— Что в лоб, что по лбу, — так сформулировал свои размышления на этот счёт Ираклий.
— А где гарантия, что этот сундук нам правильные координаты выдал? — продолжил спрашивать капитан. — И вообще, может это и не координаты вовсе?
— А что, например? — задал ответный вопрос я, — одним штрихом сверху градусы обозначаются, двумя — минуты, я это хорошо запомнил из уроков географии в нашей 36-й школе…
— Ладно, — поморщился Ираклий, — примем условно, что это координаты и что они верные, хотя второй независимый источник информации хотелось бы иметь. Что дальше делать будем?
— Вообще-то это мы у тебя спросить хотели, — высказал я общую мысль остальных членов нашей команды, — ты же тут за старшего — назвался груздем…
— Полезай в кузов, — закончил поговорку за меня капитан, — дальше давайте с двигателем разбираться.
— С двигателями, — поправил его я, — мы, когда генераторы искали, я успел заметить, что их две штуки тут.
— Нам и одного хватит, — это уже помощник высказался, — кто тут назывался главным груздем по двигателям? — подколол он меня.
— Намёк понял, — кивнул я Сергею, — мы пошли в машинное отделение…
— Стоять, — задержал меня Ираклий, — сначала приём пищи, потом двигатели — повариха должна уже что-то приготовить.
— Кок, а не повариха, — зачем-то уточнил я, — мы же на плавательном средстве, а не на земле сейчас, значит надо соответствовать.
На это мне совсем уже никто не возразил, и мы гуськом вернулись в кают-компанию. Повариха, она же кок, не подвела — большая кастрюля стояла посреди стола и из неё валил пар.
— Садитесь жрать пожалуйста, — сказала она нам четверым словами Васи Али-Бабаевича, а остальные уже и так сосредоточенно черпали ложками аппетитно пахнущую жидкость из тарелок.
— Как хоть это называется?- спросил я, зачерпнув себе половником из кастрюли.
— А я знаю? — огрызнулась повариха, — собрала, что было у них в запасе, сварила, получилось вот это.
— Зато я знаю, что получилось, — ответил я, попробовав варево, — очень похоже на кимчи, национальное корейское блюдо… вообще-то оно из одних овощей обычно делается, но ты, я смотрю, рыбы добавила — так тоже можно, будет называться кимчи-тиге.
— Ага, в холодильнике у них красная рыба лежала, горбуша, по-моему, — призналась повариха, — я её и добавила.
— Отлично получилось, — похвалил её я. — А на второе чего-нибудь будет?
— Компот еще, — хмуро ответила она, — сухофрукты я нашла. А для второго времени мало было, на ужин получите.
Ну, на ужин, так на ужин, мысленно вздохнул я, и на этом спасибо тебе.
— Всё, — хлопнул в ладоши Ираклий, когда мы допили компот, — за работу, а то не дай бог погода испортится — мало никому не покажется. Да, а где там наши наблюдатели-то?
— Они уже поели и ушли обратно на свои посты, — рассказал Виталий, — ничего интересного за время дежурства не увидели.
И мы гуськом отправились по своим местам — капитан предложил мне помощь с двигателями, но я отказался, все равно толку с него чуть, только мешать будет.
— Правильно, Серёга? — спросил я у товарища, когда мы спускались в машинное отделение, — что я его отшил?
— Не знаю, — хмуро отвечал он, — дальше видно будет. Ну вот оба движка, — показал он на две зеленые дуры в очередном отсеке, — какие наши действия?
— Хорошо бы мануал почитать, — вздохнул я, — но вряд ли мы его тут найдём. Так что будем действовать методом проб и ошибок…
— Давай, только ты того… поаккуратнее, а то взлетим все к небесам.
— Ага, а там нас встретит апостол Пётр, — продолжил я его мысль. — Я на свидание к нему не тороплюсь, поэтому работать будем предельно аккуратно… вот это, если я что-нибудь понимаю в двигателестроении, главный пульт управления… фирма, кстати, та же самая, МАН…
— А вот мне сдается, — неожиданно выдал реплику Сергей, — что управлять-то этой штукой, если в рабочем режиме, без форс-мажоров, должны сверху, из ходовой рубки.
— Это верно, — не глядя согласился я, — но первоначальный прогрев и запуск, как мне представляется, все-таки отсюда производят, а когда уже все выйдет в рабочее состояние, то отсюда передают управление наверх. Так что начинать здесь надо по-любому…
— Ну тогда давай начнём что ли… помолясь, — такую ремарку добавил Серёга, а я возражать не стал и внутренне прочитал пару первых строк Отче наш.
— Пульт-то включен, — заметил я, вчерне завершив осмотр этого ящика, — вон те две лампочки горят. Это значит что? — задал я риторический вопрос напарнику, а он выдал на него риторический ответ:
— Это значит, что сначала надо запустить холостой ход и прогреть турбины…
— И не будем забывать про управление рулём, — задумчиво добавил я, — если все время по прямой двигать, то совсем не туда можно зарулить…
— Рулём управляет отдельная хреновина, — предположил Сергей, — вон там, возле генераторов которая.
— Ага, а с ней связаны компрессоры, они тоже возле генераторов стоят, но это следующий этап будет, а пока давай перещёлкнем вот этот тумблер в положение ON, — и я сделал это ход.
Сначала ничего не изменилось, а потом раздался нарастающий гул, сопровождаемый вибрацией, всё вокруг нас затряслось и запрыгало.
— По-моему что-то пошло не так, — перекрикнул шум Сергей, — я бы на твоём месте выключил это обратно.
— Вот когда будешь на моём месте, тогда и выключишь, — ответно проорал я ему, — а пока ждём.
И я оказался прав — шум потихоньку стал ослабевать, пока не снизился до приемлемого уровня.
— А теперь, если я что-то понимаю в двигателях, — продолжил я, — надо прогреть его минут пять, не меньше, а потом перевести в автоматический режим и передать управление наверх — правильно?
— А хер его знает, товарищ Камак, — это всё, что смог ответить мне Серёга.
Глава 9
Юрик-жмурик
— На тебе твою мороженку, — сказал я, прикупив в ларьке возле овощного магазина брикет Ленинградского за 22 копейки, больше они ничего предложить не могли, — и рассказывай свои интересные новости.
— А ты меня не торопи, — хитро прищурилась она, — дай до конца доесть. Себе-то чего не купил, не любишь мороженое?
— Не так, чтобы уж совсем не люблю, — зачем-то пустился в объяснения я, — но и страстью к нему не пылаю. Бесполезный продукт, только деньги переводить.
— Ясно, — ответила она, аккуратно долизав бумажку со знаковыми местами города на Неве, а именно — Медным всадником, ростральной колонной и крейсером Аврора, — спасибо тебе, Петя, добрая у тебя душа…
На это я совсем не нашёлся, что сказать, поэтому без пауз продолжила она:
— Ну тогда слушай и запоминай, я два раза повторять не буду. Короче говоря, маму твою из нашей школы увольнять собрались, в связи с продолжительным отсутствием на рабочем месте.
— Бред какой-то, — тут же вырвалось у меня, — чтобы в нашей советской стране кого-то увольняли по такому надуманному поводу. Да по первой жалобе в то же РОНО её восстановят, а увольнителям сделают бо-бо.
— Но это ещё не всё, — продолжила она.
— Ты давай быстрей говори, — окрысился я, — чего это из тебя все надо клещами вытаскивать…
— А ты меня не торопи, — повторно сказала она, — успевает везде тот, кто никуда не торопится.
— Ага, — решил подколоть её я, — особенно на поезд или самолёт торопиться не надо — подождут, никуда не денутся, — и тут я вспомнил, что сегодня надо же проводить Нину на вокзал.
Она пропустила мою реплику мимо ушей и перешла к сути.
— В больницу больше не ходи, — сказала она мне, — слух про тебя пошёл, что народ вылечиваешь от всего подряд, от простуды до онкологии. Так что в следующий раз тебя больные просто на части могут разорвать.
— А вот за это спасибо тебе, добрая девочка, — усмехнулся я, — в больницу я всё-таки схожу, но перед этим попробую изменить внешность…
— А ты умеешь? — заинтересовалась она.
