- Хм … , - Оболенский вчитывался в написанный им текст, - Вот … у Андреева четыре брата, двое из них – Александр и Дмитрий служат поручиками в Московском и Измайловском полках соответственно, в Общество братья не введены.
- Хорошее, Андреев, приобретение для нашего дела! Прошу вас, продолжайте, Евгений Петрович …
Оболенский еще минут двадцать перечислял курируемые им полки и называл фамилии офицеров, которых удалось вовлечь в заговор.
- Прекрасно, Евгений Петрович! Насколько новые офицеры осведомлены вами об истинных целях своего участия в планирующемся деле?
- Полностью, как мы и порешили, в наши настоящие планы абсолютное большинство офицеров не посвящены, кроме «смотрящих», да и то отчасти. Новые же примкнувшие к нам офицеры считают, что целью нашего выступления является истребование от Сената сведений о причине новой присяге и в случае подтверждения Сенатом отречения Константина, они думают, что мы хотим потребовать собрать со всех губерний представителей от всех сословий, по примеру прежних всеобщих Соборов, и на Учредительном собрании определить форму правления, и буде на то воля Собрания избрать нового императора. Смотрящие знают больше, в том числе о планируемом аресте императорской фамилии и передачи всей власти Временному правительству до момента полного уничтожения активных монархистских сил и созыва Учредительного собрания. О ваших, Михаил Иванович, темных делишках с фальшивыми приказами, убийствами и похищениями генералов никто не осведомлен, кроме лиц здесь присутствующих.
- О наших, Евгений Петрович … О наших темных делишках.
- Да, извиняюсь, Иван Михайлович, неправильно выразился.
- Кстати говоря, если уж речь зашла о наших темных делишках, то у меня для вас есть новости. Сегодня у нас восьмое число, семь часов вечера. Скорее всего к этому часу великий князь Михаил Павлович уже мертв! – все смотрели не моргая, словно вытащенные на сушу рыбы, до того это было забавно, что мои губы непроизвольно расползлись в улыбке. Батенков, так тот вообще, казалось, был близок к обморочному состоянию. – Можете меня не благодарить, я самостоятельно принял такое вот волюнтаристское решение! Если у Каховского и моих людей на станции Ненналь, в трехстах верстах от столицы, где и пребывал Михаил, все прошло гладко, то сегодня ночью или завтра утром мы об этом узнаем или от возвратившегося Каховского, а может быть слухи его опередят, кто знает …
- Зачем!? Зачем это было делать, он же не был претендентом на престол? – со всех сторон посыпались вопросы.
- Мы на войне господа, если еще кто не понял, а на войне убивают! Почти все из вас с военным опытом, в том числе и боевым, а ведете себя как кисейные барышни. Поплачьте еще по невинно убиенному Михаилу! Что вам до этого великого князя? Кто он вам – брат, сват? Он вам никто, а точнее нет, неправильно, он всем нам враг, враг всему русскому народу, такой же, как и Николай с Константином. Яблоко от яблони … Желаете знать, почему я приказал Каховскому его ликвидировать? Первую и самую важную причину я вам только что озвучил, Михаил нам враг. Вторая причина – если бы он улизнул из наших рук, то потенциально мог бы стать точкой кристаллизации всех дворян и помещиков-деградантов, всех роялистских сил, в том числе и военных. Учтите, что еще и Константин есть, к нему тоже будут слетаться ярые монархисты, их будет к нему тянуть, как навозных мух к некой дурно пахнущей субстанции. Спешу вам напомнить, если вы подзабыли, то мы договаривались и Николая либо арестовать, либо ликвидировать, смотря по обстоятельствам. А теперь подумайте хорошенько, этот лишний геморрой в лице живого Михаила нам надо, спрашиваю вас?
- Если с этой стороны посмотреть, то да, стратегически это был правильный ход, - первым вышел из ступора Трубецкой, - и вообще господа, я поражаюсь вами, - он осмотрел слегка шокированных присутствующих, - революций без крови не бывает!
Потом схожее мнение высказал и Рылеев, ну и остальные были вынуждены признать мою правоту. На этой несколько минорной ноте сегодняшнее совещание и закончилось, большинство отправилось к себе, но несколько человек напросились ко мне в гости, они хотели дождаться у меня возвращения Каховского с боевиками и обо всем случившемся на станции Ненналь узнать из первых уст. Я не возражал.
***
Столица пребывала в трауре, сегодня 9 декабря привезли тело Михаила, завтра, десятого числа его собирались торжественно похоронить. Николай, судя по имеющимся у нас сведениям, находился на гране паники. Я даже боялся, как бы он вообще от короны не отказался, подобно Константину. То, что Михаила убили не обычные бандиты, в столице было понятно даже распоследнему дураку. В основном все кривотолки сходились к тому, что в этом убийстве замешаны гвардейцы, однако кто стрелял, кто отдал такой приказ было решительно непонятно. И так нервная атмосфера в городе, казалось, вот-вот разродится во что-то жутко страшное. Предчувствия людей не обманывали, подготовка к восстанию выходила на финишную прямую …
Вместе с не выспавшимся Каховским выехали на квартиру к Оболенскому. Время было два часа дня, в это время суток генерала Бистрома дома застать было невозможно. Оболенский на квартире оказался не один. У него гостила ячейка Общества офицеров Кавалергардского полка в составе Александра Муравьева, Горожанского, Арцыбашева и Анненкова. Офицеры получили отпечатанные в моей типографии методички и прокламации.
- Господин Головин, позвольте поинтересоваться, как вы думаете, чем закончится запланированное нами Дело?
Со всей серьезностью в голосе я продекламировал:
- Наше дело правое! Враг будет разбит! Победа будет за нами!
Офицеры, явно такого не ожидавшие, оживились.
- Читайте, господа офицеры внимательно методичку, там все расписано – как говорить со своими солдатами, какие блага им обещать от Временного правительства. Завтра же, как только николаевцев разобьём, получите газеты – в них будет напечатан официальный отказ Константина от престола и рассказаны некоторые нелицеприятные подробности его биографии. Цесаревича нам требуется максимально очернить, да так, чтобы не у одного здравомыслящего человека не возникло желание видеть Константина на российском троне. Газету надо будет зачитать перед солдатами, тех из офицеров, кто не захочет власти Временного правительства – вязать и направлять в Петропавловскую крепость, с ними потом разберемся – кто не хочет этого делать по собственной глупости или недопонимания ситуации, ну, а кто из идейных соображений. И помните, что завтрашний день навсегда изменит Россию, вырвав ее из власти мракобесия и тирании, и это будущее определяется не в последнюю очередь и лично вами, вашими делами и поступками! На вас, господа офицеры, лежит огромная ответственность, не подведите!
После того, как кавалергарды ушли, вручил Оболенскому пузырек со снотворным.
- Евгений Петрович, подлейте это в любую жидкость – напиток или в какой суп, что будет завтра вечером употреблять Бистром, а когда он отрубится – вызовите Каховского, он, с приданными ему людьми, доставит генерала в безопасное место.
Оболенский взял из моих рук пузырек с явной неохотой.
- И не волнуйтесь за своего генерала, ничего с ним не случится, просто восстание пересидит в спокойном месте – и всех делов!
- Это снотворное безопасно? – спросил князь.
- Безопасней некуда! – уверил я его, - испытания препарат прошел на добровольцах. Все испытуемые спали после него, словно мертвецки пьяные, пушками не разбудишь!
- Будьте покойны, Иван Михайлович, я все сделаю! – произнес Оболенский, и, судя по прозвучавшим в его голосе ноткам решительности, он это действительно намеривается осуществить.
- Надеемся на вас, Евгений Петрович!
***
Последнее перед днём Х совещание выдалось весьма эмоциональным. Сомнений уже никто не испытывал, но в словах заговорщиков нет-нет, да и проскакивала мрачная обреченность и фатализм.
