.
— Наверняка еще придут. Неспроста они выслали разведку. Думаю, по весне надо ждать крупный отряд.
— Опять уходить? Лироки устали бегать. Мы дадим отпор. С тобой, вождь, мы разобьем клыкастых.
— Не все так просто, Тилой, — покачал головой Арт. — У нас недостаточно сил для крупного сражения. Да и непросто будет дать его в этой местности. Невольно оно разобьется на десятки мелких стычек. Кроме того, возможно появление новых групп разведчиков.
— Ты знатный воин, ты выиграл не одну битву. Лироки верят тебе.
— Я не смогу командовать каждой стычкой. Вам придется воевать самостоятельно.
— Так научи нас. Лироки будут стараться.
Арт грустно улыбнулся.
— Это легче сказать, чем сделать.
— У нас нет другой надежды. Ты вождь, охотники верят тебе.
— Что ж, будем думать. Скажи, Тилой, как по-твоему: соседние деревни согласятся объединить силы, чтобы дать клыкастым совместный отпор?
— Не знаю. — Старейшина задумался. — Воины не захотят идти оборонять чужую деревню и оставить свою.
— Вот и я того же опасаюсь. И вы не пойдете?
— Мы верим тебе, мы знаем тебя. Ты наш вождь, мы всюду за тобой пойдем.
— Спасибо, я ценю это доверие. Что касается остальных, надо все же попробовать убедить их. Если встретим врага в одиночку, придется туго. Сегодня же разошли по деревням посланников, пусть расскажут всем о грядущей войне и попытаются договориться о совместных действиях.
Тилой ушел готовить людей к этому заданию, Арт же продолжил размышлять. Согласятся племена на союз или нет, а меры по подготовке к встрече врага надо принимать. Разумеется, начать надо с расстановки постов наблюдения у перевалов. Это поможет вовремя узнать о приближении врага, но и только. Необходимо продумать комплекс мер противодействия на любой случай.
Два дня Арт был хмур и задумчив. Он ходил по берегу или сидел за столом, казалось, что он ничего вокруг не замечает. Лироки не беспокоили вождя без необходимости, ожидая его решения.
Вариант вырисовывался только один. Если до весны не удастся собрать и подготовить достаточно сильное войско, эффективными могут быть только партизанские действия. Но как быть с женщинами и детьми? Построить крепость и сосредоточиться на ее обороне? План хорош, но Арт видел, как мапри могут преодолевать невысокие стены. Возвести же за зиму неприступную цитадель просто невозможно.
Арт посмотрел на заснеженный простор озера и пожалел, что на нем нет достаточно крупного острова. Вот где племя было бы в относительной безопасности.
Остров! А что если?.. За день они построили мост через реку, а впереди еще большая часть зимы.
— Тилой, собери людей, я буду говорить.
Старейшина отрядил ребятишек обежать деревню. Вскоре все, кто не был в отъезде, собрались на берегу.
— Похоже, весной следует ждать мапри, — начал говорить Арт. — Но мы не будем бежать. Мы остаемся и дадим им бой.
Люди довольно загудели, и Арт продолжил:
— Для начала мы построим крепость. Но не здесь, а чуть в стороне.
— Почему в стороне? — выкрикнул кто-то из толпы.
— Потому что это будет непростая крепость. — Саша сделал паузу, обвел взглядом собравшихся. — Она будет плавающая и будет располагаться на озере.
Гул удивления побежал по рядам.
— Да, мы построим ее, и клыкастые не смогут до нас добраться! — воскликнул Данти.
Люди вокруг него рассмеялись.
— Отсиживаться не будем, — продолжил Арт. — Станем действовать небольшими группами, не ввязываясь в крупные сражения. Сегодня же начинаем тренировки. Основное внимание будем уделять скрытому передвижению, маскировке и установке ловушек.
Лироки воспрянули духом, крики ликования заполнили берег. Люди поверили в возможность противостоять врагу.
«Кто бы еще мне рассказал, как именно строить эти ловушки и как противостоять такому врагу, действуя из засады, — подумал Арт. — Но иного выхода нет. Что ж, будем думать и искать нужных людей. Ничего другого не остается».
Постройка будущей плавающей крепости началась в тот же день. Воодушевленные идеей лироки не хотели откладывать работу даже до завтра. Крепость предполагалось строить на льду посредине озера. Собственно, плавающей ей предстояло стать лишь весной, когда лед сойдет.
В тот же день небольшие отряды отправились к горам, чтобы устроить скрытые посты наблюдения за перевалами. Как показали недавние события, зима не являлась гарантией непоявления небольших групп мапри.
Прошла пара дней, заготовка леса для огромного плота, на основе которого посредине озера должна была вырасти крепость, продвигалась полным ходом.
— Вот что, Тилой, надо подумать еще об одной вещи, — обратился Саша к старейшине. — От деревни до перевала необходимо проложить дорогу, чтобы гонцы смогли быстро предупредить нас о появлении врага.
— Дорогу? — На лице Тилоя появилось недоумение, смешанное с испугом. — Дорогу, по которой враг пойдет к нашей деревне?
— Да. Думаю, так оно и будет.
Старейшина побледнел и опустил глаза к земле.
— Прости меня, вождь, но зачем нам прокладывать дорогу для врага? Да, гонцы по ней поскачут быстрее, но и враги пойдут быстрее.
— Я надеюсь на это.
В глазах старейшины мелькнул страх.
— Ты много думал и мало спал в последнее время. Тебе надо отдохнуть, вождь.
— Уж не хочешь ли ты оспорить мое решение? — вспылил Арт.
— Прости меня. — Старейшина упал на колени. — Но я беспокоюсь о тебе, вождь.
— Если ты считаешь, что мои распоряжения идут племени во вред, принимай командование на себя и распоряжайся, как посчитаешь нужным.
Тилой совсем поник, опустив глаза к земле, но не спешил уверять Арта в своем полном повиновении.
— Более того, построить дорогу необходимо именно для того, чтобы по ней пошли мапри, — добавил Арт.
— Я не понимаю, вождь.
— Ты мне не доверяешь?
— Ты сам говорил, что надо учиться думать своей головой.
Арт запнулся. Действительно, что-то он вспылил. То, что Тилой забеспокоился, не поняв смысл распоряжения, говорит скорее в его пользу. Да, в бою сомнения могут быть губительны, но сейчас не бой. Действительно, не он ли сам призывал осмысливать то, что приходится делать? На минуту ему стало стыдно оттого, что он был слишком резок в разговоре со старейшиной.
