— Астия? Шпионить? Меня? — рассмеялась гостья. — Не, ну она конечно могла бы попробовать, но это вряд ли. Пусть она сволочь первостатейная, но не дура. Оставить меня без присмотра ей бы и в голову не пришло.
— Ты её так не любишь?
— А за что мне её любить-то? Хитрая, подлая и абсолютно лживая гадина. За те пять лет, что она командовала школой невест, я её хорошо изучила. Да и потом, когда она прибилась к ривийцам, там тоже много чего добавилось.
Я покачал головой:
— По-моему, ты к ней несправедлива.
— Несправедлива⁈ — вскинулась девушка. — Да ты её просто не знаешь!..
Честно сказать, это была провокация. Мне просто хотелось потянуть время, чтобы прийти наконец в себя и разложить по полочкам все те мысли, какие возникли, когда услышал от неё совершенно невозможную здесь русскую речь. Даже не подозревал, что могу быть так потрясён, несмотря на всю подготовку (а готовили меня к разного рода непредвиденным ситуациям и вправду неплохо). Однако, увы, моя подготовка оказалась не столь хороша, как надеялся.
Почему так случилось? Не знаю.
Алина (вероятней всего, это её настоящее имя — фальши, по крайней мере, я в её словах не почувствовал) выглядела и впрямь на пятнадцать-шестнадцать, но, судя по поведению, она была старше. Хотя и несильно.
Внешне достаточно симпатичная, но не настолько, чтобы потерять голову. По-русски говорила естественно, без какого-либо акцента, но чувствовалось, что она им давно не пользовалась — явно дольше, чем я.
Цвет глаз, даже несмотря на «специальное» зрение, я разглядеть не мог, но надеялся, что когда рассветёт, это проблемой не станет… Почему для меня это стало так важно? Да потому что когда она открыла лицо, я неожиданно понял: она похожа на Рей. Конечно, не как её точная копия, но — чёрт побери! — я мог бы поклясться, что ещё не встречал в этом мире другую настолько похожую… Ну, может, за исключением Алмы. Но там, безусловно, случай другой — обратный…
— А ты б не могла объяснить, как же тогда ты сбежала, если всё время была под присмотром у этой… хитрой особы?
Вопрос был, конечно, с подвохом, но бывшая невеста Ашкарти ни секунды над ним не раздумывала.
— Да просто эта хитрая гадина слишком высокого мнения о себе и не слишком высокого о других. Я знаю, она приказала привести тебя к ней, а потом усыпила всех, кто вокруг, чтобы вам не мешали. И у неё даже мысли в голове не возникло, что я могу её просчитать.
— И как ты её просчитала? Ну, в смысле, как ты смогла не уснуть?
Девушка усмехнулась:
— Вот ты, я знаю, иммунный. Ты можешь рассеивать или преобразовывать направленную на тебя магию. А я эту маг-энергию вижу и могу собирать, а потом отдавать, если нужно. Так что, когда я увидела выплеск магической силы из комнаты этой твари, то просто включила защиту из рун. Своих свитков у меня, правда, нет, но они есть почти у всех воинов Эрхан-бея. Активировать какой-нибудь из ближайших я могу в любой миг. И, кстати… — она неожиданно посмотрела на мою сумку, а потом на копьё, что я продолжал держать остриём в её сторону. — На тебе до сих пор есть метки. Как раз по ним я тебя и нашла.
— Метки? Какие?
— Магические. Ты их не чувствуешь, потому что они на оружии. Высокородная Астия далеко не такая наивная, как многие думают. Она ещё до Арладара поставила эти метки на всё оружие в том отряде, который её охраняет.
— Ты можешь их снять?
— Я могу выкачать из них маг-энергию. Тогда они перестанут действовать. Но только боюсь… — она внезапно замялась.
— Что⁈
— Если я это сделаю, оружия у тебя больше не будет.
Я почесал в затылке. Оставаться в этом мире невооружённым хотя бы обычным ножом — в российских условиях это означало почти то же самое, что прийти на какую-нибудь закрытую вечеринку в одном носке…
— Возьми. Он без метки, — Алина сняла с себя пояс с мечом и протянула мне. — Я им всё равно не пользуюсь — не умею.
— Совсем? — удивился я.
— Некому было учить, — развела она виновато руками.
Думаю, со стороны наш с ней разговор выглядел… диковатым.
Вместо того, чтобы сразу расставить все точки над «ё», выяснить, что ей нужно, откуда она знает русский и не является ли случайно таким же, как я, попаданцем… ну, то есть, попаданкой, я почему-то спрашивал её совсем не об этом. Да и она, со своей стороны, почему-то тоже не торопилась узнать обо мне побольше.
Видимо, это и вправду старинная отечественная традиция: видеть во всём незнакомом опасность и не доверять с разбега первому встречному… Ну, или встречной, как в моём варианте.
— Слушай, а сколько тебе вообще лет?
— Двадцать один, — быстро ответила девушка, пояснив: — Просто каждой невесте Ашкарти, пока на неё не обратил внимание император, специально замедляли физическое развитие. С помощью магии. Наш император любил молоденьких. Как, впрочем, и старый взир из Тилланда.
Судя по промелькнувшему на её лице выражению омерзения и гадливости, я понял: ей есть что мне рассказать не только о жизни императорского дворца, но и о традициях и обычаях ривийского юга.
— И сколько из этих двадцати одного ты живёшь здесь, в этом мире?
— Шесть с половиной, — не стала скрывать Алина.
Я мысленно хмыкнул. Кое-что начинало потихонечку вырисовываться.
— Ну что? Выкачивать будешь? — я бросил наземь копьё и присовокупил к нему изъятые у спящих батыров меч, нож и топорик.
Гостья кивнула, и в то же мгновение оружие словно бы растеклось по траве, превратившись в несколько кучек буро-зелёной пыли.
Никогда такого не видел. Но выглядело впечатляюще.
Алина встряхнула руками и повернулась ко мне:
— Астия говорила: у тебя много имён. Леннир, Дарий, Краум, Димир. Какое из них настоящее? Как лучше к тебе обращаться?
— Вообще-то, я Дмитрий… эээ… Дмитрий Иванович, — поправился я, сделав скидку на возраст моей собеседницы. — А что касается обращения, тут важно, во-первых, кто обращается, а во-вторых, где и когда. Друзья один на один называли меня Димир, любимые женщины — Дим, враги — Леннир или Дарий, все прочие — господин Краум.
— А много их было? — заинтересовалась Алина.
— Кого?
— Женщин.
— Формально две.
— А по факту?
— А по факту, одна.
— А разве такое бывает?
— Бывает, — вздохнул я. — Сам никогда с таким не встречался, но вот… случилось.
— Расскажешь?
Я усмехнулся.
— Я полагаю, нам надо о многом поговорить, но попозже.
— А почему не сейчас?
— Потому что нам надо сматываться отсюда. И чем скорее, тем лучше, — кивнул я на превратившееся в пыль оружие.
— Ты прав. Бережёного бог бережёт, — не стала спорить Алина
— А небережёного конвой стережёт, — хохотнул я в ответ…
Когда мы со спутницей уже отъехали от поляны, она неожиданно озаботилась:
— А это ничего, что мы едем вместе? Вдруг твоей женщине не понравится?
— Не бойся. Она не ревнивая, — хмыкнул я, подстегнув лошадь…
* * *
Около двух часов мы двигались на восток, а затем повернули на север.
В принципе, я уже знал, куда надо направиться в первую очередь. Приключившаяся свистопляска с оружием заставила меня вспомнить про один хитрый тайник, который устроил себе аккурат перед попаданием на болотную каторгу. Да и одёжкой нормальной плюс кое-какими деньгами захотелось разжиться, и чтобы при этом без всякого криминала.
По дороге… точнее, по еле угадывающимся тропкам в лесу мы ехали молча. Я впереди, спутница сзади. Как она призналась сама, с географией этой части Империи у неё имелись проблемы. Я же, наоборот — когда покинул подворье Алмы, за следующие пару месяцев исходил тут практически всё.
Привал я скомандовал ближе к полудню, на очередной подходящей для этого дела поляне. От прежней стоянки мы удалились достаточно далеко, так что погоня, если она и была, отстала часов на десять, а возможно, что и вообще навсегда.
— Как настроение? Самочувствие? Ничего не болит, не ноет? — поинтересовался я у Алины, спрыгивая со своей пегой.
