мозг — это ни к чему.
Мои мысли были прерваны топотом детских ног, раздавшемся с другой стороны двери, а мгновение спустя, дверь распахнулась и на пороге объявилась то ли первоклашка, то ли второклашка.
— Мама!
— Мария! Сколько раз говорить, чтобы ты так сюда не врывалась⁈ — учитель слегка отчитала свою дочь, а затем сказала уже мне, явно завершая наш разговор. — Петрова, сегодня дежурные по классу — ты и Воронина.
Позже. Кабинет «Истории».
Несмотря на то, что классной руководительницей «Г-шек», одной из которых моя Злата имеет сомнительную честь быть, стала «физичка», «базой» класса так и остался кабинет «Истории», в котором я сейчас и убираюсь. Убираюсь на пару с Ворониной Милой, той самой несимпатичной девицей, которая и предупредила меня о грядущей диверсии.
— Ну, вот и все! — сказала Мила, когда мы, наконец, закончили уборку.
И это были, считай, ее первые слова, произнесенные за все время уборки.
— Мила, спасибо. Все случилось ровно так, как ты и сказала. Ты мне очень помогла! — сказал я, достав из своего рюкзака кошелек и вынув из него две купюры по пятьсот рублей.
— Ты мне тоже очень помогла… — негромко пробубнила та.
— Держи, это тебе! — подойдя к девице, я вложил купюры в ее руку.
Та начала было отнекиваться, но…
— Просто хочу угостить тебя чем-нибудь вкусным. Но если вдруг кто-нибудь увидит нас вместе и пойдут слухи, будто бы это именно ты мне «сдала» заговорщиц, то…
Услышав мои слова, всякие возражения у девицы исчезли.
— Спасибо! — деловито сказала Мила, убирая деньги во внутренний карман пиджачка. — Злат, секунду!
Быстрым шагом, практически бегом, она прошла к двери и, приоткрыв ее, выглянула в коридор, дабы убедиться, что там никого.
— Злат… — ее несимпатичная мордашка сделалась серьезной, — слушай, ты нажила себе проблем!
— Каких например? — поинтересовался я.
— У Кати здесь много друзей среди старшеклассников, и так просто они тебя в покое точно не оставят! Будь аккуратна, пожалуйста, они, скорее всего, захотят «разобраться» с тобой! Не ходи никуда с ними, если вдруг позовут, хорошо?
— Лады. — ответил я. — Не пойду.
— И это, слушай… — произнесла она, поправив волосы, а затем замолкла.
— Мила?
— Твоя подруга, по ходу, влипла в огромные неприятности! — заявила она.
— Это Стефания то? — уточнил я.
Мила кивнула.
— И кто источник этих ее неприятностей?
— Галка Скворцова. Это она что-то мутит против Москвиной. — произнесла Мила, а затем добавила. — Она из одиннадцатого «А».
Из-за чего две школьницы могут поссориться? Или зависть какая-нибудь, или же…
— Слушай, это из-за того парня, что ли? — поинтересовался я.
Мне вспомнился типчик, коему Стёшка в любви признавалась. Как раз из 11 «А»…
Мила, не глядя на меня, кивнула вновь.
— Ну, для «А-шных» девчонок, пусть даже и из одиннадцатого класса, поколотить Стёшку — практически неразрешимая задача, если честно, даже если они вдруг на нее всем скопом навалятся. Чего, конечно же, не случится.
— Злат, поверь мне, Галка — сука та еще. Ты просто ее не знаешь. Очень умная, подлая и на всю голову «отбитая». И Стефания, говорят, выбесила ее по полной программе…
Мила замолчала вновь.
— Что-то конкретное знаешь? — поинтересовался я.
Мила отрицательно помотала головой.
— Не, пока не знаю. Но обязательно узнаю и скажу тебе! — пообещала одноклассница. — Ну все! Я пошла! Пока!
Она взяла свой рюкзак и направилась на выход, но внезапно остановилась и обернулась ко мне.
— В прошлом году какие-то уроды избили до полусмерти девчонку из соседней школы, а затем еще и подожгли ей волосы. — произнесла она.
— Дай угадаю, она поссорилась с этой Галкой? — поинтересовался я.
— Да. Уродов поймали, а Скворцова в той истории даже не засветилась. Типа, не при делах оказалась. Только я точно знаю, что это она все устроила. Умная и пизданутая… Короче, если она что-то и учудит, то это точно будет не какой-нибудь дурацкий телефон в сумке у Стефании.
Блин, школьная жизнь моя, походу, будет бить гейзером, и вряд ли водяным…
— А ты точно сможешь узнать…? — начал было я, но был перебит Милой.
— Точно, Злат! — обернувшись на меня через плечо, сказала она, а затем торопливо вышла из класса.
А ведь Мила, похоже, заранее знала, что ту девчонку ожидает расправа. — подумал я, глядя на закрытую дверь. — Ни хрена себе школьница! Если эта Скворцова, и правда, организовала то нападение, значит, несмотря на юный возраст, она уже просто патентованная мразь. Впрочем, подростки нередко бывают по-звериному жестоки. И совсем не зря существуют колонии для девушек-подростков.
Позже. На выходе из школы.
Выйдя из здания школы, увидел «химичку», неспешно спускающуюся по ступеням крыльца.
— Раиса Ивановна! — окликнул ее.
— А, Златка… — обернувшись ко мне, произнесла та.
— Прошу меня извинить, я не хотела вам грубить, честное слово. — сказал я, спустившись с крыльца.
— Да это ты меня прости, пожалуйста. Голова уже совсем дурная стала, забыла старуха, что летом ты тяжело болела. — сказала она и посмотрела на небо. — Дождь, слава богу, кончился… Ты на остановку идешь, Златка?
Это явно было приглашением на «поговорить», так что я, хотя и собирался прогуляться, благо что распогодилось, ответил, что да, иду на остановку.
— Это последний мой год в школе… — через некоторое время произнесла она, — пора уже, а то башка уже что-то совсем работать отказывается, старость не радость… Но вот что я тебе скажу!
Мы остановились, пропуская кавалькаду велосипедистов.
— Если на Стефанию, и правда, так здорово повлияла именно ты, то… Ты — «башка», Злат, как говорили в моей юности! — она вдруг постучала своим указательным пальцем по моей макушке. — Я и в прошлом году замечала, что ты совсем не тупая девица, хотя и ленивая просто до жути! И это плохо! От лени все твои проблемы с успеваемостью! Борись со своей ленью, Злат, она загубит любой твой талант быстрее и вернее спиртного! Талант без тяжкого труда не стоит ни гроша!
Старушка явно выдохлась от своего
