Опять-таки, я прекрасно понимал, что чувство ложной сытости - продлится недолго. Да и вредно таким малышам пользоваться внутренними и так невеликими резервами и накоплениями. На то они и дети, чтобы их кормили практически по первому требованию.
Так что нам следовало брать ноги в руки и двигаться к мосту.
Или не «нам», а пока только мне одному?
Ну да, по всем правилам попадания в иной мир, как и по всем дипломатическим или шпионским канонам, вначале в опасное место отправляется разведчик. А уже за ним следуют войсковые колонны или караваны переселенцев. Вот я и собрался в путь, поднимая своего серпанса, и усаживаясь в удобное углубление для наездника.
Но тут Лёня вновь опозорился, не выдержав тягот тыловой службы:
- Давай лучше я к мосту смотаюсь, а? Это не в пример проще, чем вновь оставаться с этими карапузами. Если они опять ныть начнут – не выдержу! Брошусь в речку!.. С моста!..
- Пока вахту не сдашь – никаких прыжков! – обломал я ему все мечты. – А потом, прыгай себе сколько угодно, хоть без парашюта.
С тем и уехал. Возле седловины утроил осторожность, приближаясь к точке обзора медленно, не спеша. Как, оказалось, зря перестраховывался, в мою сторону из местных аборигенов никто не смотрел. Потому что внизу, как раз перед баррикадой, готовилось к показу увлекательное представление под простецким названием «Мордобой». Пока ещё там только ругались, но уже начинали размахивать руками. Но какие типажи оказались задействованы в творящемся безобразии!
Начать с того, что противостояли друг другу две группы аборигенов, совершенно разных рас, строений и вида. Те, кто охраняли мост, смотрелись карикатурными, тощими, но весьма высокими индивидуумами. Рост колебался от двухсот двадцати, до двухсот пятидесяти сантиметров. Уродовали их длиннющие руки, впалая грудь, узкие плечи, слишком длинная шея и длинные носы с горбинкой, выделяющиеся на узких лицах, словно вырезанных из камня. У меня возникло странное сравнение этих «худых» - с ощипанными грифонами. Впоследствии удалось выяснить, что их самоназвание было сродни «люди», но в моей классификации они так и остались «грифонами».
Одевались они все вполне цивилизованно. На ногах обтягивающие брюки, заправленные в щегольские полусапожки. У каждого пояса, как минимум с одним кинжалом, а то и со шпагой. Рубашки ярких расцветок чаще прикрывались жилетками из чёрной, дублёной кожи. Ну и на головах – вся палитра головных уборов: от шляп, напоминающих ковбойские, до разноцветных тюбетеек. Виднелись, в том числе и кепки с панамками.
Представителей этой расы в поле зрения виднелось довольно много. Пятнадцать лучников с двухметровыми луками стояли на верхней кромке баррикады. Десяток с копьями наизготовку и с треугольными щитами стояли возле ворот. Ворота оставались открытыми, внутри тоже просматривалось какое-то движение. Ну и около двадцати грифонов, вооружённых кто как, полукольцом окружало площадку для переговоров. Именно так я охарактеризовал слабо огороженную редкими камнями округлость, прямо посреди тракта.
С другой стороны, этакой длинной колонной расположились йети. Именно колонной: двое на площадке, трое за ней, за их спинами – ещё трое с копьями, дальше - ещё три заслона по два мохнатых существа в каждом. Ну и в самом отдалении от моста, четверо неуловимых на Земле существ стояло плотной группой, что-то прикрывая своими телами. На всю эту братию только и просматривалось, что три копья, несколько сумм через плечо, да широкий пояс у некоторых. Ни одежды, ни головных уборов, ни обуви, ни оружия. Все детали массивных, за два метра тел, скрывала густая, длинная шерсть серого цвета.
Вся видимая мною картинка – полный оксюморон, достойный фиксации на видеокамеру. И жаль, что это устройство у меня отсутствовало.
Потому что и драку следовало запечатлеть для истории, получилось бы познавательное кино, рассказывающее о новом мире. Ну, как драку… Присмотревшись, я всё-таки понял, что грядёт поединок. Потому что один из грифонов, сбросил с себя шляпу, жилетку, рубашку и пояс с оружием, изготовился к драке. То есть замер, полусогнувшись, выставив чуть вперёд свои длиннющие руки и сжав кулаки.
Ему противостоять изготовилось сразу двое йети, снявшие с себя всего одну сумку и бросив её за пределами отмеченной площадки.
«Двое – против одного? – поразился я, не забывая время от времени посматривать себе за спину. – Да эти мохнатые мастодонты просто затопчут худышку! Пусть он и выше их немного». - в подобном результате драки, я не сомневался.
Как же я ошибался. Бой начался резко, под восторженное улюлюканье многочисленных защитников моста. Они однозначно своего поддерживали морально, воодушевляя гортанными криками и непонятными мне фразами. А их представитель боксировал просто изумительно! И весьма эффективно! Его удары постоянно пробивали защиту сильных, не неуклюжих йети. Те не успевали уклоняться, только отступали, прикрываясь своими лапами, да старались не вывалиться за круг. Порой они пытались как-то противостоять молниеносным ударам: то сами лапой махнут, то вперёд бросятся, намереваясь сбить соперника таранным ударом или ухватить его в свои медвежьи объятия.
Но каждый раз при этих попытках получали такие увесистые и убойные плюхи в голову, что оставлялось удивляться только:
«Они ещё в сознании?.. И не получили сотрясение мозга? – хотя и другая мысль у меня непроизвольно мелькнула: - Или у них мозг в ином месте? Да надёжно прикрыты толстым слоем шерсти и сала?»
Увы, строение у них оказалось сродни нашему. Очередной раз йети провалился при контратаке, и получил настолько сильный удар в районе виска, что так и пробежал оглушённый через всю площадку мельчающими шагами, запнулся об ограждающий камень, да и кувыркнулся наружу. Если и не нокаут, то зачётный нокдаун. И один мохнатый противник выбыл.
Что подтвердили и восторженные вопли болельщиков. Они и руками махали, и подпрыгивали, и друг друга в азарте хлопали по плечам и спинам. Удивительно, что свои головные уборы не стали вверх подбрасывать. Настолько радовались. Ну и сражающийся грифон расслабился, теперь уже не сомневаясь в своей тотальной победе. Ведь с одним справиться не в пример легче, чем с двумя соперниками. Он тоже выбросил кулак вверх, выкрикивая что-то забористое, встреченное товарищами с восторгом.
Зря он так. Оставшийся на ногах йети своего единственного шанса не упустил. Молниеносный прыжок, и мощные лапы поймали торс противника. Ещё мгновение – и они оба уже катаются по каменному покрытию. Причём грифон попытался не просто вывернуться из захвата, а ещё изо всех сил лупил кулаками по лохматой голове. Только это его не спасло. Мощный телом соперник, продолжал упорно наползать на подмятое, длинное тело. И в конце концов накрыл то с головой, ломая и проводя явно болевые приёмы на удержание.
Рёв стоял, как на хорошем стадионе. Может поэтому я никакого финального свистка не услышал? А может сам проигравший, попав в такие тиски, своевременно сдался?
Но победивший йети вскочил на ноги, раскинул руки вверх, и победно зарычал, напоминая мне киношного Тарзана. Затем он, не обращая внимая на пошатывающегося товарища по сражению, бегом ринулся в тыл колонны из своих соплеменников. Добрался до последнего квартета, и там бережно принял из их рук…
Я даже глазам своим вначале не поверил. Пару раз сморгнул. Хмыкнул. Но явь никуда не исчезала: в мохнатых лапах оказался ребёнок. Девочка, лет пяти на вид, и прикрытая каким-то кусочком тряпочки с довольно весёлой, красочной расцветкой. Выглядела она спокойной, сытой и ухоженной. Никакого страха на личике, скорей повышенный интерес и ожидание чего-то нового.
Вот с этой девчушкой на руках, победитель поединка двинулся размашистым, уверенным шагом прямо к воротам. Видно было, с какой неохотой и нежеланием грифоны расступились, освобождая путь. Даже что-то выговаривали мохнатому существу, вроде как ругались или угрожали. Но тот никак на это не реагировал. Прошёл в тоннель за воротами и вскоре появился на пустующем пространстве моста, да так и поспешил по нему на другую сторону.
